Песня реки - Синтия Томасон

Он кивнул ей, отступив от двери. Она заметила, как у него слегка дрогнули плечи, и поняла, что его внешнее спокойствие и легкость движений лишь фасад, под которым скрывается боль от жестоких ночных побоев.

Как можно небрежнее Филип сказал:

– Я велел рассыльному, чтобы он прислал слугу за вашими вещами. Мы же можем идти в столовый зал. – Он церемонным жестом предложил ей руку, чтобы сойти вниз.

Анна посмотрела на него с улыбкой сочувствия и, просунув руку ему под локоть, спросила:

– Может быть, вам все же лучше опираться на меня?

– Ни за что, – решительно бросил Филип, ведя ее к лестнице немного чужой для него походкой, не такой уверенной, как обычно, отметила про себя Анна.

За завтраком, когда их беседа снова стала непринужденной, Анна решила как бы невзначай коснуться возможной поездки в Бостон. Она поставила фарфоровую чашечку с кофе на блюдце и с невинным видом спросила:

– Сколько нам осталось до Нового Орлеана?

– Сегодня у нас воскресенье? Значит, в четверг утром мы будем на Френчмэн-Пойнт. «Герцогиня» идет медленно. Видите, какие она делает длинные остановки, чтобы дать нам время для развлечений и покупок.

– Но за все это время, Филип, мы ни разу не говорили, что будет дальше. Я имею в виду, когда мы прибудем на место. Я и так слишком долго нахожусь на вашем попечении. Не может же это продолжаться до бесконечности. Ведь я не бездомная калека, которую вы подобрали на улице.

Филип пожал плечами.

– Не самое удачное выражение и совсем не отражает смысла происходящего. Я взялся помочь вам по иным соображениям. И пока не берусь сказать, как это произойдет. Давайте сначала поговорим с Анри. Тут важно знать точку зрения юриста. Я обещал вам посоветоваться с братом и собираюсь сдержать слово.

– Я ценю это, Филип. Очень ценю. Но я не уверена, хорошо ли это с моей стороны.

Филип, не сводя с нее пристального взгляда, вопросительно поднял брови.

– Я поясню вам, что я имею в виду, – продолжала Анна. – Мы с вами знаем, насколько все это серьезно. И не думаете ли вы, что из-за моих трудностей ваши родственники могут навлечь на себя беду?

– Анна, я и мои родственники – люди сильные. Мы можем и сумеем обеспечить себе безопасность. И мы никогда не отступаем перед трудностями, как вы только что изволили сказать, будь это наши трудности или трудности друзей.

Анна опустила глаза в тарелку и тронула вилкой вареные яйца.

– Это вы сейчас говорите, – сказала она, – в Ганнибале, возле тех конюшен у меня сложилось другое впечатление. Тогда вы были ужасно озабочены, как бы мои планы не навредили семье Бришаров.

Несомненно, Филип вспомнил, как она с его саквояжем и в платье его сестры собралась ехать в Кейп-де-Райв и как он сдерживал ее. Он посмотрел на нее с виноватой улыбкой:

– Это правда, но я более имел в виду остановить вас, чтобы вы не предприняли ничего опасного и опрометчивого. Согласитесь, это было бы крайне неразумно, – добавил он.

Если он ожидал, что Анна станет с ним спорить, то он ошибался. Избранная ею тактика и зависимое положение вынуждали ее к соглашательству.

– В тот день вы были действительно правы, – согласилась она. – Конечно, было бы глупо возвращаться в Кейп-де-Райв, но я боюсь, что задерживаться у вас на Френчмэн-Пойнт – очередная глупость.

Филип чуть сполз вниз в своем кресле, принимая удобную для себя позу, сложил ладони пирамидкой, подперев подбородок, и спросил:

– Анна, я вижу, вы пытаетесь меня к чему-то подвести. Почему бы вам не сказать прямо?

– Хорошо, я скажу. – Она положила руки на стол, выпрямила плечи, став почти одного роста с Филипом, и начала решительно: – Я уже знаю, что мне делать. Но мне не обойтись без вашей помощи. То, о чем я хочу просить вас, может показаться вам чрезмерным. И вы посчитаете, что я не заслуживаю такой большой милости.

– В любом случае говорите.

– Во-первых, я хочу сказать, что обязана вам очень многим. В Кейп-де-Райве вы вытащили меня из-под экипажа Уилкса и спасли мне жизнь. Вы дважды прятали меня, и только благодаря вам меня не опознали.

Филип молча пожал плечами, но его глаза с расширившимися зрачками выражали настороженность и готовность выслушать ее до конца.

– Поверьте, я так благодарна за все, что вы для меня сделали. И спасибо судьбе за то, что этой ночью я смогла отплатить вам хотя бы за толику вашего добра. Я рада, что появилась у вас, когда вы нуждались в помощи. Страшно даже подумать, чем все могло кончиться…

– Страшно подумать, – повторил Филип.

В его голосе уже сквозила подозрительность. Анна поняла, что это плохой признак, и поспешила продолжить:

– Есть еще один немаловажный вопрос. Деньги. Вы изрядно потратились на меня. Вы одели меня. Кормили все это время. Чего стоит одна только комната в этом отеле! Я этого даже представить себе не могу, но уверена – много. И само по себе пребывание на «Герцогине Орлеанской» – это такая роскошь. Более шикарного судна нет на всей Миссисипи…

– Предполагается, я должен все это суммировать, так, что ли?

– Да, но суть моей просьбы не в этом. Ночью я помогла вам спасти ваш выигрыш. По-моему, вы называли десять тысяч долларов. Куча денег. Наверное, их хватит, чтобы с лихвой покрыть мои долги… Вы не согласны?

– То, что я потратил на вас, и близко не лежало к этой куче. С этим я согласен.

– Прекрасно. Но если б не я, вы могли потерять все эти десять тысяч.

Филип убрал руки со стола, наклонился вперед и подвинулся ближе. Она съежилась и подалась назад, когда он остановил на ней свой пронзительный взгляд.

– Я и не подозревал, что мы с вами ведем счет, – спокойно заметил он.

Анна тут же попыталась исправить впечатление, которое она могла произвести на него своей меркантильностью.

– Я не имела в виду никаких счетов. Просто мне хотелось знать, не обманываюсь ли я в своих ожиданиях. Может, то, о чем я вас попрошу, для вас неприемлемо. Я только хочу, чтобы вы взяли в расчет мою просьбу и решили, можете ли вы ее выполнить.

– Надо думать, вы продвинетесь дальше и скажете наконец, что вы хотите. Тогда я буду решать, насколько это соизмеримо с моими возможностями… и согласуется с моими убеждениями или желаниями.

Анна вздрогнула от ледяного тона Филипа. Похоже, своей попыткой установить деловое соглашение, как это принято у бизнесменов, она только внесла путаницу. Однако и откладывать то, что должно быть сказано, не годится. Она взяла себя в руки и выпалила:

– Я хочу, чтобы вы отправили меня одним из ваших судов в Бостон, и как можно скорее.

– Куда?! – с искренним удивлением воскликнул Филип. – В Бостон? – Он осекся, заметив, что его восклицание привлекло к ним внимание. Понизив голос до шепота, он спросил: