Ложь и любовь - Хейли Норт

– Вы можете, например, пожелать, чтобы нашлись новые возможности проводить больше времени с Гасом.

Глядя, как Мэг обнимает подушку, Паркер погладил подушечку ее розового пальца.

– А можно мне загадать больше одного желания?

– Одно или два.

Мэг не отрываясь смотрела на руку Паркера. Погладив ее палец, он не остановился на этом и стал гладить ее кисть, затем его ладонь скользнула по локтю Мэг. Прежде чем она успела отвергнуть его ласку, Паркер мягко отвел с ее щеки прядь волос и придвинулся еще ближе с явным намерением поцеловать. Почти касаясь губ Мэг своими, он прошептал:

– А можно мне пожелать проводить больше времени с вами?

Обдумывая ответ, Мэг приоткрыла губы. Она чувствовала тепло его тела, ее охватило сладостное предвкушение.

Дверь ванной распахнулась, громко стукнув о стену. В комнату вошел Гас, прикрытый лишь банным полотенцем, и вместе с ним ворвался теперь уже ничем не заглушаемый рев радиоприемника. Мэг отпрянула от Паркера и вскочила.

– Черт! – Гас вцепился в полотенце. – Неужели в этом доме человеку никогда не дают побыть одному?

Гас попятился в ванную, Мэг выронила подушку и выскочила из комнаты. Паркер поднял подушку и прижал к себе.

– Видите, что вышло, когда вы заставили меня принимать ванну! – крикнул Гас уже из ванной.

Паркер усмехнулся и оставил Гаса одного. Но Мэг действительно очень хороший учитель: ему уже не терпелось загадать желание.

Чувства, которые Паркер пробудил в Мэг, заставили ее призадуматься, что менее рискованно: предстать перед Понтье-старшим или остаться в комнате Гаса в обществе Паркера. В конце концов она решила, что первое все же безопаснее. Спускаясь по элегантной лестнице, Мэг старалась овладеть собой и принять невозмутимый вид, но это оказалось нелегко. Паркер въелся в ее плоть и кровь. Взглянув вниз, она увидела, что за ней наблюдает седовласая женщина с приятным лицом. Мэг вспомнила, что ей полагается быть безутешной вдовой, и постаралась придать лицу соответствующее выражение.

– Вы, вероятно, вдова Жюля, – сказала женщина хорошо поставленным голосом. – А я Джулиана Сонье. Прошу принять мои поздравления и одновременно соболезнования.

– Благодарю вас.

Мэг с облегчением поняла, что эта женщина не из той породы, что резкая на язык тетушка Матильда. К встрече с этой представительницей клана Понтье ее не подготовил даже душ.

– Мой внук Майкл учился с Жюлем в одном классе. Сейчас его нет в городе, но я уверена, что он не опоздает на бдение у гроба.

Мэг кивнула. Когда состоится бдение? Только бы эта женщина не спросила ее. И вообще, что полагается делать во время этой процедуры? В протестантских семьях Лас-Вегаса подобный обряд не был принят, и Мэг никогда на нем не присутствовала. Когда умер Тед, он лежал в похоронном доме, и лишь в определенные часы можно было прийти попрощаться с покойным. Заупокойная же служба проходила только на кладбище. Вероятно, бдение у гроба – обряд, которому следуют только католики, нужно будет узнать подробности у Паркера.

– Я уезжаю, – мягко сказала женщина, – и передам Майклу, что говорила с вами.

Мэг поняла: женщина решила, что она вне себя от горя. Мэг снова пробормотала слова благодарности. Может, если ей удастся в ближайшие несколько дней ограничивать свои реплики этими двумя словами, то она сумеет избежать многих серьезных промахов.

С той стороны, где находилась библиотека, выехало инвалидное кресло.

– Джулиана, – окликнул старик, – спасибо, что пришла. Женщина натягивала перчатки. Услышав голос Понтье-старшего, она повернулась к нему, и ее лицо оживилось.

– Никакие силы не помешали бы мне прийти к тебе в такой день, Оги.

Старик подъехал к гостье, взял здоровой рукой ее руку и поцеловал.

– Но ты хотела сбежать, даже не попрощавшись со мной.

– Каюсь, грешна, – промолвила женщина, надевая перчатки.

Мэг поняла, что оказалась среди персонажей некоей личной драмы. Были ли эти двое когда-то любовниками? Или чувство Понтье-старшего осталось безответным?

– Спокойной ночи, Оги, и вам тоже, дорогая. – Женщина грациозно направилась к двери.

Старик покачал головой и пробормотал под нос:

– Какая женщина пропадает зря!

– Старая любовь?

– А вам, оказывается, нравится совать нос в чужие дела.

– Как сказала миссис Сонье, каюсь, грешна.

Старик бросил на Мэг строгий взгляд, развернул коляску и скомандовал:

– Марш в библиотеку. Немедленно!

Глава 11

Стоя в стороне, Паркер видел, как Мэг последовала за его дедом в библиотеку. О чем эти двое могут совещаться? Паркер поймал себя на мысли, что хочет знать о Мэг абсолютно все, он даже подумывал, не пойти ли за ними. А может, подслушать у дверей?

Старик не гнушается подслушивания и чуть ли не гордится своим умением использовать подслушанную информацию против своих оппонентов в бизнесе, да и в семейных делах. Поделом ему, если его внук прибегнет к такой же тактике. Паркер уже двинулся в сторону библиотеки, но ему не суждено было осуществить это намерение. В вестибюль вошла Бекки Лежен – особа, которую ему в данный момент хотелось видеть меньше всего.

– Паркер, вот ты где, а я тебя повсюду ищу, – пропела Бекки, раскрывая ему объятия. Она ухитрилась сделать так, что ее грудь потерлась о его торс. – Бедняжка! Где ты прятался, признавайся?

И как ему только взбрело в голову пригласить Бекки на предстоящий зимний бал! Едва Паркер пригласил ее, на лице Бекки появилось такое самодовольное выражение, что, взглянув на нее, он тут же понял – запоздало, – что совершил ошибку вселенского масштаба. Груди, которые отчасти помогли ему совершить эту ошибку, сейчас прижимались к нему.

– Прими мои соболезнования, я очень, о-очень сожалею о Жюле, – ворковала она, обнимая Паркера.

Он высвободился и погладил ее по руке.

– Спасибо, Бекки, все это очень печально, но мы справимся.

– Надеюсь, я смогу чем-то помочь, – сказала Бекки, как показалось Паркеру, слишком многозначительно.

Он во второй раз спросил себя, зачем ему понадобилось приглашать ее на обед. Затем Паркер вспомнил: предстоял благотворительный бал, избежать которого никак невозможно, а у него не было спутницы. А все Тинси, это она втянула сына в эту затею. Лицо Паркера напряглось, но он снова попытался вежливо улыбнуться жеманной, но очень красивой Бекки Лежен.

Паркер вдруг вспомнил, что пригласил ее на благотворительный обед сразу после неудавшейся ночи с дамой-адвокатом, которая ошарашила его, предложив подписать это нелепое освобождение от ответственности. То есть он отлетел к Бекки рикошетом. Что ж, по крайней мере можно утешаться тем, что он не совсем утратил связь с реальностью. Широко улыбнувшись, Паркер убрал со щеки Бекки прядь белокурых волос, сказав: