Трудный переход - Мулдаш Уналбаевич Ерназаров

— Да и другие данные подтверждают, что Дарига готова поговорить с братьями.

— Какие же? — быстро спросил Амиржан Семенович.

— В Кзыл-Орде живет ее подруга Зулхия. Дарига недавно была у нее и высказала о своем намерении поговорить с братьями. Зулхия — честный советский человек. Она в любое время может вызвать Даригу к себе. Там мы можем встретиться с ней.

Амиржан Семенович ответил не сразу. Некоторое время он, поглаживая лоб, сидел в задумчивости. Затем поднял голову, посмотрел прямо в глаза Молдабая:

— Вы настойчивый человек. Считайте, что вы меня переубедили. Как вы хотите организовать встречу с Даригой?

— Мы встретимся с ней у Зулхии под каким-либо предлогом. Во время беседы и решим, как быть.

— Хорошо. Я согласен, — сказал Мусин.

Через несколько дней Дарига по приглашению Зулхии приехала к ней в гости я удивилась, что стол накрыт на четверых. Зулхия рассмеялась:

— Дарига! Я тебя вызвала выслушать мнение об одном молодом человеке. Посоветуй, стоит ли мне выходить за него замуж. Он придет со своим другом.

— Я аульная девушка, а ты городская женщина, Зулхия, — уклончиво ответила Дарига. — Мы живем в разных условиях. Вряд ли сойдутся наши вкусы.

В глазах Зулхии продолжала играть смешинка:

— Ты, конечно, шутишь. Давно известно, что достоинство человека в его уме и нравственности. Разве мало людей в городах и аулах, внешний вид которых обманчив. Кстати, его друг симпатичный и приятный парень. Можешь с ним познакомиться.

— Зулхия, если женщина полюбила, она не станет искать лучшего. Цену любви определяет взаимная преданность. Я своего Барлыбая люблю со всеми его недостатками и достоинствами.

К восьми часам Амиржан Семенович и Молдабай, одетые в штатское, постучали в дверь. Зулхия встретила их веселой улыбкой, делая вид, что они с Амиржаном Семеновичем давние друзья, и его приход является вполне естественным.

Тем же отвечал ей и Мусин.

Зулхия познакомила их с Даригой, которая, сдержанно улыбнувшись, подала загорелую, сильную руку.

— Очень рада познакомиться, — коротко проговорила опа.

— Но, может быть, мы будем не только знакомыми, но и друзьями, — предложил, улыбаясь, Молдабай.

— Вы слишком торопитесь, — укоризненно поглядела на него девушка.

Зулхия предложила всем сесть за стол.

Редко в те тяжелые, грозные годы вот так, просто, собирались люди за общим столом. Дариге понравился «жених» Зулхии, да и Молдабай простым, задушевным разговором сумел преодолеть барьер замкнутости девушки. Беседуя и шутя, сидели долго. Никто не чувствовал стесненности, Амиржан Семенович и Ермеков за шутками и разговорами пристально наблюдали за каждым движением и словом Дариги, изучая ее.

Дарига повеселела, была остроумна, но в больших глазах ее затаилась печаль. Что-то подкупало в этой простой и открытой девушке. Амиржан Семенович подал условный знак, и Зулхия откровенно заговорила с Даригой:

— Мы с тобой подруги. Наши отношения всегда были искренними. За моим дастарханом ты сидишь с людьми, которые смогут помочь тебе. Расскажи им все, что тебе известно о братьях, и посоветуйся с ними.

Дарига медленно встала, прошла к окну и вдруг тихо заплакала. Молдабай подошел к девушке:

— Я знаю: вы сильный и мужественный человек. Возьмите себя в руки.

— Правильно говорит Молдекен, — добавила Зулхия. — Что ты раскисла? Я тебя никогда такой не знала. В конце концов ты не несешь за них ответственность.

— Разве в ответственности дело? — подняла Дарига заплаканное лицо, — Ведь они родные мне. Как бы ты восприняла весть о гибели брата или сестры?.. Вы работники НКВД?

— Да, — ответил Амиржан Семенович.

— Вот вы говорите, что я не виновата ни в чем, братья — сами по себе, я сама по себе. А вот недавно я была в гостях. Все было нормально до тех пор, пока люди не узнали, что я сестра Керейбая и Рустема. А один из сидящих, оказавшийся работником НКВД, встал и ушел. При этом он заявил, что с бандитами в компании не бывает. Я училась и воспитывалась в советской школе и, может быть, не менее предана советской власти, чем он. Но этот человек нанес мне оскорбление, которое трудно забыть. Моя совесть чиста.

Дарига гордо и независимо посмотрела на всех присутствующих.

Амиржан Семенович улыбнулся, подбадривающе посмотрел на девушку:

— Вот сейчас вы похожи на ту Даригу, которую я видел вначале. Если я правильно понял, вас мучает то, что, видя гибель братьев, вы ничем не можете им помочь. Выслушайте меня внимательно, не торопитесь с ответом. Наша встреча здесь не случайна. Ваши братья являются участниками банды. Мы ищем пути ее ликвидации. Вы поможете нам?

— Я готова оказать вам любую помощь, но я слабая женщина, — растерянно улыбнулась Дарига. — Разве я могу что-нибудь сделать?

— Вы сможете, и многое, если проявите готовность, — мягко, но настойчиво убеждал девушку Молдабай. — Ваши братья, безусловно, должны нести ответственность. Но многое изменит их добровольная сдача. И самое главное — это поможет избежать кровопролития.

— Что я должна сделать? — с готовностью ответила Дарига.

— Связаться с ними, посоветовать, чтобы они явились с повинной.

— Оба брата временами бывают у моей матери… Я и сама собиралась поговорить с ними, но их почти невозможно увидеть. И послушают ли они меня, не знаю.

— Не скрывайте, что мы вызывали вас, что это — наше обращение к их разуму.

— Скажите, как и куда они должны прийти, если согласятся со мной?

— Обычно с повинной приходят к органам власти, но мы можем поговорить с ними в любом месте. Я готов их принять даже в своей квартире, — твердо проговорил Молдабай. — Мою супругу зовут Зинаида Галеевна. Независимо от того, буду я дома или нет, пусть скажут: «Зинаида Галеевна, мы из Кармакчи, приехали по просьбе Молдабая». Это будет паролем. Я живу по улице Ленина, дом номер 63.

VI

Тажимурат и Саламат выехали из поселка глубокой ночью, взяв курс на Мынбулак. По данным Молдабая ближе этой местности банда не могла находиться из-за отсутствия удобного укрытия.

Местность Мынбулак соответствует своему названию. Это бывшее морское дно с множеством невысоких возвышенностей, заросших тальником, откуда берут свое начале маленькие родники. Здесь все усыпано мелкой галькой, которой лошадь утопает почти по колено.

Позади остались безжизненные такыры, песчаные пригорки и впадины. Подъехав под вечер к южной оконечности Мынбулака, джигиты на одной из возвышенностей недалеко от берега озерка остановились на ночлег. Поднялись рано утром, оседлали лошадей, Тажимурат обратился к Саламату:

— Салеке, едем уже несколько дней, но не встретилось нам ни души. Правильны ли расчеты Молдабая? Банда, возможно, где-то здесь, а Мынбулак большой, придется осмотреть его весь. Нам надо быть готовыми ко всему.

— Если надо, умру, — запальчиво