Девяностые приближаются - Дмитрий Валерьевич Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Инара жила тоже одна! Беру торт и иду к ней, торт купил для неё, может пригласит на чашку чая? Стучусь в дверь, девушка открывает мне почти мгновенно, не спрашивая, кто там и что нужно. Она уже одета в зимнее и явно собирается куда-то уходить.
— Инара, это тебе! Спасибо за поддержку на собрании, — протягиваю её торт.
— Тооорт! Какой ты милый, — она, не взяв ещё коробку, погладила меня двумя руками по лысой башке.
— Мне помяукать? — иронично спросил я.
Инара взяла торт.
— Спааасибо, жаль, что я ухожу к подруге, да и чайника нет, — огорчила меня Инара.
— К подруге? А хочешь, я тебя провожу? — предложил я.
— Неет. Муж ревнивый, — огорчила Инара.
А кольца нет на пальце!
— Муж подруууги, я не замужэм, — пояснила девушка. — Он у неё строгий и ревнивый. И гостей у них не бывааает.
— Я ни тебя, ни подругу, замуж звать не буду, уже темно на улице, а вдруг кто пристанет? — уговариваю я.
— Ну, дааавай. Жду внизу, — решается Инара. — Тооогда я твой торт возьму.
Вот мы идём по хорошо освещённым улицам до дома подруги, по пути болтаем, в основном — вопрос-ответ.
— Ооон в КГБ служит, — рассказывает мне про мужа подруги Инара. — Моожет поэтому строожится? Ктоо знает, что им можно, а что нельзя?
— Моя совесть чиста, — уверяю я. — Надо бы лучше бутылочку взять было.
Подходя к дому подруги, увидели стоящую парочку — парень и девушка, те явно ждали нас.
— Инара! Я тебя уже заждалась! — подскочила навстречу Инаре её подруга.
Парень, стоял немного в тени, и лицо было плохо видно. Решительно делаю шаги в его направлении, что мне с его женой тоже обниматься? Я-то не против, девчонка симпатичная, судя по внешности — татарка, а вот кгбешник точно возразит.
— Ну, здрааавствуй, Артём, — растерянно на прибалтийский манер протянул фразу я.
Это стоял вчерашний книголюб! Меня что, проверяли, или подставить хотели? Что за козлячья попытка подсунуть эту как там… «козлиное блеянье», нет, «козлиную песнь». Один хер. Для Артёма наша встреча тоже была неожиданной. Он приложил пальцы к губам, давая понять, чтобы помалкивал, а потом пожал протянутую руку.
— Этто мой храбрый провожатый, он — боксёёёр, — представила меня Инара, наконец, закончившая обниматься с подружкой.
— Я — Гуля, — протянула мне руку подружка и, показав на мужа, сказала: — А это — мой муж, Антон.
— Спаасибо, что проводил, — повернулась ко мне Инара. — Тебе, наааверное, пора?
— Что вы парня гоните? — возмутился Антон-Артём. — Давай, Толян, к нам в гости заходи!
Судя по округлённым глазам Гульнары, это нетипично для него, но девушка промолчала. Жили молодые на втором этаже, и у них уже была дочка двух лет. В данный момент она спала в своей комнате.
«А неплохо живут КГБ-шники» — решил про себя я, оглядев их хорошо обставленную двушку.
На кухне уже всё было готово к приему гостей, хотя, судя по столовым приборам на столе, ждали они одного человека, но Гуля быстро поставила ещё один прибор, и принесла дополнительный стул из зала.
— Вина? — предложил мне муж, заставляя Гульнару ещё раз удивиться.
— Ооон сопоортсмен, — сразу накрыла ладошкой бокал Инара. — Мнее налей.
Нормально, да? Спортсмены тоже пьют! Да что там пьют! Бухают! Я ещё и за попу её не потрогал, а уже под каблуком? Из принципа выпью!
— Ты наливай, Антон, я только попробую! — мягко убрал ладошку девушки я.
Антон налил мне, а я выпил весь бокал, не чокаясь, и с серьёзным выражением лица сказал:
— Налей ещё! Не распробовал!
Все засмеялись.
Хоть я перед выходом плотно пообедал, поужинал, заточил банку шпрот, всё равно с удовольствием уплетал бешбармак — блюдо, приготовленное Гульнарой. Болтали, в основном, девочки, но болтали за четверых, мы с Антоном в нужных местах поддакивали и хвалили кулинарное мастерство Гульнары.
— Пойдём, покурим на балкон, — минут через сорок, когда уже бутылка вина опустела и была выставлена вторая, сказал КГБшник.
— Давай, я не курю, но…
— Тооолько попробуешь? — съюморила Инара, перебив меня.
— Смотри, сразу распробуй! — это Гуля закатилась смехом.
Мне дают тапки и мы, накидывая верхнюю одежду, идём на балкон вдвоём. На улице днем около нуля было, а сейчас, вечером, ощутимый морозец, а балкон не застеклён.
— У тебя, наверное, есть вопросы? — закурив, спросил лжеАртём.
Глава 22
— Один есть — чего ты Артемом представился? Ну ладно, книгу передать, но имя менять зачем? — спросил я.
На самом деле, главный вопрос — что за книга, и зачем мне её сунули, но я уже догадываюсь примерно, и понимаю, что правды мне он не скажет. Зачем тогда ситуацию обострять?
— Это не моя просьба, а Артёма, моего знакомого. Ну и что было бы, если бы ты передал книгу, а там никакого Антона и не знают? Поэтому и представился чужим именем, — выдал явно продуманную, оттого и логичную версию КГБшник.
Силён чертяка! Я бы хрен додумался!
— Ладно, давай свою книгу, неохота с ней таскаться по заграницам, но ради хорошего человека, — закинул удочку я.
— Ни, ни! Уже нашёл с кем передать, — отмахнулся Антон. — А что за поездка намечается у тебя? По спорту?
— Нет, по молодёжной линии поеду в Венгрию.
— Круто! Всё, я покурил, давай к столу, пока тут не перемерзли, — выкинув бычок в стеклянную литровую банку, сказал парень, и мы отправились к девушкам на кухню.
Опять молодец! Не стал в снег выкидывать, мусорить. За это уважуха.
Сидели мы допоздна, и было довольно весело. Не очень похож Антон ни на ревнивца, ни на замкнутого человека. Хотя, это он, наверное, со мной такой компанейский, профессиональная привычка.
Нам вызвали такси, и за два счётчика мы быстро добрались до своего местожительства.
— К тебе или ко мне? — по-взрослому предложил я Инаре.
— Ко мне! Мне так комфортнее, — неожиданно чётко и без акцента сказала Инара.
Я вообще заметил, что после того как она приняла на грудь… хм… хотя на что там принимать? Короче, с тех пор, как она выпила, акцент исчез. Притворялась, что ли?
— Я к себе на минутку, верхнюю одежду сниму, — сказал я, желая взять резинки.
В номере быстро сполоснулся, почистил зубы, и переоделся — майка без рукавов, спортивные штаны, и плавки надел вместо трусов. С прошлой жизни осталась привычка к комфорту, а плавки жмут. Но тут важна красота, а не комфорт! Стук в дверь. Сашок, не иначе. Оказалось,
