Сильная кровь: выбор истинной (СИ) - Ясенева Кира

— Что ты наделала, негодница?! Как я теперь поеду обратно?!

На шум обернулся весь зал. В глазах драконицы заплясали опасные огоньки.

— Простите, ваше высочество, — взмолилась девочка, — я сейчас все утру. Она присела на колени и начала промакивать брюки девушки висевшим на руке полотенцем.

— А ну не тронь меня! Да тебе руки за такое нужно оторвать!

— Агата, успокойся, милая, — Вэон обнял ее сзади за плечи, пытаясь развернуть к себе.

Подбежала хозяйка, начала сыпать извинениями, предлагала возместить испорченное.

— Вы должны наказать ее. Выгнать с работы! — не унималась королева.

— Конечно же, ваше высочество. Сейчас же ее здесь не будет, — женщина подтолкнула девочку взашей: — А ну, прочь отсюда!

— Так и знала, что хорошего от этих харчевен не жди, — она зло окинула взглядом зал, развернулась и направилась к выходу, компания последовала за ней.

Настроение пропало у всех. Половину обратного пути Агата возмущалась манерами крестьян, а вторую половину — обиженно дула губки, взывая к жалости Вэона. Однако ничего, кроме коротких вежливых фраз, от него не получала. Вернулись затемно, когда фонарщики зажигали в дворцовом парке огни. Едва успокоив невесту, поручив слугам позаботиться о ней сегодня наилучшим образом и получив в ответ поцелуй на ночь, Вэон удалился к себе в комнату. Сидел в кресле и прокручивал в уме сцену в закусочной. Похоже, выпитое заставило драконицу показать свои коготки. Однако такой жестокости и вспыльчивости от нее он не ожидал. Тут же вспомнился случай с Анной и тем мальчуганом. А ведь он обещал навестить ее. Мысль о встрече принесла облегчение и прогнала неприятные раздумья. Вэон взял со столика ключ и вышел.

Он тихонько позвал из-за двери, но никто не ответил. «Спит». И все же уйти не смог. Осторожно провернул ключ и открыл. Камин погас, погрузив комнату в прохладу. Он разжег его и, стараясь не разбудить спящую, сел на край кровати. Девушка тяжело дышала и тихонько простонала, когда он взял ее за руку. Ладонь горела огнем.

Вэон зажег лампы. Анну лихорадило. Болезненные розовые пятна проступили на щеках; кожа на лице, груди, волосы — все было мокрое. Он позвал девушку, но она не реагировала. Дроу рванул за лекарем. За минуту пересек темные коридоры и нашел того спящим в комнатке при лазарете.

— Вставайте, вы нужны мне, срочно! — мужчина потряс его за плечо.

— Что случилось? Старому императору плохо? Королеве?

— Не королеве. Анне.

Лекарь провел обычный осмотр и сейчас с обеспокоенным видом прослушивал через трубочку ее легкие.

— Дыхание мне не нравится. Нужно наблюдать. Я пропишу лечение и пришлю кого-нибудь присматривать за ней.

— Нет. О том, что происходит в этой комнате, никто не должен знать. Вы понимаете меня?

— Конечно.

— Я пошлю за Дорой, она получше всех ваших лекарей.

— Повелитель… У нее горячка. Если завтра она не очнется, то… — мужчина напрягся, ожидая реакции короля.

— Делайте все возможно. И невозможное тоже. Она должна выжить.

— Вам лучше не находиться здесь. Болезнь весьма заразна.

— Я остаюсь.

— Другого и не ожидал. Что ж, тогда помогите снять с нее платье — оно все в испарине.

Мужчины раздели девушку и переложили на другую сторону кровати. Даже под одеждой простыня оказалась пропитанной потом. Вэон вышел, нашел первого попавшегося стражника и отправил его за Дорой. Та не заставила долго ждать. С собой принесла корзинку, полную разных склянок, тряпичных мешочков, баночек с мазями.

Старушка села на край кровати. Наклонилась совсем близко, касаясь морщинистым лицом лба Анны, прислушалась к ее дыханию, глубоко втянула носом запах со щек девушки и отстранилась.

— Плохо дело, — Дора покачала головой. Как же проглядели-то? — Потом скомандовала: — Выйдите.

Лекарь послушно проследовал в коридор.

— Я остаюсь, попытался возразить Вэон.

— Сказано: жди за дверью. Ну, чего время тянешь? Позову как можно будет.

Вэон вышел и устало сполз по стене на пол.

— У нее свои методы, — попытался успокоить его лекарь. — Даже меня порой удивляет. Одни боги знают, как у нее это получается.

Но старушка своих секретов не выдавала. Оставшись одна, Дора что-то зашептала на странном языке — то ли молитву, то ли песнь. Непонятные слова вырывались из старческих губ, сменяясь с быстрого шепота на растянутые фразы. Она подкинула поленьев в камин, запалила от огня веничек из трав и обошла с ним комнату. Тлеющие огоньки плавно вырисовывали какие-то символы в воздухе над кроватью. Зажгла свечу и поставила в ногах у больной.

Из мешочка достала щепотку темного порошка, им посыпала над переносицей девушки. Пальцем прорисовала по нему какой-то символ. Отлила в блюдо воды, села у больной и поставила его к себе на колени. Откинула одеяло. Руки старушки окунулись в прохладную жидкость, а затем коснулись лба Анны. Провели по нему — от центра к скулам. Дора наклонилась, тихонько подула на ее веки, снова окунула руки в воду. Странные движения повторялись, спускаясь к солнечному сплетению и вновь возвращаясь на лоб, много раз. Непонятный говор не прерывался.

Спустя время, девушка перестала метаться по постели и затихла. Старушка убрала свечу, стерла со лба символ и отворила дверь:

— Теперь можно.

Лекарь снова прощупал пульс, приложился рукой ко лбу:

— Температура спала, дыхание выровнялось. Будем ждать. Я сейчас не нужен. Отлучусь ненадолго, надо проверить лазарет и дать распоряжения.

Вэон кивнул.

— Ты ведь останешься? — обратился он к старушке.

— Заночую здесь. Но сейчас мне нужно прилечь.

— Займи любую комнату, отдохни, я покараулю, — Вэон сел на край кровати.

***

Анна открыла глаза. Раннее утро. Посветлевшее серое небо скудно освещало комнату. Повернула голову. На соседней подушке, держа ее за руку, спал Вэон. Спокойное лицо мужчины было не таким, как вчера. Оно осунулось, резко очерчивая и без того жесткие скулы, глаза ввалились. И все же Анна не могла оторвать от него взгляда, боясь даже дышать. Лежала так, пока время не заставило ее вспомнить о работе. Повернулась к нему и провела кончиками пальцев по бледной коже, остановившись на подбородке. Мужчина открыл глаза.

— Тебе не обязательно было караулить меня всю ночь, — тихо произнесла она.

В ответ он сгреб ее в объятья вместе с одеялом. И только сейчас Анна обратила внимание на то, что она голая.

— Вэон, почему я без одежды? — она попыталась немного отстраниться, но в руках совсем не было сил.

— Ты была в бреду четыре ночи. Они сказали: надежды почти нет, и я боялся отойти.

— Кто "они"? Что происходит?

— Лекарь, Дора. Ты заболела, Анна. Выжила чудом. Надо их позвать, — он поцеловал ее в лоб и встал.

Девушка приподнялась на локтях и тоже попыталась подняться. В глазах потемнело, а на коже выступил холодный пот.

— Что ты делаешь? — возмутился дроу.

— Мне нужно в туалет.

— Подожди.

Он принес из уборной холщовое полотенце и протянул ей:

— Обернись, — сам отвернулся.

Донес ее прямо до удобств и вышел. А потом обратно, мимо небольшого настенного зеркала, в котором она разглядела свое бледное отражение с клоками спутанных волос.

— Какой ужас, — вырвалось невольно.

— Глупая, — заметил ее взгляд мужчина и, улыбнувшись, вернул на место.

Вскоре пришла Дора, а за нею лекарь. Старушка обнимала Анну, потом поила настойками из своих склянок, растерла спину мазью и помогла надеть принесенную из дома сорочку. Лекарь осмотрел девушку и остался удовлетворен, сказав, что теперь больной нужен постельный режим, побольше бульона и фруктов. Вэон тут же собрался все это принести, но Дора остановила его:

— Сама схожу. Нечего тебе на кухне отираться. Разговоров потом не оберешься.

И они снова остались одни. Анна посмотрела на уставший вид мужчины.

— Сколько времени ты здесь проводишь?

Он отвел взгляд в сторону.

— Я не забываю про свои обязанности и про Агату тоже, если тебя это волнует.