После Шоколадной Войны - Роберт Кормер

  Теперь Картер изучал Оби. За несколько последних недель Оби сильно изменился. Не физически, конечно: он остался таким же худощавым, каким и был всегда. Но что-то в нём уже выглядело по-другому, например, глаза. Картер ещё помнил Брата Эндрю на уроках Истории Религии, который описывал миссионеров, бросающих вызов джунглям и каннибалам. Он называл их «святыми от бога». Теперь так можно было сказать об Оби. В его глазах появился свет, энергия, рвение миссионера. Картеру, конечно, было известно, что Оби поссорился со своей девушкой. До него дошли слухи о том насильственном нападении. Он также знал, что Баунтинг внёс раскол между Арчи и Оби. Иначе совсем можно было не верить Оби.

  - Что это за диверсия, - спросил Картер.

  И Оби ему рассказал. Картер нужен был ему дважды. Первый раз на встрече «Виджилса», когда будут выбирать очередного «дурня». Второй - во время Вечера Пародии.

  - И это всё? - спросил Картер.

  - Всё.

  - Тогда скажи мне зачем. Зачем тебе нужны эти диверсии.

  - Будет лучше, если ты не будешь знать деталей, Картер. Тогда позже тебя ни в чём не обвинят.

  - Арчи будет целью, правильно?

  - Да.

  Картер ещё раз спросил себя, стоит ли доверять Оби, можно ли рассказать ему о письме Брату Лайну и о телефонном звонке, о тех ужасных днях и ночах, в то время как со стороны Арчи он ждет месть.

  Но Оби, он понимал, был также озабочен своими собственными проблемами. И внезапно Картер почувствовал волну оптимизма. Оби собирался действовать против Арчи. И эта акция должна была оттянуть от Картера его внимание.

  - Ладно, - сказал Картер.

  Оби расправил плечи.

  - Замечательно, - сказал он.

  - Детали, - скомандовал Картер.

  - Потом. Я ещё многое тебе расскажу. У Арчи Костелло многое изменится бесповоротно.

  - Хорошо, - сказал Картер, хлопнув рукой по приборной панели, звук прозвучал, словно пистолетный выстрел в машине.

  - Дело не закончено, - сказал Оби, листая свою записную книжку, используя её как повод, чтобы не смотреть Арчи в глаза.

  - «Дурень», правильно? - спросил Арчи, гладя рукой по крыше своей машины, сметая пятнышко пыли со сверкающего металла.

  - Правильно, - сказал Оби.

  - И гильотина, - добавил Арчи, разглядывая машину кристальными глазами. Он ненавидел пыль и грязь, и собственноручно полировал свою машину, чтобы она всё время сияла. - Если честно, Оби, мне нет до этого никакого дела…

  И Арчи не было дела ни до чего.

  Оби был готов к такой реакции, но хладнокровие не выдавало излишнего рвения.

  - У меня есть несколько идей, - сказал Оби.

  - Какие ещё идеи? - закончив осмотр машины, Арчи теперь облокотился на неё и стал шарить по карманам в поисках плитки «Херши».

  Оби начал рассказывать ему, разбирая всё по деталям. Деталей было так много, что он осмелился раскрыть ещё многое. Он знал, что Арчи захочет поставить все «точки над «и», что, в конце концов, он и сделал.

  - Ты меня удивляешь, Оби, - сказал Арчи, открыв дверь машины и легко усевшись за баранку. - У тебя развивается цепное мышление.

  - Этому я научился у тебя, Арчи.

  Но в этот момент взревел мотор, машина тронулась, и Оби остался в облаке синего бензинового перегара.

  Когда Картер свернул в главный коридор, один из учебников выскользнул из связки, которую он нёс подмышкой, и громким хлопком ударился о пол. Другие книги также посыпались на пол. Он сконфуженно вздрогнул и нагнулся, чтобы их подобрать. Он с отвращением подумал, что вместе с координацией он теряет и всё остальное.

  Он обратил внимание на какое-то волнение в конце коридора. Кучка парней столпилась около стенда со спортивными наградами, установленного напротив кабинета Брата Лайна. Марти Хиллер, парень с прыщавым лицом и жирными волосами кричал на весь коридор:

  - Эй, Картер, здесь что-то «гнилое» про твою душу…

  Картер поспешил в толпу любопытных, собравшуюся у стенда. Большинство из этих наград были завоёваны именно им на разных спортивных состязаниях.

  Марти Хиллер отступил назад, и остальные расступились по сторонам.   

  - Смотри, - сказал он.

  Картер посмотрел, осознавая, что другие смотрели не на стенд с наградами, а на него, на то, как он на всё это посмотрит.

  Наград на стенде не было. Стенд стоял, но в нём было пусто. Не совсем пусто. На средней полке стояла маленькая фарфоровая пепельница, из тех, что продаются магазине шуток или фокусов. Пепельница была в форме унитаза.

  - Чёрт, кто украл все эти награды? - спросил Марти Хиллер своим фальшиво-скрипучим голосом. Его голос ломался уже три года и всё ещё был полностью непредсказуем.

  - Они не украдены, - крикнул чей-то голос из толпы, Картер не узнал, чей. Вероятно очередная проделка «Виджилса», с любезной подачи Арчи Костелло.

  И гробовая тишина наполнилась тем, что имел в виду этот голос. Была лишь одна альтернатива воровству наград - «Виджилс». И каждый это знал.

  - Иисус, - воскликнул Марти Хиллер. - Брат Лайн будет ходить на ушах, когда это увидит…

  Но Брат Лайн на ушах не ходил, потому что об этом он и не узнал. В этот день он был далеко, на конференции директоров школ и школьных руководителей в Ворчестере. Ко времени его возвращения на следующий день, все награды загадочным образом вернулись, каждая на своё место, а маленький унитаз исчез.

  На следующее утро Марти Хиллер встретил Картера перед самым звонком на первый урок.

  - Чёрт, что происходит? - спросил он.

  - Не знаю, - спеша на урок ответил ему Картер.

  Но он, конечно же, знал. И то, что он знал, последней ночью не давало ему спать. Каждый раз он просыпался от очередного кошмара.

  Школьное кафе. Начался перерыв на завтрак. Кучка парней плотно собралась вокруг стола у самого входа на кухню. Они пристально рассматривали что-то недоступное, лежащее на столе. И каждому, кто ещё этого не увидел, казалось, что это порнографический журнал или нечто подобное.

  Ричард Рондел отскочил от стола в полном отвращении. Он ожидал увидеть красочную фотографию с изображением голой женщины. В выпускном классе Рондел прослыл известным любителем порно, и ещё он любил, чтобы всё совпадало только с его мнением, и сильно возмущался, если что-то могло его разочаровать. Газетный заголовок кричал во весь голос:

   «УЧЕНИК ШКОЛЫ ПРОИЗВОДИТ СМЕРТНУЮ КАЗНЬ В ПРОЦЕССЕ МАГИЧЕСКОГО АТРАКЦИОНА»

  А ниже буквами поменьше:

  ФОКУСНИК-ЛЮБИТЕЛЬ ПРОБУЕТ СВОИ СИЛЫ.

  Текст был истёртым и сморщенным, с рваными краями, очевидно, он был вырван из газеты. Оби изящно положил его на стол, дождавшись момента, когда можно будет это показать. Он тщательно выбрал день, чтобы быть уверенным, что Рей Банистер будет только на ленче. Расклеенный текст нуждался в показе лишь минимальному количеству человек и на короткое время. Лишь несколько учеников должны были это прочесть. Но Оби знал результат. Одно слово будет разнесено по всей школе с невероятной скоростью, всё будет преувеличенно и преукрашено с каждой передачей от ученика к ученику, из класса в класс.

  Когда зазвучал звонок, и после полудня каждый отправился, кто по домам, а кто по рабочим местам, то эффект, произведённый этой «газетной» статьёй был потрясающим. Теперь каждый думал, что Рей Банистер - убийца или палач.

  С гильотиной.

  Никто не знал, что именно Рей Банистер и его гильотина станут гвоздём программы Вечера Пародии.

  Никто, кроме Арчи Костелло и Оби, принёсшего поддельную газету, отпечатанную на заказ в магазине фокусов в Ворчестере.

  Дэвид Керони услышал команду от стоящего в гостиной фортепиано, когда он спускался по лестнице, чтобы немного прогуляться. В последние дни он часто совершал прогулки. Ему нужно было выйти из дома, чтобы оказаться подальше от пристальных глаз.

  Команда резанула ухо, аккорд был фальшивым, за ним следовал другой, словно в комнате находился какой-нибудь маньяк, наигрывающий безумную песню, которую никто бы не узнал.

  Кроме Дэвида Керони.

  Он шел в кухню через гостиную, заполненную звуками исковерканной музыки. Раздвижные французские двери были раскрыты. Его мать занималась уборкой дома, хотя бы раз в месяц на короткое время ломающей рутину повседневной жизни семьи Керони. На это время его мать прятала свои длинные волосы под большой белый чепчик. Её тонкие пальцы белой фланелью протирали пожелтевшие клавиши. Дэвид стоял в ошеломлении - ему даже понравилось то, что именно его мать стала той средой, через которую он получил столь долгожданное сообщение. Так долго он ждал этого знака, сигнала, приказа. Он ждал, осознавая, что рано или поздно он его получит. Нужно лишь было вооружиться терпением. И вот он прозвучал.