Вход не с той стороны - Александр

     Я вспомнил про рабов в клетке. К нашему сожалению, живых среди них не было. Одна девушка оказалась белой. Некрасивое лицо стало в смерти еще страшнее. Ее, видимо, долго насиловали, а потом просто забили до смерти. Я вспомнил, что видел среди документов, карточку с ее фотографией. Шерон Аткинс. Как же ты сюда попала, девочка? К сожалению, похоронить мы ее не успевали, и Герда просто прочитала молитву над ее телом.

     На прощание Вилли подарил Герде свой МР-5 и подсумки с магазинами, а она ему так и не дала в морду, как я ей предлагал. Но часок сидела насупленная и грустная. Ага, а если бы пристрелила, то час слезу пускала. Странные женщины.

22 год. 22 число 7 месяца. Новая Земля. Около двухсот пятидесяти километров до южных границ Дагомеи

     Со слов Вилли, колонну Ордена следовало ждать только к вечеру, к тому же они сначала высадятся на аэродроме с транспортника, так что мы, не таясь, поехали по дороге. Дорогой ее, конечно, назвать было нельзя, тропинка, но хорошо хоть такая есть.

     Я подивился разнице в климате. На высокогорье царила жара и было довольно сухо, здесь же — как в русской бане. Создавалось впечатление, что влага конденсируется прямо в воздухе. Джунгли смыкались над головой, и казалось, что мы едем в зеленом тоннеле. «Хамви» бодренько тащил нас по раскисшей глине, зверей и гадов в машине бояться не приходилось, так что путешествие проходило сравнительно комфортно. Нашей целью был поселок лесорубов с веселеньким названием Лимпо. От него ходили баржи с лесом по реке Замбези — такой же длинной и полноводной, как в старом мире. Шанс на то, что нас там засекут, оставался неоправданно высоким, но я надеялся на русское авось и на то, что с ориентировкой нас объединяет только машина. А на ней ничего орденского нет. Не маркируют они свои машины. А автоинспекции здесь нет. Даже номеров на машинах нет. Хотя Вилли говорил, на машинах патруля Ордена эмблемы есть. У местных в пользовании такие машины есть и много, но все в основном на севере. Жители Дагомеи в подавляющем большинстве жили точно так же, как и в старом Свете, и не то, что машин, бывало, и домов своих не имели. Так мы и не африканцы. В любом случае бросить машину мы сейчас не могли и решили обеспокоиться этим вопросом, когда выберемся в жилые места.

     Мы ехали и придумывали себе легенду, какого черта нам понадобилось в этих дебрях. Придумала Герда. Биолог она. Изучает фауну Новой Земли. А я, как верный супружник, ее сопровождаю. Живем в Новой Одессе. Вилли там пожил и много о ней рассказал. Оказалось, Одесса в Старом Мире и Одесса в Новом — очень похожие города. В Новой Одессе даже привоз есть и Дерибасовская улица… А как мы сюда добрались? Просто. Морем. Нанимали судно до Кейптауна, а вот сюда своим ходом. Захотят, раскусят. Если захотят, конечно.

     Дорога, она же тропинка, должна была привести нас прямо в Лимпо. Кроме мелкой и широкой речушки за сорок километров от блокпоста, ориентиров не было. Да они и не нужны, если эта тропинка действительно идет в поселок лесорубов. С нее съехать в стороны не представлялось возможным. Сплошная стена зелени. Через семьдесят километров от речки джунгли должны кончиться, и начнется холмистая местность, поросшая только местами. Дорога продолжится, но начнет вилять, а ехать нам надо строго на север, до начала вырубок леса. Ладно, там и посмотрим.

     — Милая, мне кажется, я должен знать про Вилли. Расскажи, — мне действительно интересно. И монотонность эта зеленая надоела. Руль можно бросить, и так по колее пойдет.

     — А он тебе ничего не рассказывал? — подозрительно скосила глаза Герда.

     — Ничего. Сказал, ты сама расскажешь.

     — Ну… я не знаю, что даже сказать. Он работал в спецслужбах ГДР, когда все рухнуло, подался на вольные хлеба. Вот этот период его жизни я плохо знаю. Когда я начала работать, он уже состоял в нашей конторе. В Африке со мной тоже, был моим наставником. У нас это практиковалось, к ветеранам прикрепляли молодежь. Вообще наша компания, как бы тебе сказать, делала акцент на семейные отношения в подразделениях. Это не в смысле брака, а дружбы, взаимопомощи, единения. Наставничества. Учебы. Типа родители и дети. Молодые, сам понимаешь — дети. Почти всему, что я знаю, меня научил Вилли. Дальше я не знаю, стоит тебе рассказывать или нет, — Герда надула губы и опять насупилась.

     — Стоит, милая. Стоит. Ты же моя жена, и от меня у тебя секретов не должно быть, — подбодрил я Герду. Хотя уже знал, что она расскажет. Влюбилась и последующие Санта-Барбары.

     — Обещай тогда не смеяться и сразу забыть, что я тебе расскажу.

     — Обещаю, — я несколько удивился.

     — Я влюбилась. Он стал моим мужчиной. Нам было хорошо вместе. Я уезжала в отпуск в Германию. Вернулась на день раньше, открыла дверь в нашу квартиру, а этот долбанный старый мудак прет в зад Карла, смазливого блондинчика из нашей группы, — последние слова Герда проорала с искаженным от злости лицом. А я чуть не бросил руль. Вилли гей? Что с миром делается. Нормальный мужик. Мужественный. Смелый. М-да. Они как раз и излишне мужественные.

     — И что? — как раз смеяться мне не хотелось. Я ее как раз понимал. Девичья любовь, бла-бла-бла, и тут такой шок. Если бы хоть с девкой изменял, а так вовсе уж непотребно получается.

     — Ничего. Хотела пристрелить, нечем было. Ушла в отдел физической охраны…

     — И стала баловаться с девочками, подсознательно ему мстя. Так?

     — Да.

     — Ну и где здесь смеяться?

     — Как не смеяться? Собственный мужик изменил с мужиком. Позор.

     — Секундочку. Твой мужик на данный момент я. И я изменять тебе не собираюсь, тем более с мужчинами. Это для меня как… лучше застрелиться. Где позор?

     — Точно не собираешься?

     — Крест на пузе. С ума сошла? Еще раз подобное услышу, выдеру как сидорову козу. И в глаз дам.

     — И я тебе не буду с женщинами. Если ты сам этого не захочешь, — тихо сказала Герда и покраснела.

     — А с мужиками?

     — Крест на пузе. Я тебе открою страшную тайну. Только ты никому не говори. Я с мужчинами после этого не могла. Не получала удовольствия. Ты первый. Я еще в самолете тебя захотела. Как истина открылась, божие явление. Планировала тебя изнасиловать в Таиланде, в первую же ночь. А нас сюда занесло, и поняла, что не на Земле, готова была монстров за тебя голыми руками рвать.

     — Ну уж прямо… — черт возьми, приятно, когда тебе такое говорят.

     — Правда-правда. А ты стал со мной в игру играть, кто кого перехочет. Я злилась, но понимала, что это правильно. Надо было меня разбудить. Ты умный. Я тебя люблю, люблю, и хочу от тебя девочку Илзе.

     — Прошлый раз была Гретхен.

     — А я двух хочу. Пообещай, когда устроимся, сделаешь.

     — Сделаю. Но кого — не гарантирую. Может мальчик получиться. Иван.

     После подобных разговоров в меня как сила геркулесова вселилась, и я катил за рулем бодренький прямо до речки. А в речке въехал в яму. Вода ни в кузов, ни в мотор не попала, но машина села намертво. Невзрачная речушка, глубиной по колено от силы, неожиданно подложила нам такую свинью. Пришлось любимой вылезть на крышу с винтовкой и сторожить меня от крокодилов и всякой прочей нечисти, а я полез с тросом от лебедки на противоположный берег и прицепил его к дереву. Выползли, но вымок до нитки. Потом ползли по подтопленной тропе со скоростью десяти километров в час. В общем, из джунглей выехали поздней ночью и встали на ночлег на невысоком холме. Вылезли из машины и наскоро, стоя на крыше и сторожа друг друга, обмылись, сил не было терпеть эту липкую, грязную влажность. Поужинав копченым мясом и полулитром коньяка, для профилактики инфекций, задраились в машине и провалились в сон. Проснулись от того, что ощутили на себе много взглядов. В кромешной темноте, полукругом вокруг машины, горели желтые глаза. Молча. Темнота и глаза. Я, не помню как, выкарабкался к Браунингу, дернул массивную ручку затвора и нажал на гашетку. Гулкий грохот разорвал темноту, и вспышки вырвавшегося из ствола пламени осветили голую саванну. Никого. Я сполз назад в салон и включил ночник. Никого. М-мать. Долго не могли заснуть, так до рассвета и проворочались.

     Выпили много кофе, походили вокруг машины, всматриваясь в траву, и за руль. Тропу мы ночью потеряли, и теперь за руль села Герда, а я на крыше с биноклем командовал заезжать на каждый холм и высматривал признаки дороги. Эта зараза как испарилась. Но, впрочем, скорости мы не снижали и двигались строго на север. Видимости никакой. Переезжали из леска в лесок. Приток Замбези под названием Желтая Речка тоже исчез. Поблудили и не нашли его. Пришлось ехать на север практически вслепую.

     Спасал от духоты слабенький ветерок. Живность, в принципе, была знакомая, в основном антилопы, различающиеся окрасом, формой, количеством рогов и размерами. Были и громадные рогачи, и гиены. Куда без них. Едем и едем. «Хамви» везет. Хотя, на мой взгляд неспециалиста, он реветь начал погромче, и похрюкивать. Температура масла и воды в норме, топливо тоже вроде не жрет, лампочки не мигают и не пищат. Герда знаниями американского автопрома не блистала и ничего дельного подсказать не могла. Катили, пока солнце в зенит не встало.