Меч Предназначения - Анджей Сапковский

– Я бы не стал подходить близко, – тихо проговорил Геральт. – Если б я был вами, милсдарь Ляшарель, я бы не подходил.

– Серьезно? – Ляшарель сжал узкие губы, холодно глянул на него.

– Если б я был вами, милсдарь Ляшарель, я прикинулся бы, будто ничего не видел.

– Это уж точно, – произнес Ляшарель. – Но ты не я.

Из-за палатки прибежал Даинти Бибервельт, запыхавшийся и вспотевший. Увидев Ляшареля, он, посвистывая и заложив руки за спину, остановился, сделав вид, будто рассматривает крышу амбара.

Ляшарель подошел к Геральту. Очень близко. Ведьмак не пошевелился, только прищурился. Несколько мгновений они глядели друг на друга, потом Ляшарель наклонился к свернутому ковру.

– Дуду, – сказал он, обращаясь к тисненным козловой кожей, странно деформированным башмакам Лютика, торчащим из свернутого ковра. – Копируй Бибервельта, живо.

– Почему? – крикнул Даинти, отводя глаза от амбара. – Зачем?

– Тихо, – сказал Ляшарель. – Ну, Дуду, как ты там?

– Готово, – глухо донеслось из ковра. – Готово… Сейчас…

Торчащие из ковра козловые башмаки разлились, размазались и превратились в покрытые шерстью босые ступни низушка.

– Вылезай, Дуду, – сказал Ляшарель. – А ты, Даинти, помалкивай. Для людей все низушки на одно лицо. Правда?

Даинти что-то невнятно пробормотал. Геральт, все еще щурясь, подозрительно глядел на Ляшареля. Наместник выпрямился и осмотрелся. К тому времени от зевак, которые еще удерживались поблизости, остался только утихающий вдали топот деревянных башмаков.

Даинти Бибервельт-2 выбрался из рулона, чихнул, сел, протер глаза и нос. Лютик, присев на валяющийся рядом ящик, тренькал на лютне с выражением умеренного любопытства на лице.

– Кто это, как ты думаешь, Даинти? – мягко спросил Ляшарель. – Он здорово похож на тебя, тебе не кажется?

– Это мой троюродный брат со стороны отца, – выпалил низушек и осклабился. – Близкий родственник. Дуду Бибервельт из Почечуева Лога, крупный спец по торговым операциям. Я как раз решил…

– Да, Даинти?

– Я решил назначить его своим представителем в Новиграде. Как ты на это смотришь, братец?

– Ах, благодарю, братец, – широко улыбнулся близкий родственник по отцовской линии, гордость клана Бибервельтов, крупный спец в торговле. Ляшарель тоже улыбнулся.

– Ну как, исполнилась мечта? – буркнул Геральт. – О жизни в городе? И что только вы находите в этих городах, Дуду… и ты, Ляшарель?

– Пожил бы в вересковых зарослях, – ответил Ляшарель, – поел бы корешков, вымок бы и перемерз, так знал бы. Нам тоже кое-что полагается от жизни, Геральт. Мы не хуже вас.

– Нет, – кивнул Геральт. – Не хуже. Бывает даже лучше. А что с настоящим Ляшарелем?

– Удар его хватил, – шепнул Ляшарель-2. – Уж месяца два как. Апоплексический удар. Да будет земля ему пухом, да светит ему Вечный Огонь. Я как раз был поблизости… Никто не заметил… Геральт? Надеюсь, ты не станешь…

– Чего никто не заметил? – спросил ведьмак с каменной физиономией.

– Благодарю, – шепнул Ляшарель.

– И много вас тут?

– А это важно?

– Нет, – согласился ведьмак. – Не важно.

Из-за фургонов и палаток вылетела трусцой невысокая, локтя в два, фигурка в зеленой шапочке и кроличьей шубейке.

– Господин Бибервельт, – засопел гном и замолчал, водя взглядом от одного низушка к другому.

– Я думаю, малыш, – сказал Даинти, указывая на троюродного брата со стороны отца, – у тебя дело к моему кузену, Дуду Бибервельту. Говори. Вот он.

– Щаверий сообщает, что пошло все, – сказал гном и широко улыбнулся, показав остренькие зубки. – По четыре кроны за штуку.

– Похоже, я знаю, о чем речь, – сказал Даинти. – Жаль, нет здесь Вивальди, тот бы мигом подсчитал доход.

– Позволь, братишка, – проговорил Тельико Луннгревинк Леторт, сокращенно Пенсток, для друзей Дуду, а для всего Новиграда – член многочисленной родни Бибервельтов. – Позволь, я подсчитаю. У меня идеальная память на цифры. Как и на многое другое.

– Изволь, – поклонился Даинти. – Изволь, братишка.

– Расходы, – наморщил лоб допплер, – были небольшие. Восемнадцать за масло, восемь пятьдесят за рыбий жир, хммм… Все вместе, включая шнурок, сорок пять крон. Выручка: шестьсот по четыре кроны, то есть две тысячи четыреста. Комиссионных никаких, потому как без посредников…

– Будь добр, не забудь о налоге, – напомнил Ляшарель-2. – И учти: перед вами представитель городских властей и церкви, который серьезно и честно относится к своим обязанностям.

– От налогов освобождено, – сообщил Дуду Бибервельт. – Потому что это продажа на святые цели.

– То есть?

– Смешанные в соответствующих пропорциях рыбий жир, воск, масло, подкрашенные каплей кошенили, – пояснил допплер, – достаточно налить в глиняные миски и в каждую сунуть кусочек шнурка. Зажженный шнурок дает отличное красное пламя, которое держится долго и почти не пахнет. Вечный Огонь. Богослужителям нужны были лампы для Вечного Огня. Теперь уже не нужны.

– Черт возьми, – буркнул Ляшарель. – Верно… Не лампы, лампады были нужны… Дуду, ты гений.

– В мать пошел, – скромно проговорил Тельико.

– А как же, вылитая мать, – подтвердил Даинти. – Вы только взгляните на его умные глаза. Истинная Бегония Бибервельт, моя любимая двоюродная тетя.

– Геральт, – простонал Лютик. – Он за три дня заработал больше, чем я пением за всю свою жизнь!

– На твоем месте, – серьезно проговорил ведьмак, – я бы забросил пение и занялся торговлей. Попроси, может, возьмет тебя в ученики.

– Ведьмак. – Тельико потянул его за рукав. – Скажи, чем можно тебя… отблагодарить…

– Двадцать две кроны.

– Что?

– За новую куртку. Смотри, что осталось от моей.

– Знаете что? – вдруг крикнул Лютик. – Пошли вместе в бордель! В «Пассифлору»! Бибервельты платят!

– А низушков туда пускают? – забеспокоился Даинти.

– Пусть попробуют не пустить. – Ляшарель состроил грозную мину. – Пусть только попробуют, и я обвиню весь их бордель в ереси.

– Ну! – воскликнул Лютик. – Тогда все в порядке. Геральт? Идем?

– А знаешь, Лютик, – тихо рассмеялся ведьмак, – с удовольствием.

Немного жертвенности

Сирена вынырнула из воды до половины тела и бурно, резко захлопала ладонями по поверхности. Геральт отметил, что у нее красивая, прямо-таки идеальная грудь. Эффект портил лишь цвет – темно-зеленые соски, а ареолы вокруг них лишь чуточку светлее. Ловко подстраиваясь к набегающей волне, русалка изящно выгнулась, встряхнула мокрыми бледно-зелеными волосами и мелодично запела.

– Что? – Князь перегнулся через борт когги. – Что она сказала?

– Отказывается, – перевел Геральт. – Говорит – не хочу.

– Ты объяснил, что я ее люблю? Что не представляю себе жизни без нее? Что хочу жениться на ней? Что только она, и никакая другая?

– Объяснил.

– И что?

– И ничего.

– Ну так повтори.

Ведьмак прижал к губам пальцы и издал вибрирующую трель. С трудом подбирая слова и мелодию, начал переводить любовные излияния князя.

Сирена легла навзничь на воду и прервала его.

– Не переводи, не мучайся, – пропела она. – Я поняла. Когда он говорит, что любит меня, у него всегда бывает такая глупая физиономия. Он сказал что-нибудь конкретное?

– Не очень.

– Жаль. – Сирена затрепыхалась и нырнула, сильно изогнув хвост и вспенив воду узким плавником, напоминающим плавник султанки.

– Что? Что она сказала? – спросил князь.

– Что ей жаль.

– Чего жаль? Что значит – жаль?

– Мне кажется, это был отказ.

– Мне не отказывают! – крикнул князь, противореча очевидным фактам.

– Ваша милость, – буркнул, подходя, капитан когги. – Сети готовы – закинем, и она ваша…

– Я бы не советовал, – тихо проговорил Геральт. – Она не одна. Под водой их много, а в глубине может притаиться кракен.

Капитан вздрогнул, побледнел и обеими руками почему-то схватился за ягодицы.

– Кра… кракен?

– Он самый, – подтвердил ведьмак. – Не советую играть с сетями. Ей достаточно крикнуть, и от вашей посудины останутся плавающие доски, а нас утопят как котят. И вообще, Агловаль, реши, ты хочешь жениться или просто намерен поймать ее и держать в бочке?

– Я ее люблю, – твердо сказал Агловаль. – Хочу взять в жены. Но надо, чтобы у нее были ноги, а не чешуйчатый хвост. И это можно сделать. За два фунта роскошных жемчужин я купил магический эликсир с полной гарантией. Выпьет – и ножки отрастут. Помучается недолго, дня три, не больше. Давай вызывай ее, ведьмак, скажи еще раз.

– Я уже говорил дважды. Она ответила, что не согласна. Но добавила, что знает морскую волшебницу, которая с помощью заклинаний готова превратить твои ноги в элегантный хвост. Притом безболезненно.