Азбука осознанности - Бхагван Раджниш

Человек почти бессознателен. Я говорю «почти» — бывают моменты, ситуации, когда он становится сознательным; но ненадолго.

Например, внезапно в доме начался пожар. Вы почувствуете, как внутри вас что-то вспыхнуло — некое чувство алертности, какого никогда раньше не было. Даже если вы устали, даже если вы не спали несколько дней; или, может быть, совершили долгое путешествие и надеялись, что первым делом по возвращении домой отоспитесь… Но в доме пожар!

Вся усталость исчезает. Вы забываете весь кошмар путешествия и внутри себя обнаруживаете нечто новое — и, возможно, тут же упустите из-за пожара; вы алертны не к собственной алертности, но к пожару, в котором сгорает ваш дом.

И в обычной жизни бывают моменты, когда люди прикасаются к высшему состоянию сознания, но они их упускают, потому что это высшее состояние сознания приходит в критических ситуациях, и в первую очередь они должны справиться с опасностью, стоящей перед ними. Вряд ли в таких обстоятельствах они станут исследовать, что происходит у них внутри.

Но если вы можете найти — хотя бы в памяти — какие-то моменты своей жизни, когда вы внезапно становились более осознанными, чем обычно, это очень поможет понять, что я имею в виду, когда говорю о сознательности.

Пэдди служил рядовым английской армии во время Второй мировой войны. Однажды генерал вызвал его в свою палатку и сказал:

— Рядовой Мерфи, вы выбраны для выполнения особого задания. Ночью вы спрыгнете с парашютом во вражеский тыл, где вас встретит джип. Водитель даст вам дальнейшие указания.

Ночью Пэдди садится в самолет. Когда самолет приближается к вражеским тылам, Пэдди поворачивается к командиру и говорит:

— Но, сэр, я никогда не прыгал с парашютом. Что я должен делать?

— Не беспокойтесь, — отвечает командир. — Нужно просто прыгнуть. Через три секунды посмотрите вверх, и вы увидите, что парашют раскрылся. Если этого не случится, дерните за аварийный шнур, и раскроется второй парашют. Когда приземлитесь, джип будет вас уже ждать.

— Ладно, — говорит Пэдди и прыгает из самолета. Через три секунды он смотрит вверх, но ничего не происходит. Он дергает за аварийный шнур — все равно ничего не происходит. «Боже мой, — говорит себе Пэдди, стремительно приближаясь к земле, — так я и знал. Можно биться об заклад, что проклятого джипа тоже не будет на месте!»

В обществе существует глубокое ожидание, чтобы вы вели себя точно так же, как все остальные. Как только вы начинаете вести себя немного по-другому, вы становитесь чужим, а люди очень боятся чужаков. Вот почему абсолютно везде, если два человека сидят рядом в автобусе, в поезде или просто на остановке, они не могут сидеть молчать — потому что в молчании они чужие. Они тут же начинают знакомиться, наводить друг о друге справки: «Кто вы? Куда вы едете? Чем вы занимаетесь, кто вы по профессии?» Разные вещи… и они успокаиваются, вы точно такой же человек, как и они.

Адольф Гитлер в своей автобиографии, в Mein Kampf, говорит, что если политик хочет удержаться в политике, он должен постоянно создавать врагов. Если реальных врагов нет, нужно придумать, что кто-то собирается на вас напасть, что вы окружены врагами. Только так вы сможете удержаться у власти — не сохраняя мир.

И это ценный факт, который надо знать; вся ваша история состоит из героев, которые только и делали что разжигали войны, убивали миллионы людей. Во всей вашей истории нет ни одного человека, который был бы миротворцем.

Когда Иисус был жив, быть с ним рядом было опасно. Ни один делец не подходил к нему близко — только игроки могли рискнуть и быть с ним. Быть с ним опасно: его могут распять, вас могут распять.

Но как только он умер, появилась прекрасная возможность для бизнеса. Теперь вокруг начинают собираться другие люди: священники, папы, имамы, раввины — ученые, образованные, убедительные, догматичные. Они создают догму, кредо. Они создают культ.

Из мертвого тела религиозного человека создан культ. Христианство — это культ.

Сделайте одну вещь: не прекращайте курить сразу, потому что это не поможет, и вы опять начнете курить. Сделайте одну вещь: дышите. Когда хочется закурить, возьмите за правило, что сперва вы должны глубоко дышать в течение пяти минут. Начните с выдоха: глубоко выдохните. Глубоко вдохните, глубоко выдохните, но акцент должен быть на выдохе больше, чем на вдохе. Мм? Весь воздух должен быть выброшен наружу. Просто выжмите всю систему, так чтобы весь воздух вышел. Делайте это по пять минут перед каждой сигаретой…

Вы должны заплатить за каждую сигарету, мм? — пятью минутами глубокого дыхания. Если после этих пяти минут желание, тяга исчезнет, то нет нужды курить; если желание осталось, курите. И это будет полезно — полезно во многих отношениях…

Во-первых, из сотни раз семьдесят пять раз тяга исчезнет. Хорошее дыхание даст вам такое хорошее самочувствие, что вам не захочется курить. Вы почувствуете такое счастье и такую жизненность, что вам не захочется курить.

По сути, дыхание делает прямо противоположное, потому что в дыхании вы поглощаете больше кислорода. С большим количеством кислорода система функционирует на более высоком плане, на большей высоте, и вы ощущаете больше жизненной энергии. Кровь лучше циркулирует, кровь лучше очищается. Вся система функционирует на максимуме. С курением вы продолжаете вбрасывать в систему углекислоту: система опускается на минимум. Это обратный процесс.

А стоит вам насладиться пятью минутами дыхания, и сама тяга прекратится. Тяга к курению всегда приходит, когда вы не наслаждаетесь жизнью; если вы наслаждаетесь чем-то, вы можете забыть сигареты. Если вы смотрите кино, если действительно им поглощены, вы не будете курить. Если вы слушаете музыку, и вы действительно поглощены ей, вы забудете. Во всем, во что вы вовлечены и в чем вы счастливы, вы не будете курить. Вы будете курить только когда вы не чувствуете себя в гармонии, и вам хочется что-нибудь сделать — выкурить сигарету.

Л

Если все станут ленивыми, мы будем жить в прекрасном мире, где нет ни войн, ни атомного оружия, ни преступлений, ни тюрем, ни судей, ни полицейских, ни президентов, ни премьер-министров. Люди станут такими ленивыми, что им не понадобится вся та чушь, которую наша активность делает абсолютно необходимой. Задумайтесь: разве хоть один ленивый человек когда-нибудь сделал что-то плохое? И, тем не менее, бедных «ленивцев» повсеместно осуждают.

Ленивые люди никогда не наносили никому вреда. Они не могут, они не готовы так напрячься.

Настоящие проблемы создают активные люди.

Поэтому, если вы ленивы, не расстраивайтесь. Если вы спросите меня, для меня это абсолютно приемлемо. Я хочу, чтобы мир стал менее активным, чтобы люди больше наслаждались ленью, — расслаблялись на пляже, принимали солнечные ванны, играли на гитаре… делали все, что разрешается делать ленивым людям, и не делали ничего такого, что делают активные люди. Именно активные люди породили Чингиз-Хана, Тамерлана, Надиршаха, Адольфа Гитлера, Иосифа Сталина, Муссолини и Рональда Рейгана. Миру следует избавиться от этих активных людей. О ленивых людях никто не пишет, после них не остается истории. Наверняка в мире были ленивые люди, но никто не пишет о них в учебниках по истории. Ленивые люди — это сама соль земли.

Ликование лучше, чем радость, потому что радость подразумевает, что что-то закончилось, завершилось, что где-то поставлена точка.

Ликование безостановочно, оно течет, как река. Оно не знает остановок, нигде невозможно поставить точку. Жизнь — это, скорее, ликование, чем радость, потому что как только радость заканчивается, вы тут же перемещаетесь в ее полярную противоположность. Вы становитесь печальным, впадаете в отчаяние и снова начинаете искать радость. Вы вспоминаете всю красоту радости, вас терзает ностальгия, отчаяние, что ее больше нет.

Ликование ближе к жизни. Жизнь должна быть ликованием, она им и является. Вы переходите с одного пика на другой, в непрерывном потоке. Превратить свою жизнь в непрерывный поток можно, только если вам удастся включить в свою радость также и грусть, — только тогда. Если грусть противопоставляется радости, тогда радость закончится и в свои права вступит грусть. Подобно тому, как за днем следует ночь, за радостью будет следовать печаль.

Ликование — это искусство. Оно означает, что танец продолжается. День или ночь — не имеет значения: когда наступает день, вы наслаждаетесь солнцем и светом, а когда приходит ночь, вы наслаждаетесь темнотой, ее глубиной, ее бархатным прикосновением. Но танец продолжается. Ликование продолжается — в беде и радости, в молодости и старости, в одиночестве и вместе с кем-то, в жизни и смерти.