Все оттенки желаний - Марина Крамер

Костя курит и молчит. Только в темноте красным вспыхивает огонек сигареты, когда он делает очередную затяжку. И опять угнетающее молчание…

Костя тушит в пепельнице окурок и ложится, отвернувшись от меня. Я дожидаюсь, пока он заснет, и тихонько вылезаю из-под одеяла. Беру сигарету, сажусь за стол и снова включаю ноутбук. Но у него через пять минут садится батарея, а электричества в поселке нет. Опаздывает сюда цивилизация…

Я ложусь под бок к Косте, боясь даже прикоснуться, чтобы не разбудить. Но он сам переворачивается и сгребает меня в охапку, бормочет сонно:

– Куда ходила?

Изменять тебе бегала – с соседским барбосом! Просила ошейник померить…

В особо трудных ситуациях меня всегда одолевает «висельный юмор» – типа предсмертный…

– Пить ходила, спи…

Костя привозит меня домой и сразу уезжает – ему на работу. Я же, едва успев раздеться, валюсь в кровать. Легла вчера около пяти, а в шесть меня уже подняли и засунули в машину… Выпадаю из жизни почти до обеда. Когда звонит мобильный, я не сразу соображаю – кто и что. Оказывается, это Митька, я и забыла, что сегодня танцую на концерте… Елки-палки! Голову еще мыть…

Вскакиваю и начинаю бегать по квартире. В клуб приезжаю за сорок минут до концерта, а мне еще краситься и с волосами что-то делать. Влезаю в платье, кое-как застегиваюсь – и вовремя. Появляется Славик во фраке и недовольным тоном спрашивает:

– А опоздали-то почему?

– Так, юноша! Не слишком громко? – цыкаю я, и он сразу начинает спускать на тормозах:

– Пошутить нельзя… я же просто так спросил, еще есть время…

– Вот и потеряйся пока.

– А вы что с волосами собираетесь делать?

– Не знаю еще… может, посоветуешь? – Я разворачиваюсь от зеркала, и Славик убирает с моего лица челку:

– Вот так не хотите – гелем назад, а остальное оставить, как есть? И вот сюда, слева, прицепить розу? Классно будет – красное на черном…

Я смотрю в зеркало и соглашаюсь. Через пятнадцать минут все готово – макияж, прическа, я… Идем разминаться, и Славик неожиданно решает танцевать не во фраке, как положено по стандарту, а в латинской черной рубахе. Мне идея как-то не очень нравится – танго в рубахе напоминает мне аргентинский притон, а во фраке все-таки нечто более цивилизованное. Но Вячеслав уже все решил, бежит переодеваться. Я аккуратно, чтобы не помять платье, присаживаюсь на краешек стула. Смотрю в зеркало: ох, я сегодня что-то нереально хороша… Только слишком ярко накрашена, но по-другому нельзя – лицо должно быть видно со сцены. Ничего, потом умоюсь и накрашусь заново.

В клубе сегодня дурдом: семинар проходит, приехал московский специалист, кругом пары, одни занимаются, другие уже закончили – отдыхают в ожидании групповых. И тут еще мы со Славиком в костюмах…

– Вы только на сцене не волнуйтесь, Лариса Валентиновна. – Славик расстегивает рубаху до пупка, разглядывает себя в зеркале.

– Спятил, болезный? Я танцевала, когда тебя еще в проекте не было! И он меня учить будет! – Я возмущенно фыркаю и встаю со стула.

Славик ловит меня за руку и быстро начинает двигаться по залу, изображая страстного мачо.

– Вы такая стали обидчивая… даже странно. Раньше всегда еще и над нами шутили, а сейчас…

А сейчас мне как-то не до шуток… В моей жизни что-то рухнуло, и то, что я сейчас танцую тут с тобой, вместо того чтобы резать вены, – уже удача!

Старший тренер спускается из кабинета и орет не своим голосом:

– Да вы одурели, что ли?! Почему еще тут?! Вам через три минуты выходить!

– Ой, я тебя прошу, не кричи! – морщусь я и беру Славика под руку. – Идем, кавалер.

Выступаем нормально, зал ревет – ну, танго всегда смотрится эффектно. У меня по спине от напряжения течет струйка пота, лоб тоже влажный, и руки… Что-то я разнервничалась… Славик пользуется ситуацией и тем, что я растерялась, наклоняется и целует меня в щеку. Я дергаюсь:

– Это что еще?!

– Ну, так положено – после выступления! – находится моментально молодой наглец.

– Больше не пробуй даже.

– А то что? – с любопытством спрашивает он, заглядывая мне в глаза.

– Отвали, Славик!

Я вырываю руку и почти бегом направляюсь в кабинет.

Семинар заканчивается поздно, и я остаюсь на вечеринку. Так принято – в первый день семинара скромно отмечать. Я чувствую себя в этой компании совершенно раскованно, хотя все моложе меня, пусть не намного, но моложе. Однако танцы – это такая стихия, где возраст не имеет определяющего значения.

Славик, естественно, занял себе местечко рядом со мной, сидит, тесно прижавшись бедром к моему бедру. Ухаживает за мной, смотрит с обожанием, причем завуалированно так, чтобы никто не догадался. Замучил…

– Могу вам сказать, Лариса Валентиновна, что вы прекрасно смотритесь, – сообщает московский тренер, чокаясь со мной коньяком. – Не знал бы, сколько вам лет, не подумал бы ни за что.

– Вы мне льстите, Игорь, но это приятно. Кроме того, у меня изумительный учитель и партнер, – я уже поднабралась слегка, поэтому позволяю себе пространные намеки. Славик смущенно опускает глазки, в которых я успеваю заметить огонек торжества: ну а как же, я призналась в том, что он хорош, вслух! Правда, я имела в виду только танцы…

– А что больше нравится? В смысле – стандарт, латина?

– Аргентинское танго. Я старовата для латины, если честно.

– У нас Лариса Валентиновна такая кокетка, – вполголоса замечает Славик, осторожно перемещая свою руку на мою. – Она танцует все, но кайф ловит реально только от танго. Ну, еще от пасодобля иногда.

– Это ты загнул. – Я вытаскиваю руку. – Пасодобль мне дается с большим трудом, ты разве не помнишь? Во мне совершенно нет страсти, Славик…

Он наклоняется к моему уху и шепчет, пользуясь тем, что все отвлеклись:

– Это же неправда…

– Славик… Напился – веди себя прилично!

– Я не напился еще…

– Вот и остановись на этом.

В итоге напилась я, как, впрочем, и все. Мы со Славиком оказались почему-то в зале, сидели на полу и разговаривали. Он вдруг развернул меня к себе и зашептал прямо в лицо, неожиданно перейдя на «ты»:

– Знаешь, о чем я все время думаю?

– Славик, заткнись, а? Мне это неинтересно…

– Неправда… – вдруг шепчет он, наклоняясь к моему лицу. – Тебе интересно – знаешь, почему? Потому что ты сама об этом все знаешь… ведь правда? Ну, скажи…

– Что тебе сказать?

– То, что ты все об этом знаешь… я чувствую… От тебя такая энергия идет, что мне даже страшно. Лора… давай об этом поговорим, а? Пожалуйста…

– Прекрати свои инсинуации, я тебя очень прошу. О чем нам с тобой говорить?

– Лора… ну пожалуйста…

– Славик!

– Ты боишься сделать мне больно? – У него в глазенках такая тоска, что я даже пьяным организмом ее чувствую. – Так я тебе скажу – от тебя я все, что угодно, приму. Мне так хочется почувствовать тебя – я ведь знаю, какая ты на самом деле страстная женщина…