Стерва - Дмитрий Щербаков

Винный склад выглядел бедновато. У самой его двери стояли два небольших деревянных бочонка, а вглубь тянулись ряды одинаковых прозрачных бутылок.

— Это, — кивнул Алексей на бочонки, — грузинское виноградное вино, крепленое. Его не так много, но нам двоим хватит надолго. А это, — он указал на бутылки, — водка «Абсолют». То есть, конечно, не «Абсолют», только бутылки от «Абсолюта», но по вкусу она ничем не отличается от настоящей. Ее изготовили по моему специальному заказу, для Махкама. Он просил…

— Итак, Андрюша, ничего дельного ты мне сказать не можешь! — Голован посмотрел на Мудрова. — Разоров исчез в горах Кавказа вместе с Марией, и никаких следов ты не нашел! Так?!

— Так, шеф… — потупился Андрей. — Видимо, придется смириться… Вы же знаете Кавказ. Там каждый аул — это отдельный клан, отдельный род. Они друг с другом-то держатся настороженно, а уж чужакам никакой информации вообще не выдают. А вдруг ты из милиции или российской ФСБ? И накроешь их бизнес… Они же там все — контрабандисты, работорговцы, грабители… Боятся потерять доходы.

— А наши смежники по наркотикам? Их ты тряс?

— Конечно. Среди ник Леша не появлялся.

— А местной милиции ты деньги предлагал?

— Деньги они берут с удовольствием. Только ничего не делают за эти деньги. Давай не давай…

— А мог Разор уйти, например, в Турцию?

— Проверял. Наши люди перетрясли все пограничные и таможенные пункты турок. Показывали фотографии Марии, Лешки, сулили баксы… Глухо. Не зарегистрированы такие. Не въезжали в страну.

— Может, нелегально?

— Тоже вряд ли. Языка Алексей не знает… Попался бы сразу. Он не так глуп.

— Значит, Леша в горах… Но где?

— Знать бы хоть точно, в каком районе. Можно было бы купить тамошний клан, организовать поиск… Хоть бы следы какие были!

— Да-а… Хреново ты работаешь, Андрей! — Астахов зло скривился. — Ладно… О выкупе, который я назначил за поимку Марии и голову Лешки, ты, надеюсь, осведомил всю «братву» России?

— Информация пошла… Но в Россию Разор теперь долго не сунется. Повторяю, он не дурак.

— Сам знаю. Ступай, утомил, — вздохнул Голован.

— Шеф, вы просили, как только появится Махмуд Хасанов, сразу направить его к вам. Он появился.

— Давай его сюда! — оживился Астахов.

Братья Хасановы в последние дни выполняли очень ответственную операцию. Голован получил сведения, что в одной из квартир официального российского миллиардера находится сейф, где тот хранит валюту и бриллианты на огромную сумму. Упустить такой шанс Астахов не мог, тем более теперь, когда в его распоряжении были Хасановы — высокопрофессиональные квартирные воры, быстро восстановившие свою прежнюю воровскую квалификацию после вынужденного отказа от рэкета и торговли наркотиками.

Столь сложное ограбление Голован поручал братьям уже не впервые, и всегда они блестяще справлялись, принося Астахову фантастическую прибыль, и сами не оставались внакладе. Работать с Петром Васильевичем им нравилось даже больше, чем руководить собственной группировкой, — доходы практически те же, зато риска никакого: Астахов прикрывал их и от милиции, и от возможных разборок.

— Салям алейкум, хозяин! — сказал Махмуд, входя в кабинет Голована.

— Здравствуй, джигит, присаживайся, — предложил Астахов. — Ну, как прошло дело?

— Как всегда, шеф. Все чисто. Взяли столько… трудно сосчитать. Сдали казначею, как положено. Свою долю хотим получить наличными. Баксами.

— Ясно, ясно, Махмуд. Все как всегда. Получите.

— Конечно, шеф. Я и не волнуюсь.

— А чего такой мрачный?

— А… Это личное, — Махмуд махнул рукой.

— Могу помочь? — осведомился Голован.

Хасанов поначалу не хотел ничего рассказывать, но вдруг разоткровенничался.

— Не везет моему роду! — посетовал Махмуд. — Вот, например, один из родственников, почтенный человек, заключил союз с другим кланом. Там люди не нашей нации, но тоже добрые. А главное, живут у самого Черного моря, Турция — рукой подать. Так вот, мой родственник женился на внучке старейшины того клана и организовал семейный бизнес. Там, в их поселке, на побережье, находился бывший санаторий КПСС — небольшой, но зато высшего класса. Мой родственник попросил у меня денег, я дал. Это было еще до знакомства с тобой, шеф. Санаторий он переоборудовал в гостиницу и стал принимать там богатых господ из Турции. Организовал сервис. Навербовал красивых девок в России, заставил обслуживать турецких господ. Дело пошло на лад, клан жены моего родственника стал процветать, появилась прибыль, и уже начали капать проценты. Бизнес был очень многообещающим… И вдруг совсем недавно появился какой-то мужик с бабой. Не знаю уж, как вышло, но эти двое устроили там настоящую бойню. Взяли кассу — выручку за три месяца, за три самых сезонных месяца! — а главное, похитили всех девок! И скрылись! Ну ладно, девок можно набрать новых, но загублена репутация фирмы! Кто еще из богатых поедет в такое место, где стреляют и убивают, когда люди развлекаются?! Пропали мои деньги…

— Кто тебе рассказал эту историю? Приехал кто-нибудь оттуда? — спросил Голован.

— Ой, тут еще хуже дело… Действительно, приехал человек, шурин моего родственника. Точнее, не приехал — привезли. Одна из проституток, которые работали в том отеле, была сначала любовницей этого парня. Он ее туда и привез из Москвы. Так вот, когда девки убегали, эта сука отхватила ему ножом… Представляешь, шеф, какая блядь драная! Нашел бы, кишки ее на палку намотал! Бедный парень! Лежит теперь в больнице. А как жить ему?! Молодой парень, неженатый. А род продолжать?..

Петр Васильевич слушал, едва сдерживая смех.

— Да, Махмуд, печальная история! А в какой больнице лежит этот твой родственник?

Махмуд назвал.

— Едем! — Петр Васильевич вскочил. — Едем немедленно! Если мои предположения подтвердятся — ох, и повезло тебе, Махмуд! Тебе, твоему роду и роду этого оскопленного!

— Какого-какого? — насупился Хасанов, приняв неизвестное ему слово за оскорбление.

— Раненого, Махмуд, раненого… Специальный термин.

— А! Наука! Это мы понимаем! — сказал Махмуд, успокаиваясь.

— Вот и отлично! Едем!

Зачем шефу понадобился этот парень, Хасанов не спрашивал. Он давно признал, что Голован умнее его самого. Хозяину надо — значит, надо. Значит, дело сулит доход.

До больницы на «мерседесе» домчались за считанные минуты. Астахов буквально взлетел по лестнице, стремясь побыстрее добраться до палаты больного. Махмуд и телохранители едва поспевали за шефом.

Однако возле палаты Петр Васильевич остановился, одернул пиджак, принял подобающий его положению вид, накинул белый халат, поднесенный расторопной медсестрой.

— Веди к родственнику! — приказал он Махмуду.

Эдгар лежал у окна — несчастный, съежившийся. Он стеснялся даже говорить, ибо обещанный ему Дашей фальцет — позорный, недостойный настоящего джигита голос — мог появиться в любой момент. Это пугало горца до дрожи, и Эдгар предпочитал страдать молча.

— Салям алейкум, брат Эдгар! — приветствовал родственника Хасанов. — Смотри, сам шеф мой пришел тебя навестить!

Эдгар улыбнулся.

— Здравствуй, воин! — произнес Голован, скрывая насмешку. — Говорят, ты был жестоко ранен в бою. Скажи, кто те люди, которые ранили тебя?

Эдгар молчал, только улыбка его из застенчивой превратилась в виноватую.

Голован подождал.

— Почему ты молчишь, джигит? — спросил он наконец. — Отвечай, тебе нечего стыдиться! Говори же!

Улыбка Эдгара стала совсем жалкой.

— Хозяин! Хозяин! — Махмуд чуть заслонил собой родственника и тихо пояснил: — Прости его, хозяин, но он стесняется говорить. У него может появиться такой голос… Такими голосами говорят только пидеры… А Эдгар — настоящий мужчина! Вот и стесняется…

Астахов чуть не расхохотался. Но сдержался, хотя и с трудом. Надо же! Настоящий мужчина, которого кастрировала шлюха! Да они весельчаки, эти дети гор! Хотя сами не осознают своего юмора…

— Хорошо, Эдгар, не буду надрывать твою душу! — величаво, пародируя кавказскую манеру речи, объявил Голован. — Ответь мне только на один вопрос: это были они? Если да — кивни, если нет — покачай головой.

Астахов достал две фотографии — Маши и Разора и показал их Эдгару. Глаза горца вспыхнули, он кивнул.

— Они? — уточнил Голован.

Эдгар энергично кивнул еще несколько раз. Глаза его загорелись лютой ненавистью.

— Я так и знал! — воскликнул Петр Васильевич. — Разор да Машка! Кто, кроме этих двух идиотов, мог бескорыстно ввязаться в сумасшедшую авантюру ради каких-то незнакомых шлюх и принципов абстрактной справедливости?! Скажи мне, Махмуд?!

— Не знаю, шеф. Только не я, — совершенно серьезно отреагировал Хасанов, не сообразив, что вопрос риторический.