Недосказанное (ЛП) - Сара Риз Бреннан

— Ты такой умник, перечишь женщине, у которой в руках дезинфицирующее средство и она готова применить его.

Кэми снова приложила ватку к ране, почувствовав, как его дыхание стало отрывистым.

— Прости, — прошептала она, встревожена тем, что причиняла ему боль.

— Должен быть способ магическим образом исцелять людей, — сказал Джаред, отвернувшись от неё. — Но, чтобы это узнать, я должен практиковаться на людях, а мне не нравится идея, что что-то может пойти не так.

— Лиллиан должна знать, — предложила Кэми.

— Прямо сейчас тетя Лиллиан не совсем довольна мной.

— Тот трюк, что ты провернул в Лужах Слез, — заметила Кэми,- и не был очень впечатляющим.

Джаред пожал плечами.

— Я думал, что это сработает. А если нет, то мне было наплевать.

Кэми не знала, что делать с этим, с его чувствами. Она даже не знала, почему он чувствовал себя так.

— Это была глупая затея, — наконец сказал Джаред, снова поворачиваясь к ней. — Я не повторю этого снова.

— Уж постарайся, — сказала ему Кэми. — И говоря о глупостях. Не то чтобы я не ценю галантное спасение.

Джаред скрестил руки на груди.

— С меня снимутся баллы за плохое исполнение?

— Почему ты был там? — спросила Кэми. — Почему ты шел за мной домой?

— Ты спрашиваешь, преследовал я тебя?

— Возможно, — сказала Кэми. — А это так?

— Да, — сказал Джаред. — Немного.

Кэми не могла не улыбнуться, потому что он был таким странным. Она слышала, как её братья смотрели телевизор, звук музыки, которую слушал её отец во время работы. Казалось, что пока со всеми всё в порядке, и она могла хотя бы попытаться разгадать этого парня.

— Не делай так.

— Я не следил за тобой, чтобы ворваться к тебе домой и украсть твоё нижнее бельё, — заметил Джаред. — В этом городе чародеи убивают людей. Я хотел убедиться, что ты в целости и сохранности доберешься домой.

Кэми посмотрела вниз на аптечку. Она не думала, что что-то можно было сделать с рассеченной губой, хотя «не получай кулаком в рот снова», казалось, было хорошим советом, но Джаред очевидно даже не рассматривал такой возможности. Он продолжил желать боль, как будто это его единственный друг.

— Почему просто не пошел со мной домой? Чтобы я знала о том, что ты рядом?

Джаред снова посмотрел на неё.

— Но я думал…— замялся он.

Кэми увидела свою маму у ворот, которая на этот раз возвращалась домой до наступления темноты. Мама остановилась и посмотрела на взбудораженную землю. Кэми заметила выражение её лица, рассуждала о том, что она могла подумать: что это место похоже на могилу, на неприятности и магию у их порога.

— Что ты думал? — спросила Кэми Джареда. Она хотела, чтобы он сказал хоть что-то, чтобы она почувствовала себя лучше.

Он промолчал. Он мог бы сказать, что ненавидит её.

— Из-за чего всё это беспокойство, чтобы обезопасить меня? — потребовала она.

Джаред поджал губы.

— Ты спасла меня. В лесу. Теперь мы в расчете.

— А я и не знала, что мы ведём счет, — медленно проговорила Кэми. — Я не хочу, чтобы ты защищал меня. Во мне нет ничего особенного. Это ведь твои слова. Да?

— Да, — сказал Джаред. Его голос звучал грубее, чем обычно, и ей захотелось ударить его.

— Между нами больше нет магической связи. Я ничто для тебя. Поэтому оставь меня в покое.

Он посмотрел на неё с холодом во взгляде. Иногда он ненавидел её, так он сказал, и она была уверена, что сейчас он ненавидел её.

— Как пожелаешь, — сказал Джаред и отвернулся. Он установился у кухонной двери. — Спасибо за первую помощь, — добавил он. — Ты не должна была делать этого.

Эти слова были очень простыми. Они ничего не меняли. Но от них ей захотелось расплакаться. Но она не заплакала. Она наблюдала, как Джаред прошел мимо её мамы у ворот, и заметила, как её мама побледнела в тени Джареда.

Кэми засунула руку в карман и вытащила два предмета, которые лежали там. Она смотрела как они поблескивали на ноябрьском солнце: помада Руты Шерман и пуговица, которую она сорвала с формы сержанта Кенна, когда оттолкнула его. Она не нуждалась ни в чьем в утешении. Она знала как бороться.

ЧАСТЬ IV 

ЗИМНЯЯ ПЕСНЯ

Меня порвали на двое и вот... 

Мне не хватает так прежней меня...

— Эдна Сент-Винсент Миллей

Глава Четырнадцатая 

Душу призови мою домой

Прошло уже несколько недель в поисках чародеев, когда Кэми проснулась и обнаружила, что мир побелел. Словно кто-то засыпал Разочарованный дол сахарной пудрой, превращая его пейзажи в огромный свадебный торт.

Кэми поворочалась в теплом гнезде из одеял, моргая от искрящейся белесости мира за окном. Её ресницы прилипли к щекам, а руку пригвоздила голова Томо.

Мама с папой провели ночь в криках друг на друга. Томо и Тен забрались к Кэми в постель да так там и остались, чтобы выслушивать весь этот ужас вместе.

Кэми заставила себя подняться в кровати. Томо занимал больше три четверти матраца, а Тен свернулся в подножье кровати, будто кот. Она видела, как другие семьи борются и разваливаются, но ей никогда и в голову не могло прийти, что нечто подобное могло случиться и с их семьей.

На снегу виднелась дорожка из темных следов, которая шла от их порога и убегала в неизвестном направление. Её мама уже ушла.

Скрип двери, ведущей в спальню, испугал Кэми. В комнату заглянул её отец, и Кэми увидела, что морщинки беспокойства между бровей разгладились, когда он увидел всех детей. Еще одно, что потрясло Кэми — это, что оба её родителя были не на шутку напуганы.

— Вот, что я называю — «снежный день»*, - сказал папа. - Давайте лопать кашу с медом и пить горячий шоколад, и налепим каких-нибудь снежных чудиков. Ну как?

Томо проснулся, дико размахивая, как маленькая ветряная мельница, руками, оказавшись в ловушке кровати. Тен уже потягивался, выглядя бодрым и счастливым.

— Спасибо, пап, — сказал Кэми. — Но несмотря на твое щедрое и шоколадное предложение, я все-таки пойду в школу. Столько всего нужно сделать.

«Тебе их не найти», — сказала тогда Лиллиан Линбёрн. Но она ошибалась.

* * *

Похоже, что всех в городе посетила та же мысль, что и её отца. Перед школой стояло всего несколько детей, но школьный окна были темными, а двери заперты. В поле зрения Кэми не попался ни один из её друзей, за исключением Эша: Кэми представила, как Анджела приоткрыла один глаз, узрела снег и решила, что она официально впала в спячку.