Эль. Начало - Хана Агма

— Тут не пахнет, — заметил здоровяк.

— Наверное сквозняки в гроте вытягивают вонь, в другое место, вот тут и не пахнет, — Роси, на это ничего не ответил и пошёл в другой проход, что был в этом зале.

«Ки-я-я-я-я», — раздался предсмертный крик гоблина, разрезанного моим копьём от плеча до бёдер по косой.

— Всё? — опуская арбалет, с порванной пращой на поясе, стоя в кругу трупов убитых Мари'а гоблинов, спросил Тоум.

— Похоже на то, — стягивая с лица платок ответил ему Роси, — я не вижу больше проходов в этой пещере, только тот, через который мы пришли.

— Да, — коротко кивнул я — где девушки, которых попросили нас спасти?

— Тут, — Роси стоя возле одной из каменных стен, с ноги ударил по одной из них, и она развалилась.

— Даже тупые гоблины, думают о том, что свои ценности нужно прятать, — из-за сломанной перегородки потянуло прелостью и мочой.

Мы осторожно вошли с оружием на изготовку. Внутри оказался просторный зал, по периметру которого валялась всякая хуйня: мусор, тряпки и кажется кости.

В центре зала лежит четыре девушки, полностью голые. Их тела покрыты множеством синяков, ссадин, укусами и следами от когтей. Их колени и ладони стерты в кровь. Земля же, на которой они лежат превратилась в мешанину из говна, мочи и гоблинского семени, что образовывало непередаваемую вонь, от которой начало тошнить.

Я и Роси осторожно приблизились к ним. Оставив Тоум и Мари’а стоять на стрёме. Пока Роси их осматривал, я ему помогал как мог.

— Живы, серьезных ран нет, кости целы, следов внутреннего кровотечения нет.

— Тогда берем их и выносим. Спасем их, как и просила староста.

— Разве это будет спасение? — куда-то в пустоту спросил Роси нависая над телами.

— Да! Ты, как-то иначе себе это представляешь? — не понял я его слов и холода в голосе.

— Нас попросили спасти их, но что есть спасение для них? — Роси кивнул в сторону тел, находящихся без сознания.

— Я тебя, что-то не могу понять, — выпрямился я, — староста попросила их спасти. Мы их берем и несем обратно в деревню. Все спасены, гоблины убиты, мы молодцы.

— Верно. Староста попросила их спасти, без уточнения. Возврат их домой будет только часть от него, чтобы спасти их полностью, нужно разобраться еще с тем, что с ними делали гоблины. Залечить как телесные, так и моральные раны. Так же нужно проследить, чтобы они смогли вернуться к прежней жизни без последствий. Для этого рядом с ними нужно постоянно находиться, следить за ними и за окружающими. Только единицы отнесутся к ним с пониманием, для большинства они будут изгоями.

— Я это блядь понимаю, но я-то тут при чём?

— При том, что нужно брать ответственность за свои действия. Раз мы все подписались на спасение, значит оно должно быть полным и безоговорочным.

— И что же ты блядь тогда предлагаешь? — от его слов у меня начинает болеть голова, это раздражает, как и тяга Роси все усложнять!

— Есть два пути, — Роси сжал руку в кулак и отогнул указательный палец, — первый, это вернуть их в деревню и выполнять все то, что я ранее перечислил при этом держа в уме, что они могли забеременеть от гоблинов и тогда им предстоят мучительные роды, которые они могут не пережить. ДА, это займет не один год, — перебивая моё возмущение, сказал он последнее предложение нарочито громко, — второй путь, — он отогнул средний палец, — спасти их прямо здесь и сейчас избавив их от пережитых страданий и от тех, что им предстоит перенести, пока они будут восстанавливаться если вообще когда-нибудь смогут.

— И каким образом это сделать? — сказал я в сердцах и замер, точнее было ощущение, что моё сердце пропустило один удар, — убить? — еле шевеля языком, шёпотом произнёс я — ты предлагаешь их тут убить?

— Да, — холодным тоном ответил он.

— Зачем ты их осматривал тогда, если не собирался их возвращать? — выпалил я первое, что пришло в голову.

— Надеялся найти раны не совместимые с жизнью, тогда этот разговор был бы не нужен. Мы бы отнесли их в деревню, и они там бы умерли.

— Но это же тогда было бы не СПАСЕНИЕ!

— Верно, мы бы тогда провалили задание, и мы бы извинялись перед старостой и это бы сказалось на оплате.

Я не согласен. Я блядь совершенно не согласен с Роси! Убить человека — не вопрос. Чем он сильнее и опаснее, тем интереснее, но раненого и не просто убить, а добить как раненую скотину и бросить гнить в этой дыре. Нет, нет и еще раз нет! Я не готов пойти на такое. Пусть Роси нахуй идет со своими взглядами! Надо что-то говорить. Хоть что-то что сойдет за аргумент. Просто запугать Роси не выйдет, он сведет все к бою и я снова ему проиграю.

— Как ты тогда объяснишь старосте, что тут произошло? Будешь ей лгать? Это для тебя приемлемо?

— Нет. Я скажу ей правду. Это лучший из вариантов.

— Я так не могу, не могу я так. Иди-ка ты Роси на хуй со своими убеждениями. Я убивать их не собираюсь! — закачал я головой из стороны в сторону — нахера ты все усложняешь! Давай просто вернем их в деревню и все!

— Нет. Я уже объяснял. Повторять не буду. Сейчас так же, как с той плотиной. В тот раз ты не спорил.

— Нет, я, нет, я не знаю, что ты об этом думаешь? — спросил я у подошедшего к нам Тоум — эй Тоум, скажи что-нибудь… — позвал я его, при этом ткнув его обратной стороной копья в руку.

— Э-э-э-э, — дёрнулся он, будто вышел из транса — может спросить их самих, что они решат? — вопросительно он посмотрел на Роси, после чего его взгляд забегал между мной и Роси.

— Нет, так не пойдёт, — ответил, спустя пару мгновений Роси — на это может уйти слишком много времени. Из-за нападений гоблинов в округе много падальщиков скоро они все будут здесь и тогда мы тут все останемся на вечно.

Ясно, Тоум мне не поможет, что там Мари’а. Если Роси не соврал, она помогала нищим, может и им решит помочь. Одного взгляда хватило, чтобы понять — не поможет. Она все так же стоит в проходе, наблюдая за тоннелем, при этом с кем-то не спешно переговариваясь на не понятном языке.

— Времени мало поэтому поступим так. Девушек четверо, нас четверо. Каждый самостоятельно решит по какому из двух путей идти. Остальные не будут его осуждать его выбор. Мари’а тебя это тоже касается, — она нехотя повернулась к Роси — иди сюда, будь тут гоблины, они бы уже напали на нас, а падальщиков мы и так услышим за долго до того, как они дойдут до нас, — он кивнул в сторону одной из девушек.

Мари'а плавно подошла к ней и замерла. Повисла гробовая тишина. Было ощущение, что прошла уже целая вечность.

Первым присел возле девушки Роси. Он достал из ботинка очень длинную иглу и резким движением почти полностью вогнал ее девушке в глаз. Игла точно пробила мозг. Моментальная и безболезненная смерть.

— В наша много тварей яд. Есть традиция для много яд человек, — произнося это Тоум достал из-за пояса тонкий кортик, взял его обратным хватим двумя руками и что-то сказав на родним ему языке вогнал его в сердце девушки. Выдернув его обратно и вытирая, Тоум вернулся обратно к проходу. За ним же пошла Мари’а. На месте девушки, над которым она стояла, остался лишь небольшое свежее кровавое пятно.

Остался я. Возле моих ног лежит женщина средних лет с черными, как уголь волосами и привлекательным лицом, на смотря на побои. Смотрю я на нее, а рука с копьем начинает дрожать от гнева внутри меня.

— Я выбираю первый путь, — постарался сказать я как можно более спокойным тоном — хер знает, как, но я выполню все то, что ты перечислял и спасу ее! — уже вполне спокойно сказал я, не понимая, как в итоге так вышло, ведь в начале я возмущался, что Роси согласился на это.

— Хорошо, — спокойным голосом сказал Роси — каждый решает сам, как ему поступить, остальные не будут тебя осуждать, я думаю мы даже будем помогать по мере своих сил. Теперь слушаем все, — громогласно заявил он, — задача по спасению ещё не окончена. Тоум, берёшь девушку и несёшь её до деревни, ты здоровый справишься.

— Понял, — кивнул он, забрасывая арбалет за спину.