Четвертый кодекс - Павел Владимирович Виноградов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Они же не люди!» — мысль взорвала Илоне мозг и вызвала новую, куда более сильную, волну ужаса.
До сих пор, несмотря на все происходящее, в глубине души она была уверена, что, конечно же, находится на Земле, в своем единственно возможном мире, а то, что произошло с ней в сарае — чья-то недобрая и изощренная шутка. Убеждение это накрепко сидело в ней, несмотря на очевидную фантастичность происходящего. Но ведь сарай был таким земным...
Однако вид живых и разумных существ, не бывших людьми, поверг ее в бездну ясного осознания того, что все происходящее является именно тем, чем выглядит. Волей темных сил она была перенесена в иной мир.
— Закрой дверь! — прямо над ухом раздался злой шепот Кэрол.
Но Илона почему-то не могла сделать этого. Напротив, она протянула руку наружу. По всему ее телу разлилась невероятная легкость. Ей показалось, что она одним прыжком может достичь великой пирамиды. И она было нацелилась уже прыгнуть, но посмотрела на свою выставленную из проема двери руку.
Уже не свою руку. Она была голубоватой, невозможно вытянутой, покрытой чем-то вроде роговой чешуи, с длинными, явно сильными пальцами, оснащенными острыми когтями и четырьмя суставами. И между пальцами были перепонки. На запястьях же появилось что-то вроде ряда больших присосок.
Вдруг Илону охватило невыносимое удушье, она широко отрывала рот, но воздух едва проходил в легкие. В голове стало пусто и гулко застучало, из сжавшегося горла вырвался хрип, лицо словно стало расширяться изнутри. Один из великанов молниеносно, словно атакующая змея, обернулся. Его одежды всколыхнулись, подобно крыльям фантастической птицы, доспехи блеснули в лучах светила.
Но Кэрол с силой схватила Илону за плечи и затянула внутрь, оттащив вглубь помещения и развернув лицом к себе. Двери закрылись сами, вновь настал полумрак.
Илоне показалось, что она только что пробудилась от сильнейшего ночного кошмара: еще бешено колотится сердце, но уже понимаешь, что все это было не по-настоящему.
— Я же говорила — это штранное мешто... — произнесла Кэрол, вновь пришепетывая.
Илона уже и забыла о ее существовании, но теперь вспомнила.
— Это все на самом деле? — с отчаяньем спросила она ведьму.
Она не доверяла Кэрол и опасалась ее. Но все-таки та была человеком, и Илона инстинктивно подалась к ней под защиту.
— Бессмысленный вопрос, — холодно произнесла Кэрол, пожимая плечами. — Все, что происходит, происходит на самом деле.
Она снова произносила слова правильно.
— Это хорошо, что ты меня боишься и не доверяешь, — продолжала она. — Замкнутость и недоверие совершенно естественны для этого места. Ты расскажешь мне то, что было в рукописи, когда осознаешь это.
Илона, вновь отвердев душой, упрямо покачала головой. Но тут Кэрол прошептала:
— Смотри, — и указала за спину Илоны.
Двери сарая слегка приоткрылись. Илону вновь окатил страх — она решила, что сейчас в сарай ворвутся жуткие существа снаружи.
Однако это были не они.
Она увидела мальчишку. Обычного земного мальчишку.
Он был худ, явно устал и напуган, одет в грязную серую робу и мешковатые штаны в репьях. Кое-где на одежде виднелись темные пятна, очень напоминавшие кровь. Черные жесткие волосы на голове были растрепаны, в них застряли травинки и листья.
Илона вздрогнула, увидев на его высоком лбу уродливую вмятину.
— Женя? — она было подалась к нему, но Кэрол железной рукой остановила ее.
— Не подходи, он не здесь, — прошептала она.
Мальчишка растерянно оглядывался в сарае, пытаясь привыкнуть к полутьме. Его взгляд безразлично скользил по двум женщинам, хотя они стояли в двух шагах от него.
Наконец он, похоже, что-то решил, бросился в дальний угол и стал ковырять цемент между двух валунов у основания строения.
— Это Женя... Что он тут делает? — прошептала Илона.
— Это странное место, — вновь произнесла ведьма. — Перекресток миров.
Тем временем мальчик — Илона уже не сомневалась, что это юный Кромлех — вытащил из-за пазухи пенал и стал с силой засовывать его в отковырянную им между камнями щель.
Илона Максимовна уже видела этот пенал. Она не могла забыть его.
Новый порыв броситься к мальчику сразу же сник. Да и сам мальчик исчез — вместо него был другой человек.
Нет, тот же — Илона поняла это, когда Евгений... или его призрак... вновь повернулся. Он был старше — не сильно, но заметно. Исчезли обтерханные штаны и роба, на нем были нелепой ширины брюки, двубортный пиджак с наплечниками, большой воротник рубашки был самым вульгарным образом вытащен наружу и распластан по вороту пиджака.
Тут она поняла, что Женя достает пенал, а не прячет. Деревянный ящик был у него в руках.
Неожиданно молодой Кромлех резко обернулся и окинул встревоженным взглядом сарай. Но женщин он по-прежнему не увидел, вновь перевел взгляд на пенал, открыл его и извлек рукопись...
— Что. Там. Написано? — гулко вопросила Кэрол.
Речь ее изменилась снова — жутким образом. Она стала какой-то скрипучей и механической, словно говорила заедающая машина. Но в тоне присутствовала некая тяжелая повелительность, которой, как Илона тут же ощутила, было очень легко покориться.
Забыв о призраке Кромлеха, она повернулась к противнице лицом. Это почему-то оказалось страшно трудно.
А еще труднее было посмотреть в лицо Таш.
Впрочем, Илона понимала, что это никакая уже не Кэрол Таш, и вообще не человек, а олицетворение невероятно древней и враждебной силы. Это была совершенно ясная убежденность, возникшая неведомо откуда и непонятно почему. Лицо ведьмы нисколько не изменилось, но страшно поменялось ощущение от ее личности. Илона и раньше чувствовала окружающую ее упругую ауру, ничего общего не имеющую с физической силой. Но теперь это было ясное осознание невероятной, тяжелой мощи. Даже не злобной — просто могуществу такого уровня нет никакого дела до людей, их чувств и желаний, и обвинять ее в жестокости по отношению к людям, все равно, что обвинить в том же человека, походя раздавившего крохотного жучка в траве.
— Ты. Скажешь. Нам, — констатировало
