Кронштадт - Андрей Посняков

Изнутри, словно из могилы, послышался отзыв:

– Кроншлот. Вы кто?

– Помощь. Я – десятник Кир. Быстро вылезайте. Что-что? Не можете? – Кирилл обернулся к своим: – Парни! А ну-ка, навалились на этот камень!

Через пару минут разлом расширили достаточно, чтобы протиснуться укрывавшимся в каземате воинам – совсем еще юным, лет по пятнадцати-шестнадцати, парням, говоря флотским языком – салагам.

– Уходим, – распорядился Кир.

Дэм упрямо набычился:

– Здесь враги, командир. Мы что же, оставим их?

– Вот именно, оставим, – прислушиваясь, ухмыльнулся десятник. – И я точно знаю – кому. А ну-ка, тихо все. Слышите?

Недалеко на берегу послышался быстро приближающийся рев двигателя. И музыка. Громкая музыка. Хэви-метал. Тяжелый металлический рок.

И вновь Дэм с ножом в руках стоял в темном каземате, выполняя указание Совета. Вернее, его председателя – командора Стефана. И Дайны. Командор прав, как всегда – прав. Все эти участившиеся нападения и обострившиеся внутренние разборки явно не к добру. В Кронштадте притаился враг. Опытный, безжалостный, хитрый. Такого попробуй, вычисли, попробуй, возьми.

Но Дэм старался. Тем более что поручение Совета совпадало с его глубокой страстью. Оказалось, что демотивировать можно не только врагов, но и предателей. И вовсе не обязательно – мертвых… Мертвыми они станут потом, к концу процесса. А перед этим хоть что-то расскажут, не смогут не рассказать, ибо испытываемые ими муки казались невыносимыми. Избавленье было одно – смерть. Быстрая, легкая… Но ее еще нужно было заслужить!

Как заслуживал ее сейчас этот тощий бледнокожий парень с длинной, падающей на глаза, челкой и чуть оттопыренными ушами. Уши эти сразу не понравились Дэму. Он их и отрезал. Как тогда у мертвого мута. Сначала одно, потом – другое. Парень завыл, со страху обмочился в штаны и грохнулся в обморок.

Болевой шок. Что ж, такое тоже бывает.

Прикрыв глаза, Дэм представил перед собой Лексу. Девушку, за которую он не пожалел бы и жизни. Ни своей, ни чужой. Лекса отвергла его… пока. Но придет день, когда все для нее станет ясным. То, что Киру она безразлична, а вот для Дэма – совсем другое дело. Ну как, как этого не понять?! Кир… все дело в нем. Вчера во время боя у форта Риф можно было запросто избавиться от десятника. Легче легкого. Просто выстрелить в спину, дождавшись огня прорвавшихся мутантов. Или в тумане пырнуть ножом.

Мерзость какая! Дэма передернуло от подобных мыслей. И как только они в голову-то могли прийти? Нанести удар подло, исподтишка. Убить лучшего друга! Нет, никогда. Лучше пусть Кира уберут, отправят в дальний форт на какое-то время, как обещала Дайна, – а эта девчонка, похоже, знала толк не только в свободной любви. Убрать Кира, да… Тем более, на него уже много чего накопилось – и Дэм здесь вовсе не виноват.

Ах, Лекса, Лекса… Крепыш страдал, испытывая душевные муки от того, что тогда, в библиотеке, сильно обидел Алексию. Обидел так, что девушка, наверное, теперь никогда его не простит… Или – простит? Особенно если рядом не будет Кира?

Кирилл сидел в библиотеке, поглощенный беседой со своим одноглазым приятелем. Тот рассказывал о Последней войне, о Кремле и живущих там расах, мутантах и обычных людях-хомо. Вскользь упоминал и о других существах, и по всему выходило, что самые миролюбивые среди них – шамы.

«Приятный парень этот Наг, – прихлебывая из высокого стакана принесенную гостем брагу, расслабленно думал десятник. – Нет, в самом деле – славный. Несмотря на то, что страшненький, да».

Кто-то постучал, вошел – Кир не повернул головы, даже услыхав знакомый голос. Лекса. Верно, зашла за пластинками.

– Привет, Кир, – нагнувшись, девушка помахала рукой. – Э-эй. Ты уснул, что ли?

– Здравствуй, Лекса, – зевнув, молодой человек прикрыл рот ладонью. – За пластинками?

– За пластинками, – покосившись на шама, резко ответила Алексия.

А ведь хотела сказать совсем другое: «К тебе!». Но Кир был не один, а в обществе одноглазого. Девушка скривилась – эта дружба казалась ей странной. Что у этих двоих общего? Ничего. Так зачем же сидеть тут, говорить непонятно о чем.

– Завтра твой десяток у нас дежурит? – забыв про пластинки, Лекса направилась к выходу и оглянулась лишь в дверях, на пороге. Голос ее предательски дрожал, зеленые глаза сверкали обидой.

– А завтра – вторник?

– Понедельник.

– Не, тогда – не мы, – Кир расслабленно потянулся. – Мы – во вторник. В домино сыграем?

«Конечно, сыграем!» – хотелось закричать Лексе. Однако девчонка сдержалась. Нечего тут! Путь видит, что и она не лыком шита, что может позволить себе обижаться, что…

– Посмотрим, – Алексия покусала губы. – Не обещаю, что загляну. Работы много.

– Жаль, если не зайдешь.

И снова не так сказал! Ну что это – «жаль». Процедил, словно через губу плюнул. Нет, чтоб сказать, например: «Милая Лекса, мне будет очень-очень тебя не хватать тем вечером, и я был бы очень рад, если б ты пришла». И тогда бы Лекса ответила: мол, конечно, приду… Нет, не так. Не «конечно, приду», а «может быть, и загляну». Да, так будет приличней. Пусть знает! А еще…

Услыхав на лестничной площадке чьи-то шаги, девушка поспешно сбежала вниз, чтобы никто не увидел слез в уголках ее зеленых глаз. Сбежала и уже на улице, у самого входа, нос к носу столкнулась с Дайной. Златовласая красотка в длинном бежевом пальто поспешно посторонилась, на губах ее заиграла вежливая улыбка, – как показалось Лексе, неискренняя и натянутая.

– Если ты к Киру, так его нет!

– Я вовсе не к Киру, – все с той же улыбкой отозвалась Дайна. – Вот, книгу в библиотеке брала. Несу обратно.

Сверкнув синими глазами, красотка вытащила зажатую под мышкой книгу. «Справочник тракториста и…». Не дочитав до конца, Алексия хмыкнула: ну и книжки читает эта красуля. И как только все успевает? И читать, и Стефана своего охмурять, и глазки всем без разбора строить! Голубые, блин… Кстати! Точно ведь – голубые, а сейчас… сейчас – синие. Или это небо в них так отражается? Да нет. Совсем другой цвет. Странно. Очень странно.

Словно почувствовав что-то, шам вышел почти сразу за Лексой, и, пока та разговаривала с Дайной, незаметно, как мышь, прошмыгнул мимо и скрылся за угловой башней.

Алексия не пустила Дайну в библиотеку одну. Навязалась сопровождать, сославшись на то, что забыла старинные грампластинки. Ведь и в самом деле забыла. Только вовсе не это было сейчас для девушки главным, не для того она вернулась в библиотеку. Пусть Кир увидит ее, пусть знает, что и она знает о том, что к нему явилась эта… эта… эта…

Дайна, впрочем, вела себя довольно прилично. Может быть, стеснялась Лексы. Вежливо поздоровалась, на предложение снять пальто ответила отказом, протянула книжку:

– Вот, прочла.

– Еще что-нибудь? – галантно поклонился Кирилл. – Могу порекомендовать…

– Нет, нет, попозже, – красавица томно прищурилась. – Мой муж спрашивал, не соблаговолите ли вы к нам зайти как-нибудь на днях?

Во как – муж! Алексия едва удержалась от удивленного возгласа. Это когда они успели-то? Впрочем, послевоенная кронштадтская жизнь была устроена просто и без лишних формальностей. Хотели – играли свадьбу, не хотели – нет. Всего-то и дел. Никто никого не неволил.

– На днях? – десятник задумался. – Конечно, зайду. Только кроме вторника – во вторник дежурю.

– На Первом Северном? – Дайна неожиданно выказала неплохое знакомство с действующими фортификационными сооружениями Котлина. Для Лексы это стало очередным сюрпризом, а Кир… Кир вообще ничего не заметил.

– Нет, на Константине.

– На Константине… ага…

Попрощавшись с изысканной вежливостью, Дайна одарила Кирилла таким многообещающим взглядом, что молодой человек покраснел. Хорошо, что этого не видела Лекса – девчонка шарила глазами по всем углам, искала шама. И не находила.

– Э-эй, Алексия. До свидания.

– Пока!

Выпроводив гостью, Лекса заперла дверь на задвижку и, подойдя к Кириллу, поинтересовалась, куда делся «тот одноглазый черт».

– Наг, что ли? – удивленно переспросил молодой человек. – Так его и не было. Он вчера заходил. Заглядывал ненадолго, спрашивал про какие-то провода.

– Не было?! – ахнув, девушка опустилась в кресло и, вытянув ноги, покачала головой. – Осмелюсь спросить – а кто ж у тебя здесь только что сидел?

– Ну, Дайна была. И ты до нее заходила, – глаза Кирилла сверкнули гневом. – Ты что, сама не помнишь, что ли?

– Я-то помню. А вот ты… В последнее время ты с этим одноглазым – не разлей вода. Тоже еще, нашел себе приятеля!

Зеленые глаза Алексии негодующе округлились, губы обиженно задрожали, раскраснелись, наливаясь румянцем, щеки…

– А ты красивая, сестренка, – неожиданно восхитился Кир. – Нет, в самом деле! Тебе кто-нибудь об этом говорил?