Отзвуки серебряного ветра. Мы – есть! Честь - Иар Эльтеррус

– То есть, – недоверчиво спросил Ненашев, – никаких заклинаний и тому подобной чуши? Они просто создают что-то из ничего силой мысли?

– Не из ничего, – усмехнулся дварх-полковник. – Все вокруг состоит из одних и тех же атомов. Нужно всего лишь расположить их немного в другом порядке. Именно это и делает мозг мага, когда он произносит заклинание. Ведь заклинание – это всего лишь формула, позволяющая произвести определенную последовательность действий. Но великие маги в заклинаниях не нуждаются, они напрямую управляют вероятностью.

– Объясните, не понимаю, как можно управлять вероятностью.

– Каждое событие может произойти с определенной вероятностью. Например, встретить на нашем крейсере меня или Вериль очень вероятно, тогда как мгновенно оказаться у вас на Земле без корабля – маловероятно.

– Это как раз понятно, – задумчиво потер подбородок контрразведчик. – Мне непонятно, как можно этим управлять.

– Как маги это делают, непонятно и мне, – пожал плечами Релир. – Знаю только, что делают. Они, когда им это надо, повышают вероятность какого-нибудь события до ста процентов, и это событие немедленно происходит. Я однажды видел, как Мастер заставил исчезнуть огромный астероид размером с четверть вашей луны. Просто посмотрел на него, и тот исчез. Что конкретно было сделано с ним, я не знаю. Но астероид и в самом деле исчез.

– Да уж… Этот ваш Мастер обладает страшной силой.

– Мага сильнее его в галактике нет, – кивнул дварх-полковник. – И именно он делает нас теми, кем мы есть – аарн. Без него ничего бы не было. А чего наше счастье стоит ему самому, мы только недавно узнали. И это вызвало такой шок…

– Почему шок?

– Почему?.. Да потому, что мы всегда видели его полным сил и радости, он всегда приходил на помощь каждому, и ни один из нас даже представить себе не мог, как ему дается эта радость. Мы не знали, что после каждого Посвящения он забивается в каюту с непроницаемыми для эмпатии стенами и несколько часов корчится от адской боли. Плюс, он обрек себя на полное одиночество, тогда как мы были уверены, что ему вообще не нужны женщины. А он боялся причинить кому-нибудь боль, и потому оставался один. Если бы Тина не пробралась тайком в его каюту после одного из Посвящений, то мы так ничего и не узнали бы…

– Но вы же эмпаты… – изумленно сказала Даша. – Как вы могли не ощутить, что ему так больно?

– Я же говорил, – вздохнул Релир, – что в эти моменты он всегда прятался с каюту с непроницаемыми для эмпатии стенами. Да и теперь прячется, Целители с его болью ничего поделать не могут. Правда, недавно у него появилась ученица, которая когда-нибудь сможет заменить его, у Касры хватит для этого сил. Вот только когда она еще научится…

– Что-то здесь неправильно, – закусила губу девушка, – не должен один человек, будь он хоть трижды маг, платить за счастье тысяч – и быть при том несчастным сам.

– Полностью согласен, – кивнул Ненашев.

– Вы думаете, мы этого не понимаем? – скривился дварх-полковник. – Да только вы попробуйте что-нибудь доказать Командору, если он упрется. Хоть кол на голове теши! Уверен он, что для него существует только долг и ничего, кроме долга. Хорошо хоть, Тина сумела заставить его отказаться от одиночества и принять немного любви и тепла. А то совсем некрасиво получалось.

– Кто такая эта Тина? – поинтересовался контрразведчик.

– Тина Варинх, дварх-майор «Бешеных Кошек», пашу обычно называют ее Кровавой Кошкой. Уже сейчас она руководит всей разведкой и контрразведкой ордена, вот-вот станет командиром своего легиона. Реально она и так им командует, дварх-полковник Саталья давно в отставку собирается и понемногу передает дела преемнице.

Ненашев переглянулся с комиссаром, и оба кивнули каким-то своим мыслям. Похоже, что именно к этой Тине им придется обращаться по поводу работы, они уже решили для себя, чем станут заниматься. Странно, но бывшие враги очень быстро превращались в друзей, понимающих друг друга куда лучше остальных. В чем-то оба Никиты были сильно похожи, и это сыграло свою роль.

– А что значит: «заставила отказаться от одиночества»? – спросила Даша. – Как можно заставить отказаться от него, если человек сам решил быть один?

– Мастер давно поглядывал на нее, но даже шага навстречу не пытался сделать, наоборот, с шутками уходил в сторону от любой попытки сблизиться. Оказалось, Тина невероятно похожа на его погибшую больше тысячи лет назад любимую.

– Больше тысячи лет назад?! – с изумлением переспросила девушка. – Вы не шутите?

– Илар ран Дар бессмертен, – усмехнулся Релир, – никто не знает, сколько ему тысяч или десятков тысяч лет. Он основал орден Аарн, и все полторы тысячи лет нашей истории остается его единственным Командором.

– Ни хрена себе… – пробормотал изумленный комиссар, остальные новички промолчали, но на их лицах появилось ничуть не меньшее удивление.

– Но все-таки, – настойчиво сказала Даша, – вы так и не ответили на мой вопрос.

– Я не слишком хорошо знаю, что там произошло, – пожал плечами дварх-полковник, – знаю только, что Тина с помощью Т'Сада Говаха, дварх-адмирала второго атакующего флота, каким-то образом воспользовалась гипертрофированным чувством долга Командора, и он не смог отказать ей. Теперь они вместе, и мы очень рады за него. Но Мастер почему-то испытывает страшные угрызения совести из-за этого. Едва ли не уверен, что из-за того, что он позволил себе немного счастья, погибнет весь орден. Чушь, по-моему.

– А при чем здесь какой-то адмирал? – с недоумением спросила девушка.

– Чтобы справиться с Мастером, нужен был эмпат не слабее его самого, – рассмеялся Релир, – Тина не вытянула бы. Только Т'Сад оказался способен хоть что-то сделать.

– Все равно не понимаю, – скривилась Даша.

– И не поймете до Посвящения. Ни в одном известном нам звуковом языке нет нужных понятий. Я уже говорил, что мы почти не общаемся вслух.

– А… – начал что-то говорить Ненашев.

– Релир, – прервал его встревоженный голос Асиарха, звучащий, как обычно, с потолка. – Пойман сигнал бедствия.

– Откуда? – резко спросил дварх-полковник.

– Пока точно не знаю, но им здорово повезло, что я вышел из гиперпространства неподалеку. Ведь это даже не гипер-, не грави-, а слабенький радиосигнал. Исходит из окрестностей планетной системы Тарсаль, там, насколько мне известно, есть маленькая трирроунская колония. Не больше двадцати тысяч человек населения. Жду приказаний.

– Каких тебе еще приказаний? – пожал плечами Релир. – А то ты сам не знаешь, что нужно делать в таком случае!

– Ладно, – иронично хмыкнул дварх. – Иду на всех парах туда, будем на месте через четверть стандартного часа.

– Похоже, полет домой придется отложить, пока не разберемся с этим, – повернулся дварх-полковник к новичкам. – Прошу прощения, но сигналы бедствия в космическом пространстве без внимания не оставляют. Если хотите проследить за нашими действиями, прошу в наблюдательный зал рубки.

– А как туда попасть? – спросил контрразведчик.

– Попросите Асиарха открыть проход. А я откланиваюсь, извините еще раз.

– Коля, – подошла к брату Даша после того, как дварх-полковник ушел. – Как ты?

– Спасибо, – рассмеялся он. – Хорошо. Выспался так, как не спал уже несколько лет, наверное. Давай, что ли, сходим в этот самый наблюдательный зал, интересно посмотреть.

– Почему бы и нет? – пожала плечами девушка.

Асиарх по первой просьбе открыл воронку гиперперехода. Наблюдательный зал оказался относительно небольшим и не менее странным, чем большинство помещений на крейсере. Овальный, темно-серые шершавые стены, а главное – нормальный потолок, никаких шевелящихся щупалец, от вида которых Дашу пробирала дрожь. Десятка три удобных мягких кресел были в беспорядке разбросаны вокруг, на нескольких круглых столиках стояли стаканы и прозрачные фигурные сосуды с какими-то разноцветными напитками. Даша с облегчением опустилась в одно из кресел, все-таки за это утро она успела устать, слишком много мест пришлось обойти. Как бы не двадцать верст исхожено по крейсеру. Девушка с удовольствием выпила какого-то кисловатого сока, поданного ей братом.

Ара уселась на пол у ее ног, положив голову Даше на колени. Девушка снова покраснела, но потом погладила подругу по взъерошенным черным волосам и махнула рукой, смиряясь с неизбежностью. Действительно, чего она так нервничает? Что будет, то и будет, видно же, что Ара ничего плохого не хочет, что для нее случившееся в порядке вещей. А раз так, то нечего лезть со своим уставом в чужой монастырь.

«Тем более, дорогая моя, – иронично сказала Даша сама себе, – что ты визжала от восторга, когда она с тобой это делала. Стоило возмущаться, если бы тебе не понравилось. Так ведь понравилось, вот что хуже всего…»

– Крейсер выходит на позицию, – раздался с потолка голос дварха. – Озвучить для вас происходящее?