Просто о главном - Антон Navotny

— Подружка, милая моя, ну оглядись вокруг. На земле полно ребят и получше твоего Саши. Ну найди себе достойного, чтобы любил и уважал тебя, чтобы на руках носил.

— Все, Наташ, хватит, я сама разберусь в своей жизни.

— Ну, как знаешь. Я ведь хотела как лучше…

— Наташа! — рявкнула я.

— Ладно, ладно, все, я молчу.

Но долго Наташка не могла молчать.

— Тань, а как родители? Так и продолжают с ума сходить?

— Про это у меня тоже не спрашивай. Я не хочу о них сейчас думать. Они все так же продолжают пить и на всех плевать.

— Тань, а ты не пробовала им предложить закодироваться?

— Ты что, с ума сошла, да они меня сразу из дома выгонят. Хотя на самом деле, если они так дальше будут продолжать, я сама от них уйду.

— И куда ты пойдешь?

— Сниму квартиру. Сейчас многие снимают квартиры.

— И чем ты собираешься платить за квартиру, ты же не работаешь.

— Устроюсь на работу, а так я просто долго не протяну. Ну вот ты добилась своего, испортила мне настроение.

Остаток пути мы проделали в молчании, и меня это вполне устраивало.

Мне безумно надоело, что подруга вечно лезет в мои дела. Я прекрасно понимаю, что Наташка за меня переживает, но я сама разберусь в своей жизни и помощники мне в этом не нужны. В конце концов, если даже я и совершу ошибку, то буду винить только себя одну.

Мы поднялись на платформу и направились к билетным кассам.

— Танюха, посмотри на него, он же просто божественен! — воскликнула подруга.

— Ты про кого? — не поняла я.

— Да вон же парень впереди нас стоит. Посмотри на него.

Я без особого интереса шарила по толпе глазами, пытаясь хоть одну особь мужского пола подобрать под определение «божественный». Но все было тщетно.

— Не знаю. Я никого не вижу.

— Правильно, потому что его закрыл длинный парень. Смотри, смотри, отходит, сейчас ты его увидишь…

У меня уже разгорелся нездоровый интерес. Но я не видела ни длинного парня, ни «божественное изваяние», которое он собой закрывал.

— Еще чуть-чуть. Ну, давай же, отходи…

— Слушай, я, наверно, слепая, но я не вижу этого долговязого.

— Да вот же он! — крикнула Наташа в тот момент, когда длинный отошел и перед нами уже стоял Он.

Я встретилась с ним глазами, и голова закружилась. Земля начала уходить из-под ног, они стали ватными и не хотели идти дальше. Я схватила Наташу под руку, чтобы ненароком не упасть.

У меня не было слов, он был великолепен, не сказать, что безумно красив, но от его взгляда исходила такая энергия, что я не могла с собой справиться. Он гипнотизировал меня. Его глаза смотрели не на меня, а в меня. Он как будто видел меня насквозь. Все мои мысли, переживания, метания, мою любовь к Саше, отношения с родителями, все. Его глаза видели и чувствовали все, что творится в моей душе, и своим взглядом он рассказал мне об этом.

— Таня, возьми себя в руки. Ты сейчас упадешь, — произнес голос подруги у меня в ушах.

— Я не могу, он завладел мной, — ответила я.

Мы прошли мимо него, и дурман прошел. Я хотела оглянуться, еще раз посмотреть в его глаза, чтобы снова время остановилось и на платформе остались только я и он.

Но приехала электричка, и больше я его не видела. Мне безумно хотелось бежать по вагонам, найти его…

Что это было? Наваждение? Любовь?

Нет, этого не может быть, ведь я люблю Сашу.

А он, Саша, любит меня?

Сегодня он должен был встретить меня, но снова не пришел. Наверно, опять пьет со своим дружком. А ведь я ждала, как дура стояла два часа на платформе и ждала. Он так и не пришел. И до сих пор я не знаю, где он, что с ним. И мобильник не отвечает.

Все, наверно, очень просто объяснить, и его поведение, и то, как он поступает.

Слишком много «наверно».

Наверно, напился.

Наверно, не любит.

Наверно, не люблю и я.

Наверно…

Нет, я его люблю, здесь не может быть «наверно».

И вот сижу теперь одна, страдаю по одному, вспоминаю другого.

Дура!

Первый сон Татьяны

«Огромная дорога. Широкая бесконечная дорога.

Бесчисленное количество людей. Миллионы, миллиарды.

И все держат путь вперед. Одни идут размеренным, спокойным шагом. Другие бегут. Третьи выбиваются из сил, падают, снова встают на ноги и, еле передвигаясь, продолжают путь. Четвертые неохотно переставляют ноги, готовясь сойти на обочину. Пятые вообще куда-то исчезают. Шестые сворачивают на перекрестке на другую дорогу, а остальные продолжают идти вперед, преодолевая все препятствия на пути.

И так до бесконечности. Нет, конец, конечно, существует, но никто из путников не знает, что его ждет на следующем километре или за поворотом. И лишь иногда на дороге встречается что-то наподобие рекламных щитов, на которых написано: «Правило дороги жизни», а дальше следует высказывание. Каждый может прочитать его, но не каждый поймет и запомнит его. Но это право людей, за которое они потом все равно расплатятся или получат вознаграждение. Все зависит от их выбора.

На этой дороге вообще все права у людей. Нет законов, нет договоренностей, лишь только правила, которым, в принципе, они не обязаны следовать. Хотя держать ответ придется каждому, но это в конце, это не сейчас… так все думают…

И они продолжают идти вперед по огромной, широкой, бесконечной дороге жизни.

Татьяна шла спокойным, размеренным шагом рядом с обочиной, недалеко от нее шел Саша. Он то выходил на обочину, то возвращался на дорогу и плелся позади Тани. Они были связаны между собой тонюсенькой ниточкой, и Таню это очень волновало. Почему многие идущие рядом люди были связаны прочной бечевкой, а они с Сашей всего-навсего тоненькой ниточкой? Ко всему в придачу она явно видела, как по этой ниточке от нее к Саше уходит какое-то вещество. Бесцветное, мерцающее.

Вдруг, как из-под земли, перед Таней появился дорожный знак. На нем было всего одно слово: «Любовь», и стрелочка влево. А слева от нее находился лес, к которому вела узенькая, вся истоптанная тропинка.

Таня замерла на месте, раздумывая, свернуть или нет.

Но человеческому любопытству нет границ, и она сошла с огромной дороги. И все ради интереса.

А что же там?

Что в этом темном, густом лесу?

Татьяна почувствовала, как ниточка, которая связывала ее с Сашей, почти бесшумно лопнула, она обернулась, но возлюбленного нигде не было, как, впрочем,