Тайны великих пророков - Леонид Зданович

Говорят, что вышеуказанный Койнич родился на Льюисе и обладал белым магическим камнем, через который видел будущее.

Его бурного темперамента и острого языка боялись. Сообщалось также, что он был работником в Брехане, но испытывал неприязнь к злому Керку и графине.

Единственное свидетельство того, что он действительно жил на свете, находится не в семнадцатом веке, когда, по-видимому, произошли описанные нами события, а веком раньше, когда Кинох Оувир (английская транскрипция гэльского имени) был признан колдуном. Весьма вероятно, что этот Койнич приобрел в народе мифический статус и к девятнадцатому столетию оброс сотнями пророчеств, сделанных множеством разных провидцев.

Действительно, ни одно из них не было формально записано вплоть до вышедшей в 1877 году книги Маккензи «Пророчества брехенского ясновидящего». Он уверяет, что в пророчествах его знаменитого предка много говорилось об уже свершившихся событиях: построенных железных дорогах, мостах и каналах. Другие предсказания касались будущих свершений илиже грозили несчастьямт. Например следующее:

«Когда через Несс будет семь мостов, Ивернесс поглотит огонь из черного дождя и город низвергнется в море».

Когда в 1984 году началось строительство седьмого моста в газеты посыпались озабоченные письма. Из всех предсказаний, приписываемых неизвестному провидцу, «Черный Дождь» все еще вызывает массу домыслов.

«Овцы должны пожрать людей, люди хотят пожрать овец, Черный Дождь пожрет все», — такова краткая версия.

Более длинная детализирует, что горную Шотландию наводнят овцы, которые опустошат страну, «люди эмигрируют на ныне неизвестные острова, которые еще будут открыты в бесконечном океане, после чего на огромных диких территориях будут истреблены олени и другие дикие животные. И все это пожрет черный дождь». Вырубка горной Шотландии и рассеивание ее кланов по всему свету произошли два века назад. Что же до черного дождя, то некоторые считают, что это кислотные дожди, другие — нефть, третьи предсказывают радиоактивные выпадения.

Вся Шотландия до сих пор гордится этим человеком, его могилу заботливо охраняют, а клан Маккензи почитает его в числе самых видных своих членов.

Уильям Блейк

Я дрожал день и ночь и друзья удивлялись мне,

Но прощали блужданья мои. Я ж покоя найти не мог.

И Вечности мир искал, чтоб бессмертья открыть глаза

В Человеке, чтобы увидел он

Мысли, миры и в Будущность…

Гравер, художник, провидец, одухотворенный пророк и поэт «темных дьявольских мельниц», Уильям Блейк (1757–1827 годы) родился и всю свою жизнь провел в Лондоне, за исключением четырех месяцев, прожитых им на южном побережье в Фелхеме. Одаренный, своевольный сын торговца бельем, он семь лет был учеником гравера Базире. В 1780 году он был одним из тех, кто штурмовал Нью-гейтскую тюрьму во время беспорядков Гордона, а в 1782 году женился на Катерине Буше. Затем сорок пять лет зарабатывал на полную опасностей жизнь, работая гравером. Плотно сложенный, огненно-рыжий и энергичный, в свои ранние годы он не задумывался над сорокапятимильным походом, но опасался, что радикальные воззрения, которые он громко высказывал, могут привести его в тюрьму. Что же касается его внутренней жизни, то он знал, что даже его друзья и сторонники считали его книгу пророчеств непостижимой. Его раннее произведения «Песни невинности» (1789) и «Песни опытности» (1794) (Тайгер, Тайгер ты пылаешь очень ярко в лесах ночи…) написаны простым популярным языком, но сложная мифология книг вроде «Иерусалим» и «Милтон» ставила его современников в тупик, как «Поминки по Финнегану» современных людей.

Эти книги, проиллюстрированные отгравированные и опубликованные самим Блейком, действительно трудны для понимания, но стоят того, чтобы попытаться это сделать.

За столетие до Эйнштейна Блейк отвергал «единое видение и Ньютонов сон». Он утверждал, что «все божества обитают в груди человека» и в своих пророческих книгах драматически показал войну в душе человека, изобразив Разум, Чувство, Интуицию и Ощущение в виде четырех Зоа: Уризен, Луах, Уртона и Тармас. В этой психологии (предвосхищавшей четыре раздела человеческих возможностей) были негативные двойники: песни, дочери и «эманация».

Из Зоа Уризен (ваш Разум, а также по-гречески «предел», горизонт) порождает Лос (Божественную интуицию), Сол (Солнце) и подавляет остальные три правилом Логики и Разума. Таким образом Блейк придерживался гностических ценностей и не отвергал Христа (всепрощение), но Иегову (разумный гнев и честолюбие). Подобно Гурджиеву, который жил столетие спустя, он отвергал «все Библии или священные книги» и заявлял, что вся человеческая энергия есть зло и исходит от дьявола, а человечество потеряно в «смертельном сне», связанное цепями разума. Его поэтическим ответом было вызвать возврат к старому свободному духу Британии, Альбиону. Но Альбион лежит похороненным в земле и в глубинах нашего сознания, «рассуждениями, подобными огромным змеям», которые «опутали нам руки и ноги».

Он восставал не против Разума, но против его тирании над другими возможностями человека. Отрицая любовь и сдерживая всю энергию железными правилом, Уризен делает всех несчастными и жалкими, но не хочет бросать… или учиться. Он разрушит мир, если только Альбион, древний целостный дух, не пробудится во всех нас.

Высказывающийся политически антимонархист Блейк, как говорят, получил помощь, чтобы покинуть Англию и уехать в революционную Францию к Тому Нейну, автору Прав Человека. Но это, по-видимому, всего лишь миф. В 1804 году его пытали за принародное поношение короля, но затем оправдали. Вероятно, его веру считали слишком эксцентричной и трудно понимаемой, чтобы из-за нее волноваться. Политическое воззрение поэмы, начинающейся со слов:

И ноги эти в древние года

Ступали по горам зеленым Альбиона.

или:

И темная Уртона дочь стояла. пред красным Орком,

Когда четырнадцать солнц по темному небу плыли.

слишком малопонятно, чтобы возбудить толпу на бунт, и поэта с его видениями, о которых он говорил не более вразумительно, оставили в покое. Теперь о гравере, известном как «Уризен, создающий Вселенную» (на ней изображен бородатый Создатель, склонившийся с небес над планетой с циркулем, чтобы измерить Землю), его биограф Джилхрист писал, что он «взирал ввысь к вершине лестницы, по которой восходил» и видел глухую стену. Джилхрист также сообщает о том, как патрон Блейка, Томас Баттс пришел к нему в дом с визитом и нашел его с женой голыми, принимающими солнечную ванну в своем саду.

— Заходи! — прокричал Блейк. — Это всего лишь Адам и Ева, разве не видишь?

Было такое или нет, но этот рассказ вяжется с высказыванием Блейка, что «энергия — это вечное удовольствие, если оно не проклято Уризеном».

Шейх Кунта-Хаджи

В середине XIX в. на Северный Кавказ проникло новое учение мистического ислама — кадирийский тарикат. Основателем учения Кадирийа считается Абд аль-Кадир аль-Гилани (1077–1166), жизнь и деятельность которого прошли в Багдаде. Орден Кадирийа отличается от других суфийских организаций громким исполнением зикра.

К концу Кавказской войны среди чеченцев прочно утвердился Ислам и стал объединяющим фактором под знаменем газавата. Учение о газавате основывалось на принципах ведения священной войны против неверных. Кадирийский тарикат, будучи социальным движением и формой религиозной мысли, проник в Чечню в конце Кавказской войны и заметно отличался от учения о газавате по своей направленности.

Зачинателем учения Кадирийа в Чечне и в целом на Северном Кавказе, обозначенного впоследствии многими исследователями как зикризм (от слова «зикр» — «восхваление Аллаха»), является житель аула Илсхан-Юрт шейх Кунта-Хаджи Кишиев. Предание гласит, что в детстве Кунта отличался сильной привязанностью к Исламу, любил уединяться, не по годам был задумчив и сообразителен. Еще в юности он обучался начальной арабской грамоте, умел читать Коран, соблюдал многие религиозные предписания. В возрасте 18–19 лет вместе с отцом он совершает свое первое паломничество в священную для всех мусульман Мекку. С возвращением из хаджа, приблизительно в 1849 году, Кун-та-Хаджи начинает свою религиозно-проповедническую деятельность.

К этому времени многолетняя Кавказская война приближалась к своему завершению. В проповедях нового устаза (учителя) осуждалась война, влекущая за собой неоправданные жертвы, и звучал призыв к людям возвращаться к мирной жизни. Подобные призывы сразу же не понравились имаму Шамилю, так как предпринимаемые им усилия мобилизовать всех чеченцев на очередной этап антиколониальной борьбы сводились на нет. Значительный рост авторитета Кунта-Хаджи и принятие его учения бедными слоями чеченцев породили личную неприязнь со стороны имама. На стороне Шамиля было и официальное духовенство, которое в искаженном виде преподнесло ему суть и смысл новых идей. Призывы Кунта-Хаджи взять в руки четки вместо оружия в корне противоречили идеологии мюридизма, требующей борьбы до победного конца. Таким образом, газават и зикризм находились в противоречии, что и обусловило преследование Кунта-Хаджи со стороны Шамиля. Однако есть предание, что Шамиль, близко ознакомившись с учением нового шейха, даже принял участие в зикре.