Ночной вызов - Николай Мисюк

- Голубушка, это только кажется, что вы уже здоровы. Слишком сильным оказалось потрясение, думаю, что вы еще тяжело больны, - сказала ей Зося Михайловна. - Вам нужно подлечить нервы, иначе все это может плохо кончиться. Если Федор Николаевич согласится вас принять, - а я не сомневаюсь, что он это сделает, постарайтесь подлечиться у него.

В своем городе ничто Ирину не удерживало. Получив письмо от профессора, она в тот же день уехала в Энск.

Действительно, курс лечения, назначенный Федором Николаевичем, пошел Ирине на пользу: она почувствовала себя значительно крепче и спокойнее. Сейчас она набралась храбрости попросить Пескишева дать ей какую-нибудь работу в клинике - о том, чтобы вернуться в ателье, она и думать больше не могла. Быть здесь, рядом, чтобы в случае необходимости воспользоваться его помощью. Пескишев ей нравился своим вниманием и добротой, а это теперь оказалось главным, в чем она так нуждалась.

Ирине стало известно, что на кафедре есть вакантное место лаборанта. Обязанности у лаборанта не бог весть какие сложные, Ирина считала, что, немного подучившись, она успешно справится с ними.

И все же у нее никак язык не поворачивался попросить Пескишева, чтобы он взял ее на кафедру. Господи, ну, какое отношение она ко всему этому имеет. Училище не в счет, обычная десятилетка, да и когда это было?! Забыла даже то, что знала. Профессор выручил ее - сам предложил ей желанное место. Он понимал: главное - хотеть, остальное приложится.

Горячо поблагодарив Федора Николаевича, Ирина пошла к Жене, чтобы поделиться новостью. А та по поводу такого события сбегала в буфет, купила сладостей и сварила кофе. Они пили кофе, ели бутерброды, печенье и строили планы, как будут вместе работать. Обсудили, где будет жить Ира. Конечно, Женя пока пропишет ее к себе, а там видно будет, Женя сказала, что к будущему году поможет подготовиться и поступить в мединститут. Ира смеялась над этой идеей и уверяла Женю, что из нее никогда не выйдет врача, что ее не интересует эта работа, а вот лаборантом она постарается быть хорошим.

- Что же вы меня на кофе не приглашаете? - шутливо спросил Рябинин, обнаружив в уголке ординаторской разговорившихся девушек. - Я ведь пить хочу и даже очень. Устал чертовски.

- Если хочешь, садись с нами, - предложила Женя и налила ему чашку кофе.

- По какому случаю пиршество?

- Ира будет работать у нас.

- Кем?

- Лаборантом.

- Не жирно. Зарплаты едва хватит на пропитание, - заметил Рябинин, взяв бутерброд.

- Не страшно, как-нибудь обойдусь, - отмахнулась Ирина.

- Замуж тебе надо. - Рябинин отхлебнул кофе. - Жених есть на примете?

Ирина ничего не ответила. Женя посоветовала Рябинину самому жениться, прежде чем давать такие советы другим.

- О, Женечка, советы давать проще: они ничего не стоят и ни к чему не обязывают. Вот я их и даю. А жениться-то ой как трудно. Вот ты же не хочешь за меня замуж идти, а зря, - сказал он шутливо и засмеялся.

- Ничего, найдешь. За тобой дело не станет. Слухи ходят, что у тебя уже все на мази, - подколола Сергея Женя. - Что же это получается: за мной ухаживаешь, руку и сердце предлагаешь, а сам в это время другим голову морочишь? Это как понять? По совместительству, что ли, работаешь?

Рябинин, не ожидавший такого нападения, опешил. Он даже положил бутерброд и поставил чашку. Но вскоре взял себя в руки и снова перешел на шутливый тон.

- Я, Женечка, еще в таком возрасте, когда много дозволено.

- Много или мало, но жениться ты, конечно, можешь запросто.

- Это точно.

- Только смотри не пожалей об этом, а то поздно будет.

- Уже поздно!

Рябинин насторожился. Как говорится, рыльце у него было в пуху, а потому намеки и недомолвки раздражали и настораживали. Он заподозрил, что Женя знает то, чего не должна была знать. Желая прекратить этот разговор, Рябинин ушел, как всегда забыв поблагодарить за угощение.

Приход Рябинина омрачил радужное настроение подруг. Восторги утихли, и вскоре Ирина, распрощавшись с Женей, ушла в палату. Она легла на кровать, уставилась в потолок и задумалась.

28

Личная жизнь у Жени сложилась трудно. Кафедра, клиника, библиотека - ни на что другое просто не оставалось времени. А молодость уходила, она ощущала это остро и болезненно. К Рябинину она давно утратила интерес, поняла, что счастья с ним ей не найти. К Пескишеву испытывала только уважение как к человеку и ученому. Неопределенными пока были у нее отношения с Круковским, собственно, он просто не обращал на Женю никакого внимания. Это обижало ее и казалось странным, она не привыкла, чтобы за нею ухаживали, но и к равнодушию не привыкла.

В общем, новый сотрудник казался ей сухарем, перегруженным будничными делами, которых так много в повседневной жизни больничного ординатора, к тому же еще занимающегося научной деятельностью. Большую часть своего времени он проводил в инсультном отделении. В ассистентскую заглядывал редко, а в общей болтовне сотрудников участия не принимал. Если он и уделял кому-то внимание, то только Ирине. Да и к ней интересы Николая носили чисто медицинский характер.

Подчас вечерами Женя видела Николая в библиотеке, где он всегда был один. Уходил он поздно и ни разу не предложил проводить ее домой. В его замкнутости было что-то непонятное, и это интриговало. Иногда закрадывалась мысль, не пережил ли он какую-либо душевную травму. Ведь не может же мужчина его возраста все время оставаться один!

Возникшее сначала любопытство незаметно перерастало в нечто иное: Женя чувствовала, что Николай все больше и больше занимает ее мысли. Но внешне все оставалось по-прежнему - они были далеки друг от друга, и ничто не предвещало возможных изменений.

После ухода Ирины Жене вдруг захотелось увидеть Николая, и она решила спуститься в инсультное отделение. Николая она нашла в ординаторской, он рассеянно листал какой-то иллюстрированный журнал. Это было настолько неожиданно - не занятый делом Николай, - что Женя рассмеялась.

- Может, помочь?

- Ну, что ж, в таком случае, садитесь напротив меня и смотрите в потолок, - иронически предложил он.

Женя шутки ради последовала его совету.

- Теперь скажите, что вы там видите?

- Ваше будущее, - серьезно ответила Женя.

- О! Это интересно! - улыбнулся Круковский.

- Ничего интересного. Вы кончите так же, как многие другие.

- Ну, до моего конца, думаю, еще далеко. Ведь я только начал свой путь.

- А что вы делали на флоте?

- Как все, служил Родине, выполнял свой воинский долг.

- А теперь кому служите?

Николай уловил насмешливо-язвительный тон Жени, но решил не портить ей настроения.

- Признаю себя побежденным. С вами совершенно невозможно вести полемику, - он сделал вид, что капитулирует.

- Какая же это полемика? Это же обыкновенный банальный треп. Не надо, товарищ Круковский, мне вашего снисхождения. Я и сама могу сделать вам аналогичный подарок, чтобы не ущемлять вашего мужского самолюбия.

- Против подарка я не возражаю, тем более в такой день, хотя ваш подарок словесный и с подтекстом. Но он единственный, а потому особенно приятный.

- А почему именно сегодня?

- Да потому, что сегодня у меня маленькое торжество.

- В таком случае простите, если я помешала вам отмечать торжество таким оригинальным способом. Сидеть одному, листать журнальчик и смотреть в потолок.

- Таким способом я всего лишь готовлюсь к торжеству. Думаю, думаю и никак не могу придумать, что делать.

Николай говорил загадками, что-то явно не договаривая. Это заинтересовало Женю, и она, поддавшись искушению, спросила, что же он в конце концов имеет в виду. Оказалось, что сегодня у него день рождения. Ему исполняется тридцать лет. Женя тут же решила рассказать об этом событии всем сотрудникам кафедры и организовать маленький сабантуй. Однако Николай возразил:

- Не надо других. Я не та персона, к которой следует проявлять повышенное внимание. Но если вы согласитесь скоротать со мной время, я буду вам искренне признателен.

- Это что, приглашение?

- На день рождения не принято приглашать. Но я нарушу это правило.

- Допустим, я его приму, но что же вы предлагаете?

- Предлагаю съездить в одно весьма экзотическое место к человеку, с каким теперь не часто можно встретиться.

Предложение Николая показалось Жене заманчивым, и хотя она понимала, что делать это при их почти шапочном знакомстве не совсем удобно, дала согласие. Договорились встретиться возле почтамта.

29

Люся прилетела в конце декабря. Дни стояли морозные. Пескишев у приезжего грузина купил букет гвоздик и в 14.00 был в аэропорту. Он, по-видимому, прослушал сообщение о прибытии рейсового самолета, поэтому появление Люси было для него несколько неожиданным. Увидев ее, Пескишев на какой-то миг оторопел, затем бросился ей навстречу. Легкая и изящная, одетая в длинную шубку, окаймленную пушистым белым мехом, Люся повисла на его шее. Опьяненный ее близостью, он забыл, что находится в аэропорту, что кругом люди, и целовал ее в глаза, в губы, не обращая внимания на окружающих. А окружающие, занятые своими заботами, словно не замечали их. Только одна пожилая деревенская женщина, поглядев на них, сказала что-то неодобрительное, но, не получив поддержки, пошла к выходу, бормоча что-то себе под нос.