Любовь в твоих глазах (СИ) - Ти Эллин

И когда-нибудь я ей признаюсь.

Наверное.

— Я справлюсь, — говорю ей, а продолжить не успеваю, потому что в дверь снова звонят, и в этот раз я точно знаю кто там.

И переживаю как идиот, и сто раз уже успеваю пожалеть, что решил заказать эти цветы, пока иду к двери.

Я никогда никому не дарил цветы, как это делается вообще? А что она подумает? А если решит, что снова намеки какие-то и по морде мне опять заедет?

Бля… но отказываться уже поздно, походу. Поэтому забираю букет и возвращаюсь на кухню к Ане, которая уже накрывает на стол.

Она замирает, и я как дибил в проходе стою, потому что понятия не имею, что говорить.

Как там было на сайте? Цветы поднимут ей настроение и бла-бла-бла. Ну ладно.

— Эм… тебе прислали цветы? — спрашивает Аня, глядя на меня.

— Скорее тебе.

— Мне прислали?

— Да. Точнее, я заказал. Тебе, короче, — протягиваю ей букет, неловкость чувствую кожей, она вязкая, но удивительно не противная.

Аня подходит ко мне, забирая букет, а потом закрывает глаза и зарывается в цветы всем лицом, шумно вдыхая запах.

И бля, это так красиво… что мне даже плевать на то, что я выгляжу как идиот. Её довольная моська и этот шумный вдох затмили все сомнения.

— Спасибо, — шепчет и краснеет, а потом… бля, начинает реветь! Чё за подстава? Я цветы заказал, чтобы слез не было, где прокололся-то?

— Мелкая, ты чё? Не нравится?

— Наоборот, — всхлипывает, кладет букет на стол и подходит ко мне, обнимая. Еле касается, видать боится больно сделать рёбрам и ране, но лбом в грудь упирается и ревёт тихонько, на спине цепляясь за футболку.

Ну приехали!

— Да ладно тебе… — я не знаю, что говорить, я в этом не то что ноль, я минус тридцать по пятибалльной системе. Кладу руку ей на спину, то ли похлопываю, то ли поглаживаю. — Мелкая, ну, завязывай. Пошли сядем, — иду с ней на диван, сажусь, а она не отцепляется. И плачет как будто только сильнее. Способ поднять настроение с цветами просто супер, блять!

— Обними меня, пожалуйста…

В сознание врывается тихий хриплый шепот, перемешанный со всхлипами. До меня даже не сразу доходит смысл её просьбы, так непривычно всё это звучит.

Не знаю, куда деть руки, но Аня как-то так удобно рядом устраивается, что само собой всё выходит. Через пару секунд она лежит на моём относительно здоровом плече, закинув одну ногу на мои две, а я обнимаю её рукой с гипсом, а другую сам не помню как, кладу на колено. Мне немного тянет в ребрах, но так плевать, если честно…

Аня плачет, а я обнимаю её, как она и просила. Обед станет, но есть уже тоже не хочется. Точнее… хочется, конечно, но на него как-то тоже пока насрать.

Проходит минут пять тихой истерики как она начинает говорить, и клянусь, лучше бы она молчала.

— Изменил мне, представляешь? Я пошла к нему, думала мы поговорим, а он там с другой, прямо в прихожей, как будто меня и не было никогда…

Мне хочется убить Руса, а ещё хочется наорать на Аню. Все, блять, все вокруг знали, какой он, но она все равно на него повелась, а теперь сидит плачет.

— Рус никогда верностью не отличался, — это мало похоже на жалость, конечно…

— Я знаю, — всхлипывает, — но я верила ему. Он вчера мне смс-ки днём писал с признаниями, а потом…

Мне катастрофически не нравится этот разговор. До тошноты не нравится. И хоть я не имею права на эти чувства, я чувствую.

— Забудь о нем, он вряд ли когда-то изменится. Рус нормальный мужик, но для отношений — дерьмо собачье.

Она что-то ещё бубнит мне в грудь, но быстро замолкает. И плакать перестает, что немного даже удивительно.

Но мы никуда не уходим. Так и сидим на диване, обнимаясь и много думая.

Глава 30. Аня

На его плече очень тепло и уютно. Он гладит меня по спине пальцами, а я даже двигаться не хочу, настолько мне хорошо. Но Дамир ничего не ел, а ещё наверняка ему в такой позе неудобно, но мне эгоистично хочется побыть вот так ещё хотя бы пару минут.

Заставляю себя отлипнуть от него и чувствую, как нервничаю. Обнимаясь и не глядя в глаза друг другу было сильно проще. А теперь он смотрит так пронзительно, что у меня во рту пересыхает.

— Разогрею еду, — говорю и быстро сбегаю на кухню.

На столе лежит красивый букет, который и стал катализатором моих слез. Мне так давно не дарили цветы… особенно парни. А тут Дамир. Холодный как айсберг и непробиваемый как скала с этим букетом невероятным. Он подарил его ровно в тот момент, когда мне как никогда нужна была поддержка.

Почему так? Тот, в которого влюблена, ноги вытер, а тут…

Ищу в квартире Дамира что-то похожее на вазу, но в конце концов отрезаю верхушку у пластиковой бутылки, как делала ещё моя ба, и ставлю букет туда.

Разогреваю обед, который плавно перетекает в ужин и дрожащими руками нарезаю овощи для салата. Мне бы уходить от него, оставить в покое, дать отдохнуть, а не хозяйничать на его кухне, но… Но с ним просто так удивительно спокойно, что мне даже страшно от этого.

Меня многое тревожит, и мне всё ещё тяжело от поступка Руслана, ни боль, ни мои чувства, не могут пройти так скоро.

Внутри ураган из эмоций и удивительно Дамир каким-то чудом умудряется его успокаивать. Хотя он практически ничего не делает. Не говорит каких-то успокаивающих речей или что-то вроде. Он… обнимает. Говорит фактами. И, чёрт возьми, дарит цветы, я уверена, этим шагом переступая через многие принципы.

Я разговаривала с мамой, она снова сказала, что Дамир наверняка в меня влюблен. Точно как после того несчастного поцелуя у спортивного клуба. Она так уверенно стоит на своем, что мне даже страшно. А ещё я неосознанно пытаюсь увидеть это в каждом движении Дамира. Слежу за ним теперь как ненормальная, пытаясь то ли подтвердить, то ли опровергнуть слова мамы.

— Всё готово, — кричу из кухни, а сама подхожу к окну. У него тут очень "интересный" вид на соседний дом. Кто вообще проектировал это?

Открываю окно и опираюсь локтями на подоконник, вдыхая теплый воздух. Небо затянуло тучами, но погода все равно прекрасная, пахнет свежестью и практически нет ветра.

Слышу шорох сзади, но не оборачиваюсь, почему-то теперь мне общаться с Дамиром ещё более неловко, чем до этого. Даже все дни в больнице было проще, чем сейчас. Что происходит?

В доме напротив на балконе появляется парочка. Очень близко. Кажется, руку протяни, и можно будет стрельнуть у них сигарету.

Я почти бесстыдно наблюдаю за ними, но они так увлечены друг другом, что им плевать. Буквально все равно, что в пяти метрах на них кто-то смотрит. Они выглядят такими счастливыми… Парень убирает сигарету в сторону, чтобы поцеловать свою девушку, но она отвечает с таким напором, что он роняет все, что было в руках до этого, и вцепляется ими в бедра девушки.

Это выглядит так откровенно, что я отвожу взгляд и решаю вернуться к Дамиру, потому что краснею так сильно, что становиться даже жарко.

Выпрямляюсь, закрываю окно, поворачиваюсь и вскрикиваю от неожиданности, потому что Дамир стоит почти вплотную ко мне. Очень близко. Слишком.

— У тебя бесстыдные соседи, — решаюсь объяснить ему причину своих алеющих щек. Опускаю взгляд, пялясь куда-то в район груди Дамира, и уже сама себе не верю, что щеки краснеют именно от соседей.

— Они частенько трахаются с открытым окном или даже прямо на балконе, так что сегодня они почти приличные.

— Это ужасно, — говорю как старушка ворчунья.

— Они не стесняются демонстрировать свои чувства. Разве ужасно?

Мне крайне неожиданно слышать эти слова от Дамира. А после разговора с мамой я почти слышу в них какой-то странный намек. Чёрт… глупости!

— Мне кажется, что эти моменты нужно прятать от окружающих. Всё-таки это слишком интимно, — я практически пылаю, говоря эти слова. Чёрт возьми, это неловко! — Ты так не думаешь? — добиваю сама себя вопросом.

Поднимаю взгляд на Дамира и замираю с приоткрытым ртом, так и не успев закончить предложение.