Ловушка для сирены - Татьяна Алферьева

Девушка произнесла тираду на одном дыхании и, замолчав, стала ждать реакции какой угодно, но только не той, что последовала. Дракон метнулся в её сторону, заставив испуганно отшатнуться назад. Но опустившийся перед Лирой на одно колено Лекс всего лишь бережно взял её руку в свою.

— Лирейн, — взволнованно произнёс дракон. — Никакая ты не сообщница. Не смей так больше говорить. Тебе не надо было приезжать сюда. Но раз уж приехала, молчи. Ты умница, ты правильно обо всём догадалась. Но прошу тебя, не подставляй себя под незаслуженный удар. Ведь тогда даже Вэлмар, будучи императором, не сможет тебя спасти от Совета.

Девушка во все глаза смотрела на стоящего перед ней на коленях мужчину. Неужели он способен на такие искренние чувства, как страх за кого-то, волнение, тревогу? Мысленно дав себе пинок, Лира отняла руку и твёрдо сказала:

— Я сделаю то, о чём вы просите, если Роен будет помилован.

В ответ желтоглазый лишь криво усмехнулся, поднялся с колен и опустился рядом с девушкой на диван.

— Это невозможно.

— Тогда судите меня вместе с ним, так как степень моего участия в покушении на жизнь вашего императора не меньше, — упрямо стояла на своём Лира.

— Следуя твоей логике, я тоже должен предстать перед судом, — заметил дракон, откидываясь на спинку дивана.

— Было бы не плохо, — буркнула девушка, вставая.

Сидеть рядом с Лексом она отчего-то не смогла. В его непосредственной близости её бросало то в жар, то в холод. Может, всему виной было испытываемое ею сейчас волнение? Облокотившись на перила, Лира встала боком к дракону и посмотрела вдаль на серебрящуюся в свете луны узкую полоску реки.

— Для меня жизнь священна, кому бы она не принадлежала, — начала объяснять целительница, то ли самой себе, то ли сидящему на диванчике дракону. — А вы считаете, что имеете право её отнимать, и решать, кому это можно делать безнаказанно, а кого следует за то же самое казнить.

— Лира, ты не знаешь всех обстоятельств, — устало возразил Лекс.

— Не знаю, — согласилась девушка. — И знать не хочу. Завтра я предстану перед вашим судом.

«Прости, папа…»

С этими словами Лира вернулась в бальный зал в надежде, что все неприятные разговоры на сегодня закончились. Лицо горело, руки и ноги дрожали от испытываемых эмоций. Не каждый день самолично отдаёшь себя под суд.

— Лира, дорогая, у вас болит голова? — раздался за спиной голос магистра Клерика.

Девушка с большим трудом сдержала рвущийся наружу стон и, нацепив любезную улыбку, обернулась.

— Со мной всё в порядке.

— Ваш отец очень беспокоится за вас, хотя всячески старается это скрыть. Но я-то вижу, — в наставительной манере начал Клерик. — И у меня закрались сомнения, уж не собираетесь ли вы признаться драконам, в том, что мель, которой пытались отравить императора Вэлмора, раздобыли именно вы? Ещё по школе помню вашу кристальную честность, Лирейн, но в данном случае это качество сыграет против вас. Джером рассказал мне, что Роен забрал у вас мель насильно, так что вы здесь совершенно ни при чём.

— И что дальше? Каковы будут ваши действия завтра на суде? — слегка склонив голову на бок, поинтересовалась Лира.

Магистр немного удивился деловому подходу молодой девушки, но всё-таки ответил:

— Роен ответит за то, что совершил. А нам остаётся лишь всячески заверять драконов в том, что Гармир не имеет никакого отношения к делу рук этого фанатика.

— Но ведь за Роеном явно кто-то стоит, — возразила Лира. — Он всего лишь наёмник.

— Может, и так, — не стал спорить Клерик. — Предоставим драконам самим разбираться в том. Вы так переживаете за этого Роена, словно, он, — тут мужчина запнулся и хлопнул себя по лбу: — Точно, он — ваш хороший знакомый. А не просто воришка! Кошмар! Тогда вы, тем более, должны молчать.

— Не могу вам этого обещать, — покачала головой Лира, глядя прямо перед собой. — Не беспокойтесь. Я знаю, что делаю.

— А, по-моему, вы собираетесь сделать глупость, — засопел магистр. — Перед отъездом у меня с вашими родителями состоялся разговор. Возможно, скоро мы станем родственниками. Я бы не хотел, чтобы завтра пострадала репутация моей будущей невестки.

От удивления Лира на какое-то время потеряла дар речи, а затем, стараясь сдержать рвущийся наружу смех, осторожно спросила:

— Вы разговаривали об этом с обоими моими родителями или только с мамой?

— Какая разница, — взял надменный и снисходительный тон Клерик.

— Большая, — улыбнулась Лира и уверенно добавила: — Значит, только с мамой.

— Ваш отец был очень занят, — по-прежнему невозмутимо отвечал мужчина, не понимая, чему так радуется девушка.

— В таком случае, должна вас предупредить, что своё согласие на то, чтобы породниться я не давала и не дам. Вследствие чего можете больше не переживать за мою репутации.

Клерик скептически хмыкнул и окинул Лиру высокомерным взглядом, давая понять, что не ей решать свою судьбу.

— Надеюсь, завтра вы будете вести себя благоразумно, — надавив на последнем слове, холодно произнёс магистр и отошёл.

Девушка нашла глазами отца. Джером тоже её искал, не по первому разу обежав зал. Одетый в коротковатый для его роста камзол (И куда-то только мама смотрела. Ах да, в Лирину сумку) директор Школы растерял весь свой степенный вид, который и так ему не больно-то давался.

— Лира, куда ты пропала! Я везде тебя ищу! — отец схватил девушку за руки. — У нас так и не получилось толком поговорить. Ещё этот Клерик. Сам не знает, чего хочет. То заставляет везти тебя сюда, то приказывает обо всём молчать. Не понимаю, чего он добивается?

«По всей видимости, я его запасной вариант, — подумала про себя Лира. — «Если одного Роена будет недостаточно, чтобы заверить драконов в своей лояльности, на кон выставят меня».

— Пап, не переживай, — девушка попыталась успокоить отца. — Считай, меня взяли для ровного счёта. Всё будет хорошо, вот увидишь. Я так устала. Давай завтра с самого утра всё обсудим, а сейчас спать.

— Давай, — согласился отец. — Я провожу.

Последнее, что видела Лира — беседующие друг с другом Вэлмар и Лекс. Император небрежно развалился на троне, а желтоглазый замер рядом, склонившись к уху Его императорского величества, лицо которого с каждым новым словом мрачнело всё больше.

Разбудил Лиру стук в дверь. Давненько такого не было, кажется, с самой зимы. Папа? Так рано? За окном только-только начало светать. Сколько она спала? Три — четыре доли? Девушка накинула на плечи найденный в платяном шкафу халат и, зевая, подошла к двери. Стук настойчиво повторился.