Не убояться зла - Валерий Иващенко

Ян пошарил под плащом — однако кисет превратился в мокрую, отвратительно воняющую тряпку. Надо будет придумать чего-нибудь против сырости. А еще лучше — морячков порастрясти — у них-то наверняка есть — принц вышвырнул подальше остатки табака. Вздохнув, спрятал так и не пригодившуюся трубку и вновь окинул взглядом унылое и мокрое скопище, в которое превратился недавно еще вполне боеспособный полк.

Из колонны пехоты выделился широкоплечий коротышка и, бодро чавкая по поросшему редкими травинками склону, поднялся на холм. Прищурившись, по мокрой и слипшейся бороде Ян признал гнома-десятника.

— Ваше высочество, прикройте чуток, — неунывающий рубака подошел поближе, и принц вновь использовал заклинание, закрывающее от дождя.

Надо же — какая малость, а сил уже не хватает даже на это… Но оказалось, не зря августейший маг напряг последние силы — гном снял шлем и из-под высокого купола добыл совершенно сухой, ароматно и дразняще пахнущий кисет. Хитро подморгнув глазом, смекалистый солдат оделил табачком принца, набил свою трубку. И вот уже, окутавшись душистым дымком, они оба с высоты холма смотрят на проползающую у подножия вереницу людей.

Настроение, как ни странно, сразу поднялось. И даже вроде бы как потеплело чуток. И только тут бородач поинтересовался:

— А что дальше, командир? От конницы все одно не убежим — где-то надо бой принимать. Одна радость только, что и им, злодеям, по такой грязище особо не развернуться.

Принц молча кивнул, соглашаясь. Да — вроде бы все верно. Если только не принимать во внимание того факта, что своим молчаливым согласием он разрешил другу применить любые — любые меры, но остановить напирающую сзади конницу. А зная, что Valle удержу не знает, да и сам не прочь хотя бы разок попробовать — какова же она, истинная мощь черного мага, следовало ожидать, что войскам Королевства Всадников сегодня сильно не поздоровится…

Он обернулся в ту сторону, откуда привел полк, и заметил, что даже сквозь пелену дождя стало видно почти черное скопище туч невдалеке.

— Ага, вот и сюрприз для лошадников… — пробормотал он.

Гном с любопытством обернулся туда же, пыхнул трубкой и неодобрительно покачал головой. Но не успел он выразить свое мнение словами, как резкий и тугой удар взметнувшегося воздуха опрокинул людей и лошадей прямо в грязь, забивая лица водой. Настолько сильным он был, что на какой-то миг показалось — вдохнуть просто невозможно.

Однако ветер, оказавшийся почему-то теплым и даже немного душным, принес с собой какое-то гнетущее и тоскливое чувство. Принц поймал себя на ощущении, что ему просто до нестерпения хочется оскалить зубы — и завыть.

А чернота на юго-востоке поднялась на полнеба, а затем обрушилась вниз. Спустя несколько мигов земля вздрогнула, качнулась этак плавно-игриво, словно под ногами было бездонное болото, а затем душу пронзил неслышный, сверлящий вой. Волосы у людей встали дыбом от одного только ощущения — что же сейчас творится в каком-нибудь десятке лиг отсюда.

— Ходу! — заорал гном и, давясь грязными ругательствами, на пятой точке съехал по жидкой грязи вниз.

Однако тут оказалось, что никого подгонять вовсе и не надо. Непонятно, откуда только и взялись силы — но люди припустили по раскисшей дороге чуть ли не бегом. О лошадях уж и говорить не приходилось — чувствуя совсем рядом магию, да еще и магию смерти, они буквально рвались подальше — как раз в ту сторону, куда и нужно было. А в спины хлестали теплые струи дождя…

Подавив в себе желание заорать с испугу дурным голосом, принц рявкнул с вершины холма — да так, что его услышала каждая промокшая душонка:

— Порядок! Мы заманили конницу в магическую ловушку! И теперь ей…! — он добавил словцо, коему никак не быть к месту в лексиконе принца.

Однако случившееся так встряхнуло людей, что несколько парней заулыбались, а потом и захохотали от непонятного облегчения. Следом засмеялись и остальные. Даже раненые на переваливающихся в грязи телегах тихо хихикали, ойкая и постанывая от боли.

— Через три лиги деревня — там отдых и ночлег! — объявил принц, мысленно представив свое местоположение на вызубренной почти наизусть карте.

Если и бывают на свете чудеса, то сегодня случилось как раз одно из них. Отступать по грязи, не имея никаких шансов оторваться от наседающих всадников — и вдруг оказалось, что это тактическая хитрость! И злодеи повелись!

И только принц еле заметно морщился, ибо магический эфир гудел так, что душа просто уходила в пятки. А что творилось там, и какие силы вызвал от вековечного сна его друг в простом черном плаще, не хотелось даже и прикидывать. Ощущение было такое, словно мир сошел с ума и вот-вот опрокинется в бездонную темную бездну.

— Надеюсь, Valle, ты знаешь, что делаешь… — сквозь зубы проворчал принц, взбираясь на испуганно перебирающего ногами, мокрого как и он сам жеребца.

Деревня оказалась тоже дрянь. Так, чуть больше полусотни почерневших изб, вымокших под дождем до того состояния, что казалось — они полные воды даже изнутри и сочатся влагой сквозь бревна. Однако солдаты заметно воспрянули духом — а вторая сотня и вовсе затянула песню хриплыми глотками. Десятки дюжих рук с хеканьем подтолкнули телеги, и те едва ли не взлетели от крохотной речушки вверх, где ждал отдых.

Из деревни при виде отряда выехали всадники, сторожко опустив копья. Однако никто не обеспокоился — стяг у них был ало-золотистый. И когда измотанный полк и кавалеристы встретились, оказалось, что в деревне дожидается подкрепление — сотня пикейщиков да барон Мец со своими рубаками. Узнав, что замеченный катаклизм есть ничто иное, как подготовленная превосходящим силам неприятеля западня, барон заметно повеселел.

Войска кое-как разместились по домам, ранеными занялись лекаря, а принц, проверяя, как все устроилось, никак не мог отделаться от тягостного чувства. Все посматривал туда, откуда они пришли. И никак не мог отвлечься от ощущения, что он сделал что-то очень мерзкое. Гнетущее воздействие потихоньку проходило — даже лишенная магической направленности погода немного прояснилась, а из-под низко нависших туч наконец блеснуло заходящее солнце.

— Значит, на добрых пару десятков лиг неприятеля ожидать не приходится… — барон Мец сидел на лавке, устало опустив могучие, закованные в броню плечи.

Его дружина из полусотни конных да отряд пехоты совершили долгий переход под вынимающим душу дождем. Так что известие о том, что не придется с ходу лезть в драку — да еще и с численно превосходящим противником — немного радовало. И все же он скептически отнесся к тому, кто остался прикрывать.