По острию любви - Оксана Волконская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А я не хочу быть твоей проблемой! — разозлилась Инга. — И вообще, дверь закрой, что мы стоим, как идиоты на пороге? Или, может, сразу плакат нарисуем с подробным разъяснением происходящего?
Ярослав сделал шаг в ее сторону, и на мгновение девушке стало страшно — показалось, что просто возьмет и придушит ее, таким злым он выглядел. Обошлось. С грохотом дверь закрылась, и только потом Лаврецкая сообразила, что оказалась в ловушке собственной комнаты. Здесь разговора было не избежать.
— Мне кажется, тебе ради разнообразия надо научиться думать, прежде чем говорить, — холодно произнес он. — И ты же сама вчера говорила, что жалеть о произошедшем не будешь.
— А я и не жалею, — с вызовом заявила Инга. — Я вообще никогда ни о чем не жалею. Раз так произошло, значит так было нужно. Вот только не стоит этому предавать такого значения, как ты.
— Ты была девственницей до меня, — напомнил Ярослав. У него до сих пор не укладывалось в голове произошедшее. А еще парень не представлял, как теперь смотреть в глаза лучшему другу.
— И что? С невинностью мне все равно пришлось когда-нибудь расстаться, — довольно цинично ответила вчерашняя милая девочка. — Не нужно делать из этого трагедию.
— Что ты несешь? — поморщился Строганов. В его представлении девственницы должны более близко воспринимать произошедшее. Инга же вела себя совсем иначе. Ведьма она и есть ведьма, — вспомнил Яр ласковый эпитет, которым называл сестренку друг.
— Ярик, я тебя очень прошу, давай не будем раздувать из мухи слона, — методично пыталась до него достучаться представительница любительниц полетов на метле. — Расслабься. То, что ты был первым, не накладывает на тебя никакой ответственности.
— Я не согласен!
— Я тебя очень прошу, обдумай мои слова, хорошенько обдумай, не пори горячку, — когда хотела, Инга могла быть достаточно убедительной. — И, ради бога, не говори ничего Кириллу с Линой, — попросила она.
— Не скажу, — пообещал он. — Но я не закончил!
— Яр, давай не сегодня, — практически взмолилась Лаврецкая, чувствуя, что еще немного — и выдержке придет конец. — Последние сутки оказались слишком богатыми на впечатления.
Вид у Инги действительно был уставший, и Ярослав отступил. У девочки потрясение, ничего удивительного, что она так огрызается. Пусть немного придет в себя, и они смогут поговорить более конструктивно.
— Хорошо, — согласился он. — Как ты себя чувствуешь?
У нее болело все тело, а еще взрывалась голова, но она не стала ему говорить. Хотелось немногого — выпить таблетку, вдоволь нареветься и лечь спать. Для этого надо выставить гостя.
— Все хорошо, — едва сдерживала раздражение Инга. — Уйди, пожалуйста.
— Наш разговор не закончен, — напомнил Ярослав и вышел. А она осталась одна. Наедине с собственным стыдом, чувством вины и зарождающимися чувствами. Гремучий коктейль, способный взорвать изнутри любого. Что уж говорить о юной семнадцатилетней девушке?
Впоследствии Строганов еще не раз пытался вернуться к этому разговору. Но все его попытки Инга отвергала со все более крепшей решимостью. Она даже не давала ему возможности высказаться до конца, чтобы не искушаться поддаться его уговорам. И со временем все сошло нет. Сыграло роль и то, что обоим пришлось переключиться на странный разрыв отношений Лины и Кирилла.
* * *
— Удивительно, как вы еще умудрились при всем этом продолжить общаться, — задумчиво проговорила Василина, выслушав рассказ подруги. В ее памяти эти дни остались довольно смазанными.
— А мы прекращали, — с какой-то непонятной даже для самой себя горечью проговорила Инга. — Месяца три мы не общались вообще — так он был зол после одного нашего разговора. Я переживала очень, если честно. И зла на него была. А потом опять начали. Постепенно, понемногу. Окончательно наладили общение только после его развода. Ему тогда поддержка была.
Лина только мысленно качала головой: чокнутые, причем оба. Что-то вбили себе в голову и из-за этого чуть не пустили все под откос. Ладно, хоть сейчас подружка опомнилась. Теперь бы еще до Ярослава достучаться. Но обстановку следовало сейчас разрядить.
— Если ты сейчас скажешь, что все это ты скрывала от меня и рассказала Глебу, я тебя прибью, — деланно-обиженно проговорила она. Цель была достигнута — Инга рассмеялась:
— Нет, твоему братцу только скажи. Он начнет ржать, что Яр — лошара, хотя и самый умный.
— Ну да, это он может, — улыбнулась невестка. — Теперь скажи, что ты делать собираешься со всем этим? Ярик вроде на тебя реагирует. Да еще как! Один вчерашний звонок чего стоит!
— Не думаю, что у него ко мне великие чувства, — не согласилась Инга. — Тут скорее физиология. Плюс отпечаток наложило, что он у меня первым был. Чувствует свою ответственность, не дай бог обидят. Но я буду над этим работать. Он уже хотя бы согласился, что его ко мне тянет. Прогресс. Хотя вчера еще от меня шарахался.
— Да, ты прямо Инга-завоевательница, — рассмеялась подруга. — Можно еще дубинкой по башке и в пещеру.
Вот зря она это сказала. Девушка тут же представила, как с трудом поднимает тяжелую биту и обрушивает ее на Ярослава, а потом бегает вокруг обессиленной туши и пытается поднять. Да, до пещеры она так его сама не дотащит. Не Глеба же просить! Да и ближайшая пещера далековато и вряд ли пригодна к жизни.
Пока она размышляла о безуспешности древней романтики, Василина, прищурившись, что-то высматривала за ее спиной.
— Смотри, а это не Марго? — неожиданно спросила она.
Инга обернулась — в паре столиков от них изучала меню студентка Кира и по совместительству младшая сестра его друга Антона Маргарита Вишнякова.
— Точно! Маргоша! — окликнула приятельницу Инга. Девушка подняла голову от меню и оглянулась, потом подошла:
— Привет, — улыбнулась она. — А я вас и не заметила.
— Ты тут одна? Присоединяйся к нам, — предложила Инга. Симпатичная, добрая, в меру язвительная Маргарита уже давно числилась в ее хороших приятельницах. Не так давно она подружилась и с Василиной. Тем более, Рита поможет отвлечь подругу от темы Яра.
— Да, перебирайся к нам, — поддержала Лина.
— С удовольствием.
Сказано — сделано. Вскоре девушки мирно болтали за чаем-кофе.
— Ты что какая взъерошенная? — полюбопытствовала Инга. — Опять во что-нибудь вляпалась?
Еще одна причина, по которой Лаврецкая любила Марго. Та с завидным постоянством попадала в идиотские ситуации, неприятности, то и дело где-то падала, набивала синяки. В общем, сумела переплюнуть в
