Отдыхай с Гусом Хиддинком: четыре анекдотичные футболяшки - Дима Федоров

– Согласен. Через месяц я звоню, и мы встречаемся.

– Главное, не обменяй свой «Страшный суд» на голых баб!

Глава 6

Агент Шмуил Пинхасик в отличие от русских футболистов любил футбол не за то, что бывает после футбола, а за то, что бывает до него. А до него бывают контракты, бонусы и договоренности. Зато на самом футболе уже отдыхаешь.

Во второй половине дня он набрал номер председателя российского футбола.

– Алло, Виталий? Это лицензированный агент ФИФА Шмуил Пинхасик – мы знакомились год назад в Москве. На игре наших сборных. Помните?

– Здравствуйте, помню, – неуверенно согласился собеседник.

– Ну и замечательно. Поздравляю с победой!

– Спасибо.

– Как собираетесь играть в Израиле? – вкрадчиво осведомился Пинхасик.

– Только на победу, – уверенно отрапортовал председатель.

– Великолепно! А я как раз звоню сообщить о том, что знаю рецепт победы… – Поскольку повисла пауза, агент решил еще раз повторить ключевую фразу, если вдруг председатель ее не расслышал: – Я знаю, как победить Израиль.

– У нас победой над Израилем занимается Владимир Монарев. Олигарх. С высокой социальной ответственностью. Звоните ему.

– А телефончик… организуете?

Председатель порылся в меню мобильника и продиктовал. Ради такого дела можно и всю телефонную книгу перелопатить.

Пинхасик немедленно связался с ответственным перед обществом олигархом, но тот, мгновенно оценив суть предложения, переложил дело на Абрамовича. Агент посокрушался, что подлинной ответственности перед обществом олигархам все же не хватает и за державу никому в действительности не обидно. С тем и набрал номер Романа Аркадьевича. Миновав нескольких секретарей, Пинхасик уперся либо в наивность, либо в сверхпринципиальность главного болельщика России, который порекомендовал все организационные вопросы решать с председателем.

Либо русские сбивают цену, либо русские дураки, решил мудрый Шмуил.

– Виталий, это опять я. Ваши друзья Монарев и Абрамович с оргвопросами отправили меня снова к вам.

– А-а-а, ну раз об остальном вы уже договорились, то тогда вам надо к нашему менеджеру Николаю Игумнову.

Русские хотели играть честно. Впервые в своей осознанной жизни Шмуил совершенно не понимал, что происходит. Мир рушился, вселенная соскакивала со спиц бытия, привычные смысловые связи рвались, как карты шулера в руках уличившего его благородного господина.

После сеанса разговора с Россией Пинхасик пятнадцать минут втирал в свою голову крем против облысения, потом поочередно набрал номера четырех своих клиентов, выступавших за сборную Израиля, и сказал им одно и то же:

– Привет! Это Шмуил… Все отлично. Только что общался с премьер-министром… Да… Он очень просил, чтобы мы выиграли у русских. Понимаешь, пошли разговоры, что Абрамович нас купит. Так вот, нужно показать нашу еврейскую честь и гордость. Нужно поставить на место этих зарвавшихся гоев… Обязательно поговори с ребятами, пожалуйста… Спасибо, пока!

Договорив, Пинхасик засунул мобильник между подушками дивана и с грустью понял, что до шабата у него нет никаких дел. Но этот отдых, увы, не сулил ему подлинной душевной радости.

Глава 7

В перерыве матча на «Рамат-Ган» седьмого числа месяца кислев пять тысяч семьсот шестьдесят восьмого года от сотворения мира биг-босс Виталий всем своим видом демонстрировал спокойствие. Горим 0:1, но чего переживать! Хороший сценарий: за Израилем первый тайм, во втором на морально-волевых забиваем парочку. И все красиво! А англичане потом пусть Шерлоку Холмсу жалуются и у доктора Ватсона просят успокоительное.

После перерыва вокруг понимающе шушукались…

Ну, наконец побежали.

Израиль глубоко-то как «сел».

У них никакой компактности.

Они за подборы вообще не бьются.

В правой зоне у Израиля такой коридорище!

Наши ни прострелить, ни подать нормально не в состоянии!

Даже некрасиво так сливать.

Последний пас-то кто-нибудь может сделать!

Хорошая ставка у букмекеров Р1 – Р2. Можно отбить все затраты!

Они отдают, а мы забить не можем – цирк!

Шепот после гола Беляша перерос в жужжание, а после того, как Голан обокрал Игнашевича и забил победный мяч, звуки оборвались, словно болельщиков из России прихлопнули гигантской мухобойкой.

После матча VIPы ссорились и не могли понять: кто же все-таки отвечал за положительный результат? Кто в «Лужниках» первым сказал: «Я решу вопрос»? Выяснилось, что личное местоимение «я» никто не употреблял – все говорили надежное «мы» и надеялись на качественную игру сборной России. Про звонок Пинхасика его абоненты вспоминать не стали. К Абрамовичу с претензиями никто, естественно, не сунулся.

Роман Аркадьевич перед матчем ходил в простецких кедах по холлам отеля «Давид интерконтиненталь», в котором жила сборная, и излучал уверенность. Уверенность в своих силах, в том, что будущее прекрасно и удивительно, в том, что дорогу осилит идущий и что деньги вложены в отличного специалиста. Никто не задумывался о том, что вся эта уверенность касалась лично его, Абрамовича, а не команды в целом. В нем и в целой плеяде поселившихся в отеле олигархов с социальной ответственностью игроки видели гарантов, подстраховку. А те просто приехали расслабиться, поболеть, сходить в находившийся напротив отеля фэшн-бар с самой развратной в Тель-Авиве репутацией.

Вот и получилась комедия с летальным исходом! Интересы Руси и Святой земли оказались несовместимы. А посему… Добро пожаловать в сказочное княжество Андорра! Правда, уже без турнирной мотивации.

Честный Гус прямо так и сказал в интервью, что надежды никакой. Если бы не пропустили на последней минуте, то, может быть, ничью с англичанами на «Уэмбли» хорваты и сгоняли. Хотя им уже ничего не нужно – они уже на Евро. А так…

Сычеву в самолете снились штанги, о которые с плеском волн бьются сдувшиеся мячи. В конце концов, он выходит на пляж, залитый солнцем, и собирается поднять штангу. «Вот настоящий штангист, браво, браво!» – кричали курортники. Но штанга, несмотря на то что на грифе висело всего по два хилых блина, от песка не отрывалась.

«Зажравшийся, гнать его в шею, предатель Родины, ты бухал перед матчем, штангист фигов!» – кричали из шезлонгов упитанные мужчины и их длинноногие подруги. Дима отчаянно дернулся, не сумел поднять снаряд и упал на гриф, больно ударившись головой. «Ты всегда был Иудой!» – кричит спартаковское крыло отдыхающих. Но внезапно из мор–ской пены появляются Олич и Плетикоса, за их спинами на рейде маячат белоснежные лайнеры. Они зычно выкрикивают в мегафон рекламные слоганы: «Просим пожаловать на пляжи Хорватии, там вас ждет комфортный и престижный отдых, достойный лучших людей России!»

Тусовка моментально срывается с мест, забывая о поверженном Сычеве. Представители элиты карабкаются на корабли и покидают берег в поисках лучшего времяпрепровождения. А Диму потихоньку заносит песок. И он уже не может поднять ни руки, ни ноги, но дикий вопль вырывает его из состояния безволия.

Рядом с креслом Сычева в проходе стоял Кержаков и орал Аршавину в приступе самобичевания фразы, явно вычитанные из газеты:

– Андрей! Как ты не понимаешь, мы остаемся на задворках футбольной Европы. Нас никто не воспринимает всерьез. Мы можем играть только с футбольными карликами!

– Чего расшумелись, питерские футбольные карлики! – прекратил базар разбуженный брат Вася. – Забейте хотя бы Андорре, а потом поговорим.

Малыши угомонились. Хотя Кержакову молчать было обидно. Он и в Испании сел на лавку, и в сборной. Все встало на свои места: традиции – великая вещь. Русский не играет, «Севилья» слетела куда-то в середину турнирной таблицы и ни на что не претендует.

Три дня после игры с Израилем были мучительны, как медовый месяц в браке по расчету. Играть, конечно, надо, но играть совсем не хочется.

– Ребята, посмотрите на трибуны, – поощрял Саша Бородюк после разминки, – там простые болельщики, за свои деньги приехали. Для них сыграйте.

Действительно, группка человек в семьдесят – восемьдесят следила за матчем. Но не за одним, а сразу за двумя. Причем тот, который она не видела, был намного интереснее и оптимистичнее. Эсэмэски, приходившие от друзей и близких, вызывали экстатическую реакцию, которая вступала в решительную конфронтацию с тем, что происходило на поле убогого «Эстади Комуналь». Тут царила скука смертная, а там, на «Уэмбли», уже в начале матча хорваты жучили англичан 2:0.

В конце тайма Сычеву очень кстати перепало от Кольдо. Пока вратарь бежал, чтобы дать кулаком по русскому затылку, рамка оставалась пустой, и в нее благополучно залетел мяч. Потом еще Сычев попал в перекладину (сублимация штанги), а Колодин не забил пенальти. В общем, Бородюка не послушались.

Во втором тайме спортивный аспект окончательно забылся. На первый план вышло социальное противостояние – классовая борьба, поутихшая было в Европе к началу двадцать первого века. Пролетарии андоррского труда (страховые агенты, пожарные, почтальоны, продавцы и врачи) старались не позволить богачам из России получить благодаря хорватам то, чего они не заслуживают. Дело кончилось тем, что миллионер Аршавин на восемьдесят четвертой минуте ударил Лиму, а заодно и весь рабочий люд в его лице. Некрасиво! Судья Фарина изгоняет с поля высокомерного буржуя.