Обезьянья коробка ужасов - Мэтт Куртц

Джина охватила паника, его бросило в жар.

– Слушайте… прошу вас… Я все могу объяснить…

Мужчина поднял руку.

– Не стоит. Я видел те фотографии. На некоторых из них детишки совсем еще маленькие, прямо как мои ангелочки. Помнишь тех двух девочек, у которых ты покупал лимонад?

У Джина скрутило живот. Он с трудом дышал.

– Вы… вы теперь вызовете копов?

Оба незнакомца едва сдержали улыбку.

– Не-ет, – сказал мужчина. – Думаю, это ни к чему.

– Спасибо… спасибо, – пробормотал Джин, мысленно сомневаясь, что эта парочка заслуживает благодарности.

– А знаешь, судьба – забавная штука, – продолжал незнакомец. – Среди всех людей, с которыми мы были вынуждены это делать… – Он сделал шаг вперед и склонился прямо над лицом Джина, пристально изучая его, будто насекомое на булавке. – Ты заслуживаешь этого больше всех.

Прежде чем Джин успел спросить: «Заслуживаю чего?» – мужчина похлопал его по плечу.

– А сейчас отдыхай, мы пока тебя подготовим.

Подошла мамаша со шприцем. Джин изо всех сил пытался высвободиться. Мужчина схватил Джина за толстую шею, чтобы тот не дергался.

– Нет! – прошипела старуха. – Горло не трогать!

Мужчина тут же кивнул и разжал пальцы.

Задыхаясь, Джин вздрогнул: мамаша вытащила из его руки иглу. В пылу борьбы он даже не заметил, как она впрыснула ему лекарство.

Он почувствовал, как его окутало успокаивающее тепло. Веки задрожали. Прежде чем все вокруг погрузилось во тьму, мужчина снова склонился над ним.

– Спи крепко, больной извращенец. Мы с тобой быстро управимся.

***

Сон.

Он еще ребенок, стоит в гараже возле дома родителей. Отец работает на своем заваленном хламом верстаке.

Станок завизжал. Запахло электричеством, горячими опилками и потом. Спертый воздух не позволяет всем этим запахам выветриться.

Отец поворачивается и спрашивает Джина, не хочет ли он попробовать сам. Джин смотрит на пескоструйный аппарат в руках отца. Инструмент выглядит опасным. Маме бы это не понравилось.

Он в ужасе мотает головой.

Отец с отвращением смотрит на него, а затем опускает взгляд на аппарат. На его лице появляется садистская улыбка.

– Ну, пацан, раз уж ты вздумал его бояться, – проговорил он, – то сейчас я тебе дам повод для страха. – Отец увеличивает скорость инструмента и подходит к своему дрожащему семилетке ближе.

Джин проснулся, насквозь мокрый от пота. Осознав, что находится не в безопасности собственной постели, он вновь испытал ужас, как минуту назад во сне. Визг инструмента тоже не прекращался.

Подняв голову, он попытался разглядеть источник этого ужасного, разрывающего нервы звука. Он встретился взглядом с мужчиной, который стоял у стола возле его ног; мужчина был накрыт полиэтиленовой пленкой, в руках он держал работающую бензопилу, из-под которой разлетались брызги крови и осколки костей.

Мужчина выключил инструмент.

– Мамаша! Он очнулся!

На рот Джина опустился комок ваты, обернутый марлей. Медный привкус крови во рту быстро сменился химическим, обжигающим горло, и страх Джина улетучился.

***

Джин проснулся, накрытый простыней, и увидел маленькую симпатичную блондиночку, ту, что продавала лимонад. Девочка с любопытством глядела на него. Она опиралась подбородком на сложенные на краю стола руки. Посмотрев на его обритую голову и пластиковую хирургическую трубку, приклеенную белым пластырем к черепу, она спросила:

– Больно?

Джин пожал плечами. Его так накачали лекарствами, что он даже не чувствовал, что из его черепа торчит огромная игла для инъекций.

– Ты проспал долго-долго, – сказала девочка.

Кошмар с отрезанием ног все еще стоял у Джина перед глазами, и он пошевелил пальцами, чтобы убедиться, что все его конечности целы и невредимы. Ремни стягивали его грудь, но руки и ноги были свободны. Они что, не ожидали, что он так быстро придет в себя?

Джин пошевелил губами.

Бриджетт наклонилась:

– Что?

Джин продолжил беззвучно шептать. Девочка приблизилась еще немного.

Еще чуть-чуть, маленькая сучка. Если он сумеет дотянуться руками до ее тонкой шейки, она окажется его заложницей и он выберется из этого сумасшедшего дома.

Бриджетт стояла всего в нескольких сантиметрах от него.

Джин вскинул руки, чтобы схватить ее за горло.

Но простыни не шевельнулись.

Он попробовал еще раз, шипя сквозь сжатые зубы.

Выражение его лица показалось девочке смешным, и она захихикала.

Джин принялся бешено молотить руками и ногами.

Простыни будто застыли.

– Что с моими руками?..

– Все с ними в порядке, глупенький, – сказала Бриждетт, указывая в угол комнаты. – Они во-он там.

Джин застыл, взмолившись про себя, чтобы это оказалось злой шуткой.

– И ноги твои тоже там.

Несколько секунд он тупо смотрел на перепачканную кровью поверхность стола… пока его взгляд не зацепился за куски мяса.

– О боже, боже, боже… – Джин знал, что эти искалеченные конечности не могут принадлежать ему, ведь он чувствует, как шевелит пальцами, но – ради всего святого! – на столе в противоположном углу комнаты действительно лежат чьи-то отрубленные руки и ноги!

– Папе пришлось их отрезать, потому что Оно не любит, когда…

– Бриждетт! – внезапно вскрикнула за его спиной другая девочка, чем довольно сильно его напугала. – Отойди от него.

Джин увидел брюнетку, соседку блондинки по лимонадной стойке. На ней была огромная коричневая ковбойская шляпа.

Нора бросила взгляд на Джина:

– Пап! Он проснулся!

Над головой загрохотали тяжелые шаги, затем в углу заскрипели ступеньки.

– Зачем вы накачали меня снотворным?

– Мы тебе уже говорили, – ответила Нора. – Бабуля хочет, чтобы мы зарабатывали себе на еду.

– Но за что? – заорал он что было мочи.

– Наше дело тебя поймать. И тогда Оно получит тебя вместо нас.

Бриджетт принялась щекотать голую подошву одной из отрубленных ног.

– Ути-пути, – пропищала она и захихикала.

Нора шлепнула ее по руке:

– Прекрати баловаться!

– Пришел в себя, а?

Джин подскочил и увидел мужчину, который теперь полностью – за исключением шляпы – был одет в униформу шерифа.

– Вы… Так значит, это вы…

– Разумеется, – сказал мужчина, стянув шляпу с головы своей дочери и водрузив себе на голову. Он поправил поля, и Джин увидел, как сверкнула золотая звезда.

– Вы что… специально меня сюда заманили?!

– Не-ет, я всего лишь задаю людям нужное направление. А там уж как Господь распорядится. В конце концов, от полиции пытаются спрятаться только те,