Железное пламя - Ребекка Яррос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если расстегнется хоть одна пуговица на моей куртке, я расстегну и все остальные.
От поцелуев Ксейдена я как будто снова оживала. Я не чувствовала себя так с тех пор, как… блин, я даже и не помню. С тех пор, как он в прошлый раз целовал меня.
Он легонько сжал меня за талию, потом погладил кончиками пальцев у меня под грудью. Хер с ней, с этой курткой. Надо ее снять. И рубашку тоже. И доспех. Все, что отделяет меня от Ксейдена.
Я нащупала пуговицы.
Но Ксейден сбавил темп, и его поцелуи из настойчивых и глубоких превратились в маняще медленные и точные.
«Нам пора остановиться».
«А если я не хочу?»
Вслух я выдавила из себя только недовольный стон. Я не хочу останавливаться, не хочу возвращаться в реальность, в которой мы с Ксейденом не вместе, пусть даже именно я инициатор нашего разрыва.
– Придется, иначе я не смогу выполнить условие «только поцеловать» из твоего гипотетического вопроса. – Он нежно закусил мою нижнюю губу, а его рука легла на мою попу. – Блядь, как же я тебя хочу!
– Тогда не останавливайся. – Я пристально посмотрела ему в глаза, чтобы он понял, что я действительно этого хочу. – Мы можем просто заниматься сексом. В прошлом году именно так и делали… Ну, правда, это не совсем сработало.
– Вайолет… – простонал он. Он как будто умолял меня, я по глазам видела, какая буря у него в душе, и от этого у меня заныло в груди. – Ты даже не представляешь, как мне хочется стянуть брюки с твоей очаровательной задницы и трахать тебя, пока ты не охрипнешь, выкрикивая мое имя, пока не обессилеешь, кончая снова и снова так, что у тебя не будет и мысли когда бы то ни было покинуть мою постель, пока твои молнии не сожгут все деревья в округе. – Его ладонь легла на мою шею сзади. – Пока ты не вспомнишь, как нам хорошо вместе.
– Я никогда и не забывала, – простонала я.
Я вся дрожала.
– Я имею в виду не только в сексе. – Ксейден наклонился и нежно поцеловал меня.
Это было приятно, так сладко. Но я не готова чувствовать эту нежность. Не с ним. Со страстью я справлюсь. Но не с этим.
– Ксейден, – прошептала я и покачала головой.
Секунду он смотрел мне в глаза, а потом слегка улыбнулся, явно пытаясь скрыть разочарование.
– Вот именно. – Ксейден бережно поставил меня и придержал за талию – колени у меня дрожали. – Я хочу тебя больше жизни. Я хочу, чтобы ты смотрела на меня так, как раньше, но я не буду добиваться этого с помощью секса. Я не буду использовать секс, чтобы тебя вернуть. – Он взял мою руку и положил мне на грудь. – Я хочу быть вот здесь.
Я широко распахнула глаза. От внезапного понимания у меня свело живот.
– Так я и думал. – Он вздохнул, но не так, будто признает поражение, а просто очень печально. – Ты мне до сих пор не доверяешь. Но я понимаю тебя. И все же я хочу выиграть войну, а не сражение. Чувствую себя дураком, что так говорю. А впрочем, я всегда веду себя по-идиотски, когда дело касается тебя.
– Чего? – удивленно выдохнула я.
Видимо, он не очень-то хорошо все помнит, потому что обычно именно я вела себя по-идиотски из-за него.
– Давай договоримся… – Он глянул на мои губы. – Я буду целовать тебя, когда ты захочешь – просто не могу сдержаться, когда ты рядом…
– Когда я захочу? – Я вскинула брови.
Что, блядь, происходит?
– Да, когда ты захочешь. Потому что, если я буду целовать тебя, когда я захочу, я просто навсегда прилипну к твоим губам. – Ксейден сделал пару шагов назад, и мне сразу стало не хватать его прикосновений, тепла, исходившего от его кожи. – Прошу тебя, Вайолет, не предлагай мне свое тело, если не готова предложить себя всю. Я хочу не просто трахать тебя, мне нужно больше. Хочу услышать те заветные три слова.
Я посмотрела на него с открытым ртом. Он хочет услышать не «я тебя хочу», а «я тебя люблю»!
– Для меня все это в новинку. – Ксейден провел рукой по волосам. – И поверь, я сам удивлен не меньше тебя.
– Прости, но разве не ты в прошлом году сказал, что мы спокойно можем заниматься сексом до тех пор, пока не испытываем друг к другу нежных чувств? – Я сложила руки на груди.
– Вот видишь – я же говорю, что веду себя по-идиотски. – Он посмотрел на балки под потолком так, будто ожидал найти там ответы на свои вопросы. – В прошлом году я воспользовался бы любым способом, чтобы вернуть тебя. Но те три дня, когда ты была без сознания, я просто сидел рядом, смотрел на тебя и думал о том, что мог сделать по-другому. – Когда он снова взглянул на меня, в каждой черточке его лица читалась уверенность. – Вот я и пытаюсь делать по-другому.
Так, видимо, за последний месяц мы поменялись ролями.
– Я пытаюсь доказать тебе, что я тебя достоин. – Ксейден открыл дверь, пропустил меня вперед, положив руку мне на талию, и мы пошли по коридору. – Сейчас ты все еще мне не доверяешь, но когда-нибудь станешь доверять.
– Конечно. Как только у тебя не останется от меня секретов.
Он так говорит, будто это я во всем виновата!
Он тяжело вздохнул:
– Если мы хотим быть вместе, тебе придется научиться доверять мне вместе со всеми моими секретами.
Я схватилась за перила и стала подниматься по лестнице, перешагивая через две ступеньки.
– Этого никогда не будет.
– Будет, – сказал Ксейден и, когда мы добрались до первого этажа, сменил тему: – Ты проголодалась?
– Мне бы сперва помыться. – Я сморщила нос. – От меня наверняка страшно воняет после восьми часов полета.
– Тогда иди в мою комнату, а я принесу еды. – Он опустил руку, и мы пошли по коридору.
Когда мы вошли в его комнату, Ксейден махнул на дверь слева:
– Там – моя собственная ванная.
– Не может быть… – протянула я. – С чего бы у молодого лейтенанта была своя ванная, если даже у Миры нет!
– Ты очень удивишься, если узнаешь, чего можно добиться, когда никто не хочет делить личное пространство с сыном Фена Риорсона, – тихо отозвался Ксейден.
У меня похолодело в груди. Я не нашлась, что ему сказать на это.
– Да ладно, не переживай. Вон у Гаррика и других всадников одна ванная на пятерых. Давай мойся, я скоро вернусь. – Он снова махнул на дверь слева.
Через час я была уже чистая и сытая. Ксейден сидел за столом и возился с чем-то похожим на маленький арбалет, а я, устроившись на его кровати, расчесывала мокрые волосы. Я улыбнулась – все было так привычно: Ксейден занимается оружием, а я сижу рядом на кровати.
– Тэйрна они не обыскивали? – спросил он, не поднимая головы.
– Нет, зато выпотрошили мой рюкзак.
Я заметила на тумбочке возле кровати серый камень размером с ладонь, украшенный черной руной. Рядом лежала травинка со взлетного поля, я смахнула ее на пол.
– А Сгаэль не обыскивали?
Ксейден покачал головой:
– Только меня. И Гаррика. И всех остальных молодых лейтенантов из Басгиата с меткой отступника.
– Они знают, что ты вывозишь что-то из Басгиата. – Свесившись с высокой кровати, я положила расческу к себе в сумку. – Дай мне точильный камень.
– Подозревают, да. – Ксейден достал из правого верхнего ящика стола тяжелый серый точильный камень и осторожно передал мне, так, чтобы наши пальцы не соприкоснулись, и сразу вернулся к своему оружию.
– Спасибо.
Я взяла камень и достала из ножен на бедре один из кинжалов.
Моя жизнь зависит от остроты клинков. Но сейчас мне просто нужно было занять руки, ведь следующий вопрос задать было нелегко. Получалось, что теперь я от него кое-что скрываю.
– Там, у озера, до Рессона, – начала я, тщательно подбирая слова, – ты сказал, что убить вэйнителя можно только тем, что дает силу нашим чарам.
– Да. – Ксейден откинулся на спинку стула, подняв одну бровь и забыв о своем арбалете.
– Видимо, кинжалы выкованы из металла, который питает чары, – предположила я. – Того самого сплава, о котором говорил Бреннан.
Выдвинув нижний ящик, Ксейден покопался среди вещей и достал кинжал – точную копию того, которым я убила вэйнителя. Он подошел к мне и протянул кинжал рукояткой вперед.
Я взяла его и тут же ощутила тяжесть и едва различимый звон, исходивший от клинка. Мне стало дурно – то ли от пропитавшей его энергии, то ли от воспоминания о том, что произошло в прошлый раз, когда я держала в руке такой же кинжал. Глубоко
