Опасный месяц май - Чингиз Абдуллаев

…Анвер дошел до дома и оглянулся. Рядом никого не было. Он поднялся по ступенькам. Дверь была открыта. Анвер еще раз оглянулся и вошел в дом.

…Гасанову доложили, что владелец телефона подошел к самолету. На минуту он заколебался. Может, задержать рейс и арестовать Анвера прямо в аэропорту? Но тогда будет невозможно объяснить, почему он поступил так с человеком, уже прошедшим границу, да еще и с итальянским гражданином. Если станет известно, что это Анвер Рахманов, то нужно будет объяснять, откуда генерал Гасанов знал о возможном появлении в городе своего старого знакомого. Это могло сорвать так хорошо подготовленную операцию.

«Пусть убирается прочь, – раздраженно подумал генерал. – А двести тысяч я выбью из Казбека. Пусть летит за ним в Москву и возвращает мои деньги».

…Мирзоев взял с собой шестерых вооруженных оперативников и поехал к отелю «Марриотт», где проживала семья Блазетти, чтобы наконец-то лично встретиться с самим Анвером Рахмановым.

…Анвер вошел в просторную гостиную, расположенную на первом этаже, и увидел Саиду, смотревшую в окно. Он узнал бы ее среди тысячи других женщин. Она повернулась к нему. Конечно, Саида изменилась. Она заметно постарела, лицо отекло, глаза стали больше, а губы – немного тоньше. Анвер понял, что Саида уже успела сделать круговую подтяжку лица и наверняка перешла на уколы ботокса.

«Ей уже пятьдесят, – с неожиданной грустью подумал Анвер. – Годы не делают нас моложе. Наверное, я выгляжу не лучше, с той лишь разницей, что не могу проделать со своим лицом такие же процедуры».

Саида была в длинном серебристом платье до пола. Она словно специально готовилась к этой встрече с ним.

…Гасанову доложили, что самолет взлетел, и телефон наконец-то выключился.

– Позвоните в наше посольстве в Москве, – приказал генерал. – Пусть они его встретят. Свяжитесь с послом, подключите советника по вопросам безопасности. Рахманова надо арестовать прямо на выходе. Передайте его приметы и скажите, что он может быть загримирован. Пусть отслеживают его итальянский телефон.

…Мирзоев появился в отеле. Его сотрудники бросились к кабине лифта. Двое побежали по лестнице наверх.

– Здравствуй, Саида, – сказал Анвер, обращаясь к хозяйке дома.

Она медленно покачала головой и изумленно сказала:

– Не может быть. Это просто невероятно. Прошло столько лет. Неужели это действительно ты?

…Мирзоев вместе с несколькими сотрудниками ворвался в номер. На своей кровати мирно спала Мишель. Ее мужа нигде не было. Один из сотрудников подошел к ней, легко потряс, повернул руку, заметил следы уколов.

– Она спит, – убежденно произнес он. – Ей что-то ввели.

… – Это я, – сказал Анвер, обращаясь к Саиде. – Я решил вернуться. Это действительно я.

Воспоминания

Девяносто второй год был, наверное, самым драматичным и сложным в новейшей истории Азербайджана. Он начался волнениями и забастовками, охватившими большую часть страны. Затем последовали военные неудачи в сражениях с соседями. Страшная трагедия в Ходжалы, где были вырезаны шестьсот с лишним мирных жителей, отставка президента страны, подготовка новых выборов. У власти стоял сначала один спикер парламента, затем другой. Наконец был избран новый президент. С марта по июнь сменилось четыре руководителя государства. В мае был потерян город Шуша, древняя столица ханства. Одним словом, трагедии и неприятности следовали друг за другом, порождая у людей чувство безысходности и апатии.

Майор Анвер Рахманов, уже полностью оправившийся от ран, проходил специальную подготовку вместе с офицерами спецназа и военной разведки. За эти месяцы бывший следователь превратился в настоящего спецназовца, ловко орудующего ножом и пистолетом. На его счету было уже несколько убитых бандитов. Но общая неразбериха, царившая в стране, позволяла существовать не только бандам преступников.

Подразделения милиции и службы безопасности, созданные для защиты законности, постепенно превращались в отряды рэкетиров и вымогателей. Люди, думавшие о деньгах, понимали, что другой столь удачной возможности нажиться у них просто не будет. Многие профессионалы, уже осознавшие, что политические деятели в столице борются за власть, не брезгуя никакими средствами, начали зарабатывать, позабыв о собственной чести и нормах закона.

Конечно, в этих формированиях были и настоящие герои, которые отважно сражались на фронтах, противостояли вооруженным формированиям соседней республики, защищали мирное население от бандитов и мародеров. Но рисковать жизнями ради удовлетворения амбиций незадачливых политиков, когда дома сидят голодные дети, было глупо и обидно.

Поэтому отряды омоновцев и спецназа начали самостоятельные игры. Теперь они облагали налогом богатых торговцев, различные фирмы, даже чиновников, которые обязаны были платить дань этим вооруженным людям, зарабатывающим подобным образом на жизнь. Бывшие герои постепенно превращались в бандитов. Эта горькая метаморфоза становилась все более очевидной истиной. Число подобных рэкетиров увеличивалось с каждым днем.

Отряд майора Рахманова держался дольше других. В нем была идеальная дисциплина, солдаты и офицеры не уходили в самоволку, не занимались грабежами и рэкетом. Но общая безнравственная ситуация, складывающаяся вокруг таких формирований, рано или поздно должна была проявиться и в отряде Анвера.

Первым сигналом стало исчезновение двух офицеров, которым поручили охрану банка в Шуше, где в мае начались ожесточенные бои. Город сдали восьмого мая, но все ценности из банка успели вывезти. В том числе и наличные деньги, но их большая часть неожиданно пропала, а один из офицеров был обнаружен убитым. Анвер приказал найти второго. На его розыски отрядили лучших специалистов. Он прятался в доме своей тещи, в поселке Шеки. Офицера вывели во двор и показательно, на глазах у жителей, расстреляли. В доме были найдены деньги и вещи его убитого напарника.

Анвер понимал, что после подобных случаев сохранять дисциплину будет практически невозможно. Его люди видели, как зарабатывают деньги члены других отрядов, и не хотели оставаться в стороне. Государство платило им смехотворную зарплату, а у многих офицеров были дети или больные родители. Когда они спасли двоих немецких бизнесменов, то без особых угрызений совести получили двадцать тысяч долларов, которые разделили между офицерами отряда.

С этого дня люди Рахманова, уже не скрываясь, занимались рэкетом и вымогательством. Первые такие деньги Анвер получил от некоего депутата, когда помог ему приватизировать универмаг, выбросив оттуда его конкурентов. Сумма была большая – двадцать пять тысяч долларов. Анвер отдал половину своим офицерам, забрал остальные деньги и выехал в Москву на увеселительную прогулку. Он взял с собой одну из тех девиц, которые охотно вертелись вокруг офицеров спецназа.

Три дня в бывшей столице Союза пролетели как один миг. Он потратил все, но домой вернулся почти счастливым и довольным. Каждый раз, получая деньги, Анвер выезжал куда-нибудь с девицами, словно компенсируя свою честность и бедность в прежние годы.

В сентябре он полетел с очередной барышней в Москву, снял номер в «Национале» и устроил вечером ужин для двух офицеров, которые приехали в город вместе с ним и со своими дамами. Они были уже навеселе, когда в зале ресторана неожиданно появилась Саида. Она была с каким-то пожилым спутником, с которым и уселась за крайний стол.

Им достаточно было одного взгляда, чтобы узнать друг друга. Как раз в это время одна из девиц фамильярно обнимала Анвера. В этот момент он увидел глаза Саиды, обращенные на него и распахнутые от презрения.

Анвер оттолкнул руку девушки и, стараясь ступать прямо, подошел к Саиде и ее спутнику.

– Здравствуй, Саида, – сказал он, глядя на молодую женщину. – Я думал, что ты еще в Голландии.

– Я приехала неделю назад. Познакомься, это мой научный руководитель профессор Николай Николаевич Краюхин. А ты, видимо, неплохо проводишь время с этими дамами, – не удержалась от сарказма Саида.

– Эти дамы приехали с нами из Баку. – Анвер посмотрел на женщин и уселся без приглашения рядом с профессором. – Очень приятно, Николай Николаевич, видеть вас здесь. Я майор Рахманов. Только вы ничего плохого не думайте. Эти дамы не проститутки, а нормальные женщины. Просто одинокие и несчастные.

– Я вижу, какие они несчастные, – заявила Саида. – Ты, очевидно, тоже изрядно настрадался?

– Не нужно так говорить, – пробормотал он. – Ты ничего не знаешь. Я не мог тогда приехать или позвонить. Меня ранили, и я был в больнице. А ты сразу улетела в Голландию, даже не разобравшись, что со мной случилось.

– Тебя ранили в голову? – ядовито спросила Саида. – Именно поэтому ты не смог даже позвонить, да?

– Две недели я был без сознания, – проревел Анвер, и все присутствующие посмотрели в их сторону.