Проклятие феникса - Эйми Картер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это Зак был во всём виноват. Если бы он не пошёл в Диколесье один, если бы смог справиться с мантикорой, то ничего бы не случилось. Пенелопа была бы в порядке.
Чувство вины он испытывал и раньше. Он носил этот неподъёмный груз с тех пор, как обнаружил маму на кухне. Каждый день задавался вопросом, почему не пошёл искать её раньше. Она всю жизнь присматривала за ним. Так почему он не смог отплатить ей тем же?
Конечно, никто не винил его в смерти матери. Все, даже Лу, твердили, что он ни в чём не виноват. Но сейчас… кто, если не он? Чья ещё это могла быть вина?
– Конрад, можешь подойти на минуту? – раздался со стороны лестницы голос тёти Мерле, и Зак поспешно спрятался за дверью, а дядя тяжко вздохнул.
– Я скоро вернусь, – тихо сказал он Пенелопе, а потом ушёл, скрипя половицами.
Зак снова выглянул в коридор. Пенелопа лежала в постели, не заметив ухода отца. И хотя Зак понимал, что его присутствию не обрадуются, он не мог оставить её одну.
Он на цыпочках пересёк коридор и неуверенно вошёл в спальню, не сводя глаз с Пенелопы. Он думал, что она, как и мама, будет лежать неподвижно, но её грудь вздымалась от поверхностного дыхания. Она боролась за жизнь – и что-то внутри Зака надломилось.
– Прости, – отрывисто шепнул он, подходя ближе к постели. К лицу прилил жар, а зрение помутилось от слёз. – Пожалуйста, прости, Пенелопа. Я не… я не хотел…
Он взял её за руку, сжимая вялые пальцы, и ощутил тепло кожи, так не похожее на холод рук мамы. Судорожно вздохнув, он попытался успокоиться. Пенелопа не умерла, а Зак слишком рано сдавался.
У неё ещё было время. Был шанс.
– Феникс сможет помочь, – с трудом выдавил он. – Но я не знаю, где его искать. Я пытался. Может, он почувствовал, что мне что-то нужно? Вдруг хитрость в том, что он появляется, только когда не ждёшь?
А Зак ждал, да так отчаянно, что практически задыхался.
Пенелопа учащённо дышала, будто бежала во сне. Зак стиснул зубы.
– Я не знаю, что делать. Если вернусь один, Лу пойдёт меня искать, и… и на неё тоже нападёт мантикора. Или дракон. Но если я её предупрежу, она захочет пойти со мной. И тогда…
После всего, что случилось с мамой и Пенелопой, он слишком боялся рисковать её жизнью.
В коридоре послышались гулкие шаги, и Зак замер. Конрад вернулся – и, судя по всему, был уже совсем рядом. Зак бы не успел ускользнуть, а значит, его ждало прямое столкновение с дядей, его горем и гневом.
В панике пришла только одна мысль: нырнуть под кровать и спрятаться среди коробок из-под обуви и выброшенных носков. Шаги приближались; у входа в спальню они затихли, и на мгновение Зак решил, что зря спрятался. Если его искала Лу, нужно было вылезти и сочинить какое-нибудь оправдание – может, сказать, что он уронил карандаш?
Хоть бы это была она… Лучше уж выставить себя дураком перед ней, чем перед кем-то ещё. Но когда он выглянул из-за книг по уходу за животными, то заметил чёрные берцы, которые носил только один человек.
Оливер.
Пройдя в спальню, двоюродный брат опустился в кресло у постели Пенелопы, скрипнув пружинами. Зак судорожно вздохнул, пытаясь задержать дыхание, но в носу зачесалось, а глаза заслезились, и ему жутко захотелось чихнуть.
Пыль. Под кроватью была целая гора пыли, а бежать было некуда.
– Прости, что меня не было рядом, – тихо сказал Оливер. – Зря я отпустил тебя одну с этой дурой. Близнецы ничего не знают о Диколесье, а я, идиот, подумал, что с ней ты будешь в безопасности. Но нет, конечно нет. Эта птица, это… это чудовище…
Его голос сорвался, а Зак зажмурился, отчаянно пытаясь сдержать чих. Даже прижал палец к носу, изо всех сил стараясь не шуметь.
Оливер кашлянул.
– Ладно, неважно. Я нашёл лекарство, – сказал он, и сердце Зака восторженно подпрыгнуло – на мгновение он даже забыл про свою аллергию. – Я прочитал дневники, я знаю, как всё исправить. Но мне придётся ненадолго уйти. Я скоро вернусь, обещаю. Не сдавайся, ладно? Не сдавайся.
Зак уткнулся носом в сгиб локтя. Он не мог больше сдерживаться. Нужно было срочно придумать оправдание, но он только что подслушал разговор Оливера с Пенелопой, спрятавшись под кроватью. Что тут можно было сказать? Да ничего, разве что притвориться умалишённым.
Голос Оливера опустился до шёпота:
– Когда я вернусь, нам больше не придётся ходить в Диколесье. Мы сможем вернуться к маме и жить так, как хотим. Больше не будет никакого проклятия, и… – Его голос сорвался. – Когда ты очнёшься, всё будет хорошо, – выдавил он сквозь слёзы. – И больше с тобой никогда ничего не случится. Обещаю.
Оливер встал. Нос чесался невыносимо – Заку ещё не приходилось так долго сдерживать чихание. От недостатка воздуха голова пульсировала и кружилась, словно готова была вот-вот разорваться.
Оливер вышел из комнаты и помчался по коридору. Стоило грохоту его поспешных шагов утихнуть, как Зак чихнул. Потом чихнул снова. И снова. И снова.
– Зак? – Перед глазами появились светло-зелёные кроссовки Лу. – Ты что там делаешь?
Зак смущённо выбрался из-под кровати и снова чихнул, весь покрытый пылью.
– Я заглянул к Пенелопе, а тут пришёл Оливер, – пробормотал он. – Я не хотел, чтобы он меня застукал.
– И решил залезть под кровать? – Она протянула ему руку и помогла подняться. – Только посмотри, уже сыпь появилась!
– Там очень… апчхи! Очень пыльно, – сказал Зак, вытирая нос тыльной стороной ладони. Руки и правда успели покрыться красной зудящей крапивницей. – Оливер сказал, что нашёл лекарство.
Он думал, что сестра удивится, но та просто взглянула на книгу в кожаном переплёте, которую держала в руках.
– Какое?
– Не знаю, но он пошёл за ним в Диколесье. Он много всего наговорил, – добавил Зак. – Пообещал Пенелопе, что, когда она поправится, им больше не придётся туда возвращаться.
Лу вскинула брови:
– Он понял, как снять проклятие?
– Видимо, – ответил Зак. В голову пришла мрачная мысль, но он поспешно её отогнал. – Конрад скоро вернётся. Он не знает, что я здесь.
– Он не будет возражать, – сказала Лу, но всё равно пошла в спальню. – Сейчас принесу таблетки от аллергии.
Зак пошёл следом и осмотрел книгу, которую Лу отложила на комод, чтобы было удобнее рыться в лекарствах.
– Это что?
