Социология - Владислав Бачинин

Генезис номотетического метода

Макиавелли говорил о себе и своем стиле, что ему свойственно смело и открыто высказывать все, что он знает о древних и новых временах. В его стиле обнаруживается нечто сближающее его с анатомической вивисекцией. С аналитическим хладнокровием он обнажает и вскрывает то, что другие мыслители до него не пытались выставлять на всеобщее обозрение. В трактате «Государь» Макиавелли создает собирательный образ, отвечающий его представлениям о том, каким должен быть современный политик. Одновременно он обнажает нормативно-ценностные структуры практического сознания своего героя. В результате в образе политика оказывается многое из того, что позволяет отнести его к разряду веберовских «идеальных типов».

Взяв за основу эмпирическую социальную реальность, Макиавелли конструирует на ее основе умозрительный образ политика, соединяющего в себе реальные черты и желаемые качества. Согласовав различные формы сущего и потребного, он конструирует идеально-типическую модель, в которой достигнуты пределы возможного как в логическом, так и в практически-прикладном значениях.

Она-то и сделала возможным появление понятия макиавеллизма. И хотя обозначаемый этим понятием тип политического поведения существовал и до Макиавелли, но обобщение и оформление его как «смыслообраза», концептуального конструкта, «идеального типа» следует считать заслугой мыслителя.

«Идеально-типическая» модель криминально-политического сознания деятеля-узурпатора, прокладывающего себе путь к власти через хитроумные интриги, всевозможные преступления, предстает как фрагмент более объемной модели аномийно-пермиссивной, доправовой социальной реальности. Целое и его часть соотносятся как порождающая причина и рожденное следствие: умозрительный образ Государя предстает как плоть от плоти смутного времени, как существо, чувствующее себя в условиях аномии, как рыба в воде. Между его личностью и аномийной действительностью нет никаких противоречий. Его устраивает тот набор возможностей по решению политических проблем, который предоставляет доправовое состояние.

Общий метод Макиавелли можно считать номотетическим, поскольку он стремится отыскать общие принципы политической деятельности и государственного строительства, исследуя данную социальную реальность и видя в ней лишь частный случай, дающий возможность понимания типологических свойств политической практики. Он движется преимущественно путем индуктивных умозаключений, слагая из выбранного материала умозрительные конструкции. Создавая «идеальный тип» государя, Макиавелли добывал знание, которое, по его предположениям, само могло бы воздействовать на социальную реальность, поскольку давало бы политикам инструментарий по существенному усилению их власти над обстоятельствами.

«Рассуждение на первое десятикнижие Тита Ливия»

Русский мыслитель П. И. Новгородцев считал, что в «Рассуждении» содержится наиболее полное выражение философско-политических взглядов Макиавелли и что это сочинение служит ключом к пониманию концепции трактата «Государь». Макиавелли, убежденный в том, что для лучшего понимания острых проблем современности необходимо обращение к их истокам, обращает внимание на вопросы происхождения государства и законов. Логика его рассуждений выстраивается в соответствии с позицией, напоминающей теорию общественного договора. Он пишет о том, что еще в древности люди, вынужденные постоянно общаться между собой, обрели способность различать добро и зло. Понимая, что любому из них в отдельности может быть нанесен вред, они стали объединяться и устанавливать законы, предназначенные защищать от несправедливости и насилия, грозящие наказаниями тем, кто нарушает общий порядок. Для поддержания устойчивого законопорядка стали выбирать наиболее сильных, храбрых и разумных, чтобы подчиняться им как правителям. Так стали возникать государства, образовывавшиеся либо по инициативе туземцев, либо пришельцами-завоевателями.

В свете этого исторического экскурса Макиавелли особо отмечает политический гений древних римлян. В его глазах их стратегические и тактические таланты, обнаружившиеся при создании Римской республики, и плоды их усилий в деле государственного строительства – собрание непревзойденных образцов для подражания. Самое лучшее, что могут сделать политические деятели современной Италии, – это учиться у древних римлян. Макиавелли стремится доказать, что для его родной Флоренции наилучшая форма правления – республиканская, позволяющая народу активно участвовать в управлении государством и способная обеспечить общее процветание. Но установить ее непросто из-за того катастрофического состояния, в котором пребывает вся Италия и вина за которую в огромной степени ложится на католическую церковь.

Поляризованность оценок стала неотъемлемым атрибутом отношения общественного сознания к наследию Макиавелли. Резкая критика его идей разворачивалась по религиозному, этическому и естественно-правовому направлениям. И с ней соседствовало вполне толерантное и даже поощрительное отношение к тем же идеям, оцениваемым с позиций юридического позитивизма и политической прагматики.

Сам Макиавелли – убежденный прагматик, а не моралист. Его логика реалистична и потому окрашена в мрачные тона. Он убежден в том, что бывают исторические моменты, когда необходимо во имя благой цели использовать все доступные средства, в том числе аморальные и противоправные. Зло необходимо использовать и применять ради того, чтобы избежать еще больших зол. То, что неприемлемо в обычных условиях ровной цивилизованной жизни и стабильного социального порядка, в критических условиях национального бедствия становится допустимым.

Морализирующая критика, упрекающая Макиавелли за его имморализм, как правило, не разграничивала этих реалий – стабильных эпох и эпох переходных, кризисных, катастрофических. То, что недопустимо в обычных условиях, для нее оставалось недопустимым и в условиях чрезвычайных. А между тем понять и оправдать Макиавелли можно лишь в том случае, если квалифицировать его доктрину как апологию чрезвычайных средств в чрезвычайных социальных обстоятельствах.

Т. Кампанелла: утопия как воображаемая модель реформированного социума

Томмазо Кампанелла (1568–1639) – итальянский мыслитель-утопист, поэт, политический деятель. Был монахом-доминиканцем. За участие в заговоре против испанского владычества понес суровое наказание – 27 лет тюремного заключения. Его основные сочинения: «Философия, доказанная ощущениями» (1591), «Город Солнца» (1602), «Поверженный атеизм» (1630).

Кампанелла был приверженцем идеи теократического сверхгосударства, возглавляемого папой римским и подчиняющего себе те национальные государства, население которых исповедовало католическую веру. Свой теократический идеал мыслитель частично реализовал в творчестве – в утопическом романе-трактате «Город Солнца».

Главный герой книги, некий мореплаватель, рассказывает, как попал на удивительный остров в Индийском океане, где существовало теократическое государство. Его верховный правитель являлся одновременно и первосвященником и главным законодателем, носящим титул Солнца. При нем находились три соправителя, именуемые Мощью, Мудростью и Любовью, которым, в свою очередь, помогали управляющие с именами, отображающими их основные функции, – Астролог, Экономист, Политик, Этик и т. д.

На острове не существовало частной собственности, и все имущество являлось общим достоянием. Вещи, продукты, различные материальные блага распределялись между гражданами поровну. Установленная трудовая повинность являлась всеобщей и требовала от каждого по 4 часа ежедневного физического труда. Все солярии были распределены по отрядам в 10, 50 и 100 человек. Их жизнь была строго регламентирована и унифицирована: для всех были обязательны совместные трапезы, одинаковые одежды, единый распорядок дня. Нарушителей общего порядка ожидали суровые наказания. Семья как таковая среди соляриев отсутствовала. Подбором будущих сексуальных партнеров занимались начальники отрядов, астрологи и врачи. Родившиеся дети являлись достоянием государства, которое занималось их воспитанием. Дети называли отцами всех мужчин старше 22 лет. За порядком в этой сфере следил Главный начальник деторождения. Существовала система строгих наказаний за проступки и преступления. Начальники отрядов являлись одновременно и судьями. За проявления гнева, злобы, лени, шутовства, уныния виновных лишали общей трапезы или сексуального общения. За военные преступления бросали в ров к диким зверям. Святотатство и изнасилование карались смертью.

Утопический проект Кампанеллы имел все признаки жесткой тоталитарной модели казарменного коммунизма, где свобода и естественные права личности были принесены в жертву дисциплинарным принципам жесткого порядка и социальной стабильности. Характерно, что задолго до Кампанеллы, в эпоху эллинизма, по свидетельству Диодора Сицилийского («Историческая библиотека»), Ямбул нарисовал сходную по содержанию утопическую модель государства, расположенного на Солнечном острове, где в размеренной, упорядоченной жизни островитян не было места бурным страстям, соперничеству, борьбе, царило согласие, позволявшее им существовать в тех же неторопливых ритмах, которые свойственны природе в целом, и с готовностью подчинять свои личные интересы общественным.