Булавки и бабочки - Денис Белохвостов

—Какие еще регалии? — казалось Максима уже ничем нельзя удивить, но он все же удивился.

—Ну как…? Камзол, меч, униформа короче, а медальон у тебя уже есть, — пояснил Синий Крокодил. Максим вдруг начал хохотать, смех был нервным, но он все никак не мог остановиться.

—Униформа…ха-ха-ха… ну как у служащего или бизнесмена, — отсмеявшись он вновь помрачнел, но встал и пройдя сел на трон. «Жесткий, деревянный, пусть и обит роскошной материей, но мягкости от этого не прибавилось», — подумал про себя Максим, стараясь усесться поудобнее. Одежда его стала преображаться. Яркий камзол в стиле средневековья, и на поясе пристегнут кинжал. Максим осмотрел новою одежду, неопределенно хмыкнул, и достав узкий изящный кинжал из ножен повертел его в руках.

—Ты вроде про меч говорил, — заметил он, обращаясь к Синему Крокодилу.

—Так зачем тебе с этой тяжестью таскаться, пусть в виде кинжала побудет, — привел свой довод Синий Крокодил, — ты ведь все равно мечом владеть не умеешь. Это ведь так — атрибут власти. А какой вид, меч или кинжал, значения не имеет.

—Верно, — согласился с ним Максим, — и что дальше?

—Позволю заметить, Ваше Величество, — с поклоном произнес Китайский Император, — что у вас, как у правителя есть определенные привилегии. К тому же вы обладаете Часами Истинного Времени.

—Ну и зачем они сейчас мне? — не понял Максим.

—Правитель Междумирья может появляться на земле, столько раз, сколько ему заблагорассудится, — опять поклонился Китайский Император, — но правилами наложены определенные ограничения…

—Призраком быть не хочу! — отрезал Максим.

—Вы не поняли меня, — мягко возразил Китайский Император, — Правитель может появляться на земле в своем истинном, материальном облике, то есть я хотел сказать теле. И только по делам, но есть одна хитрость — по каким делам, определяет сам Правитель. Так же его исчезновения или отсутствия на земле не должны замечать посторонние. А используя Часы, управляющие временем, можно составить такой график, что здесь, во время вашего отсутствия оно может сильно замедлятся.

—Погоди, ведь верно! По правилам Правитель может находиться вне Междумирья не больше десятой части дня за одни сутки. Поэтому прошлые Правители предпочитали оставаться здесь насовсем, так удобнее, дела в основном здесь, а не там. С помощью Часов, он может замедлять время в Междумирье, когда он на земле. И наоборот, ускорять, когда он здесь, — воскликнул Гробовщик, — правда, — он опасливо взглянул на Максима, — жить придется, что называется на два мира, то есть в два раза больше.

—Ага, год у тебя будет выходить за два, — закивал Синий Крокодил, — сутки здесь, сутки там.

—Значит я смогу вернуться? — робко спросил Максим.

—Периодически, — подтвердил Гробовщик, — но придется возвращаться обратно сюда.

—А если я не захочу? — спросил Максим, в нем начала появляться уверенность.

—Перетянет и все дела. Очутишься здесь, хочешь ты этого или нет. А вот обратно — это уже с трудом, несмотря на то что ты теперь Правитель, правилам Междумирья должен подчиняться, — наставительно сказал Синий Крокодил.

—Понятно, мда, подписался я на работенку, — улыбнулся Максим, и тут же спросил, — а что надо, чтоб перемещаться?

—Сначала останови время здесь, положи часы горизонтально, — стал инструктировать его Синий Крокодил, — а потом просто пожелай вернуться обратно, как ты делал с одеждой, представь просто что возвращаешься назад.

—А тут что будет? — не удержал Максим своего любопытства, несмотря на то что очень сильно хотел вернуться, и сделать это не откладывая, прямо сейчас.

—Здесь все не остановиться полностью, но замедлится настолько, что пока там у тебя пройдут сутки, здесь — не больше пары секунд, — объяснил Гробовщик.

—Так я отправляюсь? — немного неуверенно спросил Максим, вынимая из кармана камзола футляр с песочными часами.

—Только учти, не больше суток, — предупредил его Синий Крокодил, — здесь часы отсчитывающие время Междумирья находятся на главной башне замка. Они кстати, нормально пошли как только ты Правителем стал. А у себя сам следи за временем. А то исчезнешь на людях… Зачем тебе лишние расспросы? И еще одно запомни, о тайне Междумирья особенно не болтай.

—А если расскажу? — сварливо спросил Максим, все же немного обижало, что его вот так не спрашивая, сделали Правителем.

—На землю могут не пустить, — ответил Гробовщик.

—Кто? — не понял Максим, доставая из чехла часы.

—Правила, — коротко пояснил Гробовщик.

—Ты особо не задерживайся, — напутствовал Максима Синий Крокодил, — здесь дел полно.

—А я справлюсь? — всерьез засомневался Максим.

—Справишься, — махнул рукой Гробовщик, — до тебя и не такие дураки справлялись, а ты парень умный. Да и мы поможем.

—Вы справитесь, Ваше Величество, — подтвердил Китайский Император, — по моему скромному мнению у нас в ближайшее время будет хороший Правитель.

—Эй, погодите, а долго мне здесь править? — немного испугался Максим.

—Одну человеческую жизнь, Ваше Величество, — улыбнулся уголками губ Китайский Император, — впрочем в вашем случае у вас есть шанс прожить две жизни, вместо одной. Вы будете расти, взрослеть, и стареть как обычный человек. А потом уйдете туда, куда вас определят ваши дела. Правитель, в отличие от обычных людей не может вечно пребывать в Междумирье. Но я думаю, это и к лучшему.

—Ну я пошел, — попрощался Максим и встал, горизонтально перевернув и положив часы на трон. Все в зале замерли словно статуи. Потом он закрыл глаза, прошептал: «Я хочу домой», и представил что улетает куда-то вверх.

Впрочем он никуда не улетел, просто очутился на больничной кровати, укрытый простыней, с капельницей в вене и трубкой дыхания в носу. Первое, что Максим почувствовал — слабость и легкая тошнота, а еще очень хотелось пить. Он осторожно приподнялся на локтях и осмотрел себя. На теле пара присосок-датчиков, еще один датчик крепился на пальце. Из руки торчит здоровая иголка, закрепленная пластырем, и к ней подсоединена капельница. От этого зрелища Максима передернуло, он не выносил вида металла, торчащего из живой плоти. «Интересно, а сколько я уже в коме здесь прохлаждаюсь? И как там Настя?» — была первая его мысль после «пробуждения» в этом мире. Максим осмотрел палату в которой лежал. Кроме него в ней находились шесть человек. Все как и он с капельницами, датчиками и трубочками для дыхания. Но все без сознания. Лежат, словно спят. «Ну ладно, времени у меня не так много как кажется, за сутки надо разузнать как там Настя», — решил Максим. Он конечно чувствовал себя слабым, но не до такой степени чтобы не вытащить из вены ненавистную иголку, согнув руку чтоб не пошла кровь, отсоединить датчики, встать и направится к раковине. Но как только Максим припал ртом к холодной струе, жадно глотая воду в палату ворвалась медсестра и врач. Оказалось, что когда Максим отсоединил датчики, приборы показали, что жизнедеятельности у пациента нет, то есть короче он умер, и послали тревожный сигнал на пульт дежурного врача. Увидев жадно пьющего воду Максима, врач остолбенела, а медсестра учитывая отсутствие опыта работы с больными в коме, сказала:

—Мальчик, а ну давай обратно в кровать! Тебе нельзя вставать. Это же реанимация!

—Я пить хочу, — дерзко ответил Максим, и закрыл кран, только когда напился. Он стоял перед ними накинув простыню, и завернув ее наподобие римской тоги. Обуви не было, поэтому пришлось стоять на холодном линолеуме.

—Теперь бы поесть чего, — заявил он врачу и медсестре, которые готовы были уже силой уложить его на больничную койку.

—Ложись немедленно! — врач взяла себя в руки и попыталась подтолкнуть Максима к его больничной кровати, но он стал сопротивляться:

—Нет, сначала поесть хочу! И где мой брат? — после Междумирья он ничего не боялся, тем более каких-то врачей.

—Хорошо, поесть мы тебе принесем. Не знаю что там у нас есть полегче, но только ложись обратно в постель, — верещала врач, видимо такие строптивые пациенты ей раньше не попадались. А медсестра подталкивала упиравшегося Максима к его кровати. Максиму повезло, день только начинался, было утро и врач решила снять с себя всякую ответственность, позвонив профессору, заведующего реанимационным отделением. Максим тем временем за столом дежурного врача уминал пшенную кашу и бутерброд с маслом, запивая их чаем. Позавтракав он заявил, что теперь может отправится обратно в палату, но с одним условием — его брату должны сказать, что он очнулся. Дежурная врач заверила его что все сделает, и Максим придя в палату лег в свою кровать. Он решил, что успеет еще вздремнуть, слабость не прошла окончательно, но в реанимацию буквально ворвались несколько врачей, среди которых был его двоюродный брат, возглавляемые профессором, строгим человеком похожим больше не чиновника чем на врача.