Почему я? - Владимир Германович Корешков

Немного поразмышляв, куда же направить свои стопы, я решил заглянуть сначала в кают-компанию. Потому как всегда к помещениям, где находится еда и откуда вкусно пахнет приготовленной пищей, питал гораздо более теплые чувства и отдавал им предпочтение, нежели к холодным стерильным помещениям, откуда воняет всевозможными лекарствами, пилюлями, микстурами и прочей полезной для здоровья гадостью. Бр-р-р!

Толкнув матовые стеклянные двери, сделал шаг вперед и обалдел. Я попал не в кают-компанию. Напротив меня должна была находиться сплошная стена, но, так же как в рубке управления, она была абсолютно прозрачная, а за стеной был не сумрачный безбрежный космос – мы находились глубоко под водой! На дне океана темно-бирюзовая вода была прозрачной, и перспектива уходила далеко вперед. Солнце, с поверхности пробиваясь через толщу воды, своими острыми как кинжал лучами освещало коралловый риф – цвета нереальны, непередаваемо яркие, таких никогда не увидишь на суше. Вся палитра – и пурпурно-лиловые, и изумрудно-зеленные, и оранжево-красные! И множество, множество других цветов и оттенков, которые даже и представить трудно. В общем, буйство и пиршество красок поражало до глубины души!

Впереди, у основания рифа, спрятавшегося в полумраке океанской глубины, там, куда почти не доходил солнечный свет, маячил чуть размытый корпус старинного затонувшего парусника. Он ушел в песок, зарывшись по самый медный форштевень. Бушприт, обмотанный лианами порванных канатов, обломан. На мачтах остались обрывки парусины, подводное течение шевелило их, от этого создавалось полное впечатление, что парусник продолжал наперекор судьбе плыть – теперь уже под водой. Из пролома в деревянном борту при ударе о грунт из трюма вывернуло и выкинуло на песчаное дно сундук с драгоценностями. Он опрокинулся набок, массивная резная крышка открылась, рядом россыпью и горкой лежало содержимое сундука – золотые дукаты, на них покоилось рубиновое ожерелье неземной красоты. Наверняка оно когда-то принадлежало королеве, иначе просто не могло быть, и во время торжественных приемов украшало царственную шею. Тут же метались, постоянно меняя курс на сто восемьдесят градусов, резвились, играя в догонялки, стайки разноцветных неоновых рыбок – желтых, синих, полосатых.

Разумеется, я знал, что это голография, и знал, что каждый вправе выбирать и выдумывать ту картинку, которая ему ближе по духу и более интересна. Просто все, что я видел, выглядело настолько потрясающе реалистично, что дух захватывало. Усиливая общее впечатление и подчеркивая возвышенность окружающего, по кают-компании разливалась торжественная «Аллилуя» из оратории Генделя «Мессия».

Мимо величественно проплыла, грациозно шевеля хвостом и плавниками, серая туша хозяйки морей – акулы, которая плотоядно окинула меня своим немигающим темным глазом, аж жутко стало. Это заставило меня оторваться от созерцания обитателей океанских пучин и оглядеться вокруг: посередине кают-компании стоял большой обеденный застеленный белоснежной накрахмаленной скатертью стол, к нему приставлены восемь увесистых, громоздких, с претензией на дорогущий антиквариат, деревянных стульев. В центре стола стоял серебряный канделябр на семь свечей.

Чуть дальше, предваряя уголок отдыха, находился бильярдный стол, покрытый зеленым сукном. Вокруг бильярдного стола хаотично разбросаны несколько больших удобных диванов и массивных кресел, рядом небольшие журнальные столики, за диванами шкафчик с шарами, киями и прочей лабудой. Несколько выбиваясь из общей картины, диковато смотрелся камин возле стены с пылающими и потрескивающими от нестерпимого жара поленьями – тоже голография. В правой части кают-компании находилась деревянная стойка с рядом барных кресел, за ней кухонная техника – холодильник, посудомоечная машина, утилизатор и переработчик отходов, кофе-машина, витрина с посудой, скатертями, салфетками.

Тут же стоял, сверкая хромированными боками, его величество сам кухонный аппарат – чудо современной технической мысли и волшебства кулинарии будущего. Фишка его состояла в том, что ты подходишь к нему, кладешь руку на панель управления и представляешь то блюдо, которое желаешь в данный момент. Кухонный аппарат считывает твои мысли и через пару минут выдает блюдо, на мой взгляд, даже лучше и намного аппетитнее и вкуснее, чем ты хотел и мог себе представить, предвосхищая самые смелые фантазии твоих вкусовых рецепторов – прогресс, что тут скажешь.

На кухне вовсю хлопотала Жанна, собирая на поднос посуду и приборы для будущего завтрака экипажа. На Жанну было приятно посмотреть – дело у нее шло споро, все горело в руках. Почувствовав на себе взгляд, она обернулась, ослепительно улыбнулась мне, как заправский дирижер взмахнула рукой – и бессмертная музыка Генделя стихла.

– Я думал, что стюардессы беззаветно любят небо, а тут, – я кивнул в сторону морского дна. – Откуда такой интерес к подводному миру? – поинтересовался я.

– О, это моя давнишняя страсть. В детстве у нас дома был аквариум. Все свое свободное время я наблюдала за рыбками и следила за аквариумом. Когда выросла, увлеклась дайвингом. Один из отпусков провела на Мальдивах.

– Ух ты! – восхитился я. – Не знал, что стюардессы так прилично зарабатывают.

– Да нет, просто тогда у меня были отношения с одним парнем, познакомились в Египте, когда ныряли. Вот он решил поразить меня широтой размаха и отвез на Мальдивы. Природа там конечно потрясная – белый песок, синее-синее, без облаков высокое небо, теплая прозрачная вода цвета лазури, а какие закаты… тихо и спокойно. Душа отдыхает, наслаждаясь сказочными пейзажами. Ты находишь равновесие в жизни, но самое главное не это, а то, что ты видишь, когда спускаешься под воду – там такая красота, не передать словами! Даже не знаю, смогла ли я здесь воссоздать по памяти хоть частичку того, что видела.

– Мне кажется более чем, хотя я никогда не был на Мальдивах, а под воду вообще опускался только на экране телека.

– Вернемся, я тебя обязательно под воду затащу, – пообещала Жанна.

– Я не умею, в смысле никогда не плавал с аквалангом.

– Могу обучить, у меня есть корочки инструктора. Хочешь?

– Конечно, хочу.

– Значит договорились. Беру над тобой шефство.

– А парусник откуда?

Она потупилась.

– Это тоже воспоминания из далекого детства. В том же нашем аквариуме на дне лежал игрушечный парусник, а возле него сундук якобы с сокровищами. Я была совсем маленькой, сильно простудилась и заболела. Папа на ночь читал книгу Александра Грина «Алые паруса». Повесть мне очень понравилась, увлекла и произвела просто неизгладимое впечатление, конечно же, я по уши влюбилась в Артура Грея. Представляя себя Ассолью, мечтала, что и за мной когда-то приплывет жених на паруснике с алыми парусами, и сказала об этом отцу. Но он у меня был прагматик, то ли в шутку, то ли всерьез сказал, что старинные парусники – вещь ненадежная, и во время бури могут запросто потонуть, и будут на