Трансформация войны - Мартин Кревельд

Стратегия: создание силы

Даже в самых примитивных формах вооруженных конфликтов подготовка к ним обычно распадается на две составляющие — на то, что касается людей, и то, что касается военного снаряжения. Людей необходимо созвать, привести в боевую готовность, обучить, подчинить дисциплине, вселить в них боевой дух и настроить их разум на предстоящий бой. Снаряжение нужно произвести, запасти, распределить, поддерживать в рабочем состоянии и подготовить к применению. Эти функции могут называться по-разному, в зависимости от того, какое общество ведет войну. У одних они могут быть разделены, у других — сливаться друг с другом. Современный метод решения этих задач ни в коем случае не является единственно возможным; многие из существовавших в истории обществ вообще не признавали разделения на людей и снаряжение, притом что некоторые виды оружия почитались одушевленными, наделялись магической силой и в значительной степени обладали правом на такое же обращение, как и люди. Тем не менее независимо от того, где и когда происходит война, сложно представить, как ее можно вести без выполнения всех этих функций и предварительного создания вооруженной силы.

Среди взрослого мужского населения примитивных племен едва ли вообще существовало понятие организации в смысле упорядоченного разделения труда, основанного на дисциплине. Ведение войны, как и большинство других видов деятельности, считалось функцией каждого отдельного воина, а это значит почти то же самое, что и ничьей конкретно. Если происходил тот или иной инцидент, например уничтожение сада, угон скота или похищение женщины представителем соседнего племени, то решение отправиться на войну могло возникнуть спонтанно. В боях могло участвовать все племя или только некоторые его члены. Мужчины брали в руки оружие — обычно то же самое, что они использовали для охоты, — и собирались в каком-нибудь традиционном месте. Затем они избирали вождя, власть которого распространялась только на время войны. Собственно начало войны знаменовала пышная церемония. Пока шаман вызывал духов и читал заклинания, воины пели, плясали и прыгали. По окончании похода «армия» сама себя распускала, обычно проходя через те же стадии, но в обратном порядке.

В условиях небольшого количества жителей, хорошо знавших друг друга, тождественности понятий «мужчина» и «воин» и общедоступности оружия, создание вооруженной силы не представляло проблемы. Административный аппарат отсутствовал, да он и не был нужен для того, чтобы в считанные часы привести племя в боевую готовность. Однако по тем же причинам созданные силы были небольшими, неустойчивыми и непостоянными, дисциплина — слабой, тем более что не проводилось организованной тактической подготовки и не предпринималось попыток сделать тактические единицы способными к скоординированным действиям. Даже жизненно важный вопрос о верховном командовании не содержал в себе никакой определенности: ведь власть лидера не имела под собой никакой институциональной основы и к тому же была временной. Вследствие этого межплеменные войны, хотя зачастую и многочисленные, редко протекали долго. Даже если они были затяжными, то их результаты не носили устойчивого характера, так как отсутствовала постоянно действующая организация, ответственная за обеспечение их устойчивости. Как правило, не существовало самой идеи завоевания и даже понятия территориальности как таковой.

Более развитые общества прибегали к различным средствам решения этих проблем. Как в Древней Греции, так и в республиканском Риме выборные военные предводители — так называемые strategoi, или, по-латыни, consules — занимали свою должность как в военное, так и в мирное время. В Риме также существовал dictator — полководец, избираемый на шесть месяцев и обладавший абсолютной властью. При такой системе должностные лица обладали гораздо большей властью, чем любой племенной вождь. Благодаря этому они могли заниматься подготовкой к войне и обучением воинов даже в условиях мирного времени. Тем не менее ни в греческих городах-государствах, ни в республиканском Риме до конца II в. до н. э. не было постоянной армии. Эту проблему до некоторой степени решили эллинистические монархии и в еще большей степени — Римская империя. Они вели войну под единым постоянным руководством царя или императора, который либо сам командовал войсками, либо передавал свои приказы через посредство бюрократического аппарата. Средства ведения войны, находившиеся в их распоряжении, представляли собой постоянную армию, насчитывавшую десятки тысяч человек, регулярно получавших жалование, хорошо обученных и подчинявшихся строгой дисциплине. Появились постоянные тактические формирования, такие, как центурия, манипула, когорта, легион и ала (кавалерийский эскадрон). По всей видимости, в ряде случаев существовали и царские мастерские по производству оружия, хотя сведения об этом носят фрагментарный характер.

Прибегая к сравнениям, можно сказать, что даже Рим в зените своего могущества не мог мобилизовать военные ресурсы, сравнимые с теми, которые доступны современному государству. Римская армия всегда включала в себя столько же ауксилиариев (вспомогательных войск), сколько и легионеров. Воины вспомогательных частей привлекались из различных варварских племен, служили под началом своих собственных вождей и были настолько слабоуправляемыми, что в конце концов захватили власть в империи. «Министерств обороны» в современном смысле этого слова либо не существовало, либо они не оставили никаких следов в исторических источниках. Точно так же не могло быть и речи о регулярном генеральном штабе, ответственном за планирование и проведение операций. По-видимому, не все армейское снаряжение производилось централизованно и не было достигнуто полной стандартизации. Хотя благодаря знаменитым римским дорогам действовала эффективная почтовая связь, технологическая инфраструктура войны оставалась примитивной. Из-за отсутствия хороших карт, часов, средств связи и статистической информации императоры не могли мобилизовать все доступные ресурсы, даже если имели представление об их количестве, что тоже маловероятно. Поэтому даже в поздней римской империи, например, при Септимии Севере, численность армии не превышала 600 тысяч человек, что составляло примерно 1 % всего населения. Этого оказалось слишком много, и ко времени правления Диоклетиана империя начала разрушаться под бременем расходов на содержание армии, что привело к долгосрочным социально-экономическим изменениям и в итоге послужило одной из причин краха.

В Средние века возможности для создания вооруженных сил существенно сократились по сравнению с эпохой Рима. Условия децентрализованной феодальной системы позволяли создать лишь слабо дисциплинированную и временную армию. Кроме того, такая армия была немногочисленной: самая большая из них могла насчитывать от силы 20 тысяч человек, большинство из которых составляли не рыцари, а разношерстная толпа оруженосцев и слуг. В 1350 г. ситуация начала улучшаться, но эти изменения происходили медленно. В позднем Средневековье экономика вновь стала основываться на денежном обмене, большее распространение получил письменный учет, и было изобретено книгопечатание. К 1550 г. самые могущественные монархии уже располагали ядром регулярной армии, хотя большую часть войск по-прежнему составляли наемные солдаты, служившие на временной основе. Политический теоретик конца XVI в. Юст Липсий писал, что «большой» стране достаточно не более двух легионов регулярной армии численностью по 6600 человек каждый. При Людовике XIV, в некотором отношении самом могущественном абсолютном монархе XVIII в., был момент, когда число солдат на действительной службе достигало пяти процентов населения. Создание 400-тысячной армии считалось серьезным достижением, несмотря на то, что сразу в одном месте можно было сконцентрировать войска лишь намного меньшей численности.

Современные военные структуры развитых стран обычно занимаются всеми аспектами процесса создания вооруженных сил. После 1945 г. это достигло такой степени, что стало сказываться на всех сферах жизни страны. Однако еще в XVIII в. многие аспекты создания вооруженной силы считались не имевшими отношения к войне как таковой. Например, армия не имела своего административного аппарата, эти обязанности были возложены на секретаря командующего войсками — гражданское лицо: в соответствии с международной конвенцией, оно не участвовало в боевых действиях и в случае взятия в плен подлежало освобождению. Армии также не занимались вербовкой солдат на военную службу, — это считалось задачей военных подрядчиков или, как в случае с Британскими королевскими военно-морскими силами, знаменитых отрядов вербовщиков, которые рыскали по портам и насильно вербовали моряков на службу на военных кораблях. Это же относилось к материально-техническому обеспечению и перевозкам, медицинской помощи и духовному попечению, продовольственному обеспечению, прачечным услугам и пр. Все эти услуги оказывали или нанятые армией частные лица из гражданского населения, или их в индивидуальном порядке оплачивал отдельно каждый прибегающий к ним солдат.