Клинок белого пламени - Анна Тьма

   Потом ему рассказывали, как Ален притащил в лазарет полумёртвого эльфа, приказав заняться им в особом порядке и "всё сделать лучше прежнего". С руганью и угрозами "глотку перерезать" отбился от врачей, рыча что это у него самого в животе "царапина демонова, само заживёт!", а не рана смертельная. Добыл иголку с ниткой, сам зашил страшную рану, попросил бинтов про запас, новую форменную жилетку, если у кого запасная есть и ушёл, лишней минуты не задержавшись.

   И что же с ним столь страшное случилось сейчас, если тогда даже вспоротый живот не остановил Пламенного на время большее, чем надо, чтобы зашить рану?!

   Лицо эльфу восстановили полностью. Но облик изменили до неузнаваемости. Целители сказали, что это лишь отражение того, каким он стал. А стал совсем другим...

   Теперь эти двое снова здесь. Но Таэрилар уже далеко не тот восторженный мальчишка. И всё же... Всё же он так же предан двоим, ставшим для него маяками в шторм. Теми, на кого стоило равняться.

   -- Простите мою назойливость, -- всё ещё держа мину отстранённого спокойствия, обратился к ночным гостям командир. -- Но... -- пристальный взгляд на высокого, больше двух метров роста, молодого мужчину могучего телосложения, рассыпавшего по плечам длинные пепельно-серебристые кудри. -- Вы -- Великий Ламий Траэллита, бог морей?

   -- Попался, -- вздохнул гигант. -- Что, так узнаваем?

   -- Перепонки меж пальцев, -- краткая, скупая усмешка тонкогубого рта. Взгляд на другого "человека". -- А вы -- Небесный Ястреб Коган?

   -- Какой наблюдательный малый, -- умилился бог.

   -- Да тебя, Таран, вычислить-то просто, -- в потолок сообщил Арох.

   -- Это ещё почему? -- удивился тот.

   -- Перья спрячь, дурень, -- посоветовал Ветер.

   Ястреб раскрыл крылья, помянул Купол с Гранью и принялся заново наводить маскировку.

   -- Владыка Ветра Стримбор, -- уверенно продолжил Таэрилар.

   -- С чего ты так решил? -- поинтересовался раскрытый Стрим.

   -- Ваше лицо не изменено личиной, а я часто бываю в храме, -- охотно ответил "наблюдательный малый". -- Да и вы все часто в легендах появляетесь вместе. Вот только с вами ещё обычно...

   Поражённый совершенно невозможной, нереальной, какой-то противоречащей здравому смыслу догадкой, эльф уставился на принца. Беловолосый. Зеленоглазый. Слишком большой. Слишком чужой. И всегда был такой. Не может быть. Не может.

   -- Продолжай, -- усмешка у принца оказалась клыкастой. Голос полон льда и ненависти. -- Арох Архорт, Великий Волк. Возможно, вполне, почему бы и нет? Пленить бога, заточить бога в смертном теле. Связать по рукам и ногам, лишив бога памяти, дав его смертному телу титул и кучу обязанностей в придачу. Почему невозможно?..

   Эльф отступил, и в душе у него что-то перевернулось. Оборвалось. Как кто-то из его собратьев мог пойти на... на такое?! Невообразимо... И понятно, почему герой, чей образ занимал в душе пограничника так много места, смотрит на "собратьев" с ненавистью. А ведь на войне командор Арэн... Арох Архорт, защищал их. Частенько сам едва выживал, но без сомнений и с безмерной отвагой -- защищал. Таэрилар рухнул на колено, склонился.

   -- Простите меня... я не знал...

   -- И сделаешь вид, что не знаешь, -- Коган легко поставил пограничника на ноги. -- Понял?

   -- Волк, закрой рот до конца задания, -- довольно жёстко сказал Стримбор. -- Этот юнец не виноват перед тобой ни в чём, как и большинство эльфов.

   -- Не учи меня жить, Умник, -- огрызнулся Арох, и, чеканя шаг, направился в сторону зала.

   -- Во-олк! -- Змей догнал друга и пошёл рядом. -- Ну, успокойся ты, прошу, брат...

   -- Я спокоен как удав. Это ты паникуешь, хвостатый.

   -- Лохматый, ври кому-нибудь, кто тебя плохо знает...

   Коган, оглядев их и пожав плечами в лёгком недоумении, направился следом.

   -- Простите, господин Стримбор... -- обратился дрогнувшим голосом к задержавшемуся богу командир форта.

   -- Только при свидетелях так меня не называй, -- отозвался Ветер. -- Спрашивай, что хотел.

   -- А кто... -- ему очень-очень не хотелось спрашивать. Отчаянно не хотелось. Иногда знание бывает страшным. Но всё же... -- Кто на самом деле командор Ален?

   -- Наш брат, если тебя это утешит, -- ответил совершенно спокойный бог. -- Такой же пленный, как Арох Архорт. Только Волка пленили эльфы, а Ала -- люди. Командор Ален -- демон Альтис Пламенный. Так же как Красным и Чёрным Грифонами были демоны Литис и Альтаир. Люди обрекли их на смерть. Эльфы обрекли на смерть Ароха Архорта.

   Спокойный голос. Крепко сжатые кулаки. И где-то далеко, за пределом восприятия -- горечь и злость. Часто встречались трое Пламенных в легендах о четырёх богах. Но история предпочитала умалчивать о личностях этих магов, лишь изредка допуская, что те могут быть демонами.

   Четвёрка богов собралась за дальним столиком, пустили по кругу фляжку Ароха. Там всегда было чего покрепче...

   -- Глазки Линкины все видели? -- задал риторический вопрос Ветер. -- Кто что думает по этому поводу?

   Бессмертные переглянулись.

   -- Она высшая тёмная, -- уверенно сказал Змей. -- Как наш Ал.

   -- А высшие не бывают смертными, -- задумчиво проговорил Арох.

   -- У нас появился новый демон, -- выдвинул своё предположение Стримбор.

   -- Не одни только демоны бессмертны, -- отстранённо глядя в потолок, сказал Коган. -- Успокойтесь, братцы. Она сама ещё не знает.

   Помолчали, снова по очереди сделав глоток из фляги. Потом Стримбор поднялся.

   -- Мы под двери дежурить, -- сообщил он. -- Пошли, Таран.

   -- Угу, -- согласно кивнул Коган, поднимаясь. -- Вдруг чего ещё случится...

   И они ушли, оставив Ароха и Трэна.

   За окном стеной шёл холодный дождь. И настроение у обоих побратимов было гораздо хуже погоды. Трэн взвесил в руках флягу, оценил, что содержимого осталось мало, тяжко вздохнул.

   -- У меня в седельной сумке ещё бутылка "Драконьей пасти", -- обронил Арох.

   Переглянувшись, боги поднялись и исчезли в ночи, только дверь хлопнула, на мгновенье впустив в тепло помещения дождь и промозглый холод.

   Захлопнув за богами дверь, Алина тут же вернулась к Альтису.

   -- Ну как ты, родной? -- тревожно спросила она, ласково убрав отросшую, и давно нуждающуюся в ножницах чёлку с его лица. Пальцы наткнулись невидимый обруч, обожгло иголками холода. А ведь Зерги должна быть в глубокой спячке. -- Держишься?

   -- Не очень... -- едва слышно шепнул демон, приоткрыв глаза.

   -- Держись, -- попросила воительница, помогая ему приподняться и выпить лекарства из высокого стакана. -- А то, как я перед Марьей оправдаюсь? Я ведь ей обещала...

   -- Девочки сговорились за моей спиной? -- попытался усмехнуться Альтис.

   -- Что ты понимаешь в женской дружбе, мужчина? -- так же неудачно улыбнулась девушка.

   -- Ничего... -- признал сын Огня, едва чувствуя, как тонкие пальчики воительницы убирают остатки шнуровки на форменной жилетке, заставляют его раздеться, когда хочется просто уснуть. Уснуть насовсем.

   Алина едва не до крови закусила губу, разглядывая тело демона. Дело было даже не в воспалившихся и налитых жаром шрамах, а в Знаке. Там, где раньше была Печать, пульсировало чёрно-красными сполохами пятно. То и дело выглядывающие из-под кожи чёрточки рисовали белого грифона в чёрной кайме. Суть сражалась с телом. Печать пыталась подавить суть. Он жив только чудом. Но что, что снова активизировало спящую Печать?! Ведь она ушла с плеча, исчезла страшная татуировка! Теперь Алина сама была Печатью для демона!

   И выход из положения был. Если только...

   Сильные пальцы крепко обхватили её запястье.

   -- Не надо, милая. Это слишком высокая цена... Мне не пережить такой жертвы, -- ему было тяжело говорить. Он уже почти не чувствовал тела, а непослушный язык во рту и вовсе мешал. Но и молчать нельзя.

   Она не ответила, не подняла глаз. Только переплела его пальцы со своими, молча пообещав: "Не буду..." А руки у них одинаковые... Хотя, на его руках -- больше шрамов и мозолей. И мышцы -- стальные ремни.

   -- Знаешь, малыш, -- шепнул он, немного помолчав. -- Мне кажется, что я старею...

   -- Вот, дурной, -- через силу улыбнулась она. -- Тебе ещё жить целую вечность.

   Он мотнул головой, отрицая её слова и показывая, что не то имел в виду.