Грани пустоты - Алекс Рауз

Этот запах преследовал ее годами. Каждый раз он оживлял в голове крики, стоны и адский жар той ночи, когда погиб Эрик. Когда сгорел их дом и Кая в одночасье потеряла все, что было дорого ей в этой жизни.

Младший брат, с детства веривший в «потустороннюю чушь», мечтавший стать ведьмаком. С ехидной улыбкой и самым добрым сердцем на свете – доигрался с незнакомыми ритуалами. А она не успела. Любая гадость в жизни происходит именно в те моменты, когда ты опаздываешь, – эту истину Кая усвоила.

Она была еще девчонкой в тот день, определивший ее судьбу. Кая любила брата, но слишком рано поняла, что привязанность – это боль. И пустота – это боль. И нет от нее ни побега, ни спасения.

А есть только воля идти вперед, не задумываясь.

И лишь проклятый запах терзал ее на каждом заказе. Он предупреждал, когда враг близко, холодил сердце. Но Кая знала, что никто больше его не чувствует. Запах жженой хвои и той ночи был ее секретом.

Ведьмачка выхватила меч и побежала вглубь парка. Луна еле показалась из-за горизонта, и среди полуголых деревьев царила тьма.

Справа, всего в десятке шагов, мелькнула тень – человек или животное – не разобрать. Кая замерла, и тут же в лицо хлынул холодный поток воздуха. Будто напротив нее распахнулись ворота в замерзшую преисподнюю. Прямо посреди парка.

Та же тень мелькнула уже впереди. Более осязаемая, менее человечная. К запаху паленой хвои подмешался гнилостный могильный душок. Абсолютную тишину не нарушали даже птичьи трели. Лишь ветки, скрипящие и трескающиеся под шагами.

Медленно ведя мечом перед собой, ведьмачка двинулась по кругу. Глаза бегали между дубовыми стволами, губы нашептывали старинные слова. И вновь ее зов оставался без ответа.

– Боишься, тварь? – прошипела Кая.

Жуткий смех из-за спины заставил ее резко обернуться. Там было пусто, и ведьмачка гневно сплюнула, попятившись.

Что-то резко кольнуло в поясницу. Она развернулась, описав в воздухе пируэт, и одновременно ударила. Рефлексы сработали раньше, чем она успела задуматься.

Но меч выбил несколько искр из твердого предмета, вернув силу удара в руку. Неприятная дрожь прошлась по костям. На секунду она удивленно застыла.

Прорвавшись сквозь деревья, луч восходящей луны осветил потрескавшееся надгробие перед ней. Серый камень успел порасти мхом, за ним явно никто не ухаживал уже много лет. Одинокий, заброшенный… Вот только минуту назад его еще не было.

«Кая Ф…

Покойся» – гласила надпись. И годы жизни.

– Ты льстишь, – ухмыльнулась Кая, проводя рукой по ледяному камню. – Мне давно не восемнадцать.

– Ты выглядишь достаточно молодо, – раздался сзади знакомый голос.

Кая медленно обернулась. Очередная иллюзия?

Живой и во плоти сквозь сросшиеся деревья к ней шумно пробирался Ворс. Все в том же безупречно выглаженном сюртуке и рубашке, с прилизанными русыми волосами. Ей даже показалось, что серые глаза сверкнули, отразив лунный свет, – но заметить такое невозможно.

– Мне пришлось ненадолго отлучиться по делам, – улыбнулся он, останавливаясь рядом с изумленной ведьмачкой. В правой руке он держал одноручный меч, который тут же поднял на уровень глаз, будто проверяя. Аккуратно провел рукой по тонкой рунной вязи на лезвии и гарде. – Не чета твоему, конечно, но что поделать – меня учили обращаться только с коротким. Да и учили по традиции, не всерьез…

– Нужен серебряный, – нервно хмыкнула Кая и незаметно дотронулась до рукава детектива. Настоящий, черт его побери!

– Серебряный и заговоренный, я знаю. Не первый день в поле, часто встречал таких, как ты. – Ворс с серьезным видом задрал одну бровь, а потом вновь улыбнулся.

– Зря ты вернулся.

«Что будет, если я завтра умру? Если обратный отсчет почти закончен? И я смогу прикинуть, сколько вздохов мне осталось…»

* * *

– Я и не ожидал, что ты обрадуешься, – парировал Ворс. Конечно, он соврал. Почему-то в глубине души он весь день надеялся на… Кто его знает, на что. Но смутное ожидание засело внутри и не желало покидать его даже под хмурым взглядом ведьмачки. – А что это?

Его взгляд упал на надгробие. Дата на нем стояла сегодняшняя.

– Кто-то умер?

– Ага, мои чувство юмора и терпение.

В паре метров от них скрипнула ветка. Потом еще одна, чуть дальше. И сразу несколько с другой стороны.

На этот раз Ворс не позволял себе бояться. Вернее, страшно ему было, как и любому здравомыслящему человеку, столкнувшемуся с неизведанным. Но терять рассудок он уже не стал. Лишь крепче сжал меч и чуть приподнял его.

Пахнуло холодом, рукава рубашки затрепетали на несуществующем ветру. Шрам на спине обожгло болью. Самый крупный шрам, пересекавший поясницу, – полученный юным Блэком за предположение о том, что на чердаке живет брауни. С тех пор он больше не говорил и старался не думать о сверхъестественном. Вычеркнул малейшее упоминание из своего мира. До вчерашней ночи.

Порой жизнь выкидывает и более подлые шутки.

– Этим ты занимаешься по ночам? Прыгаешь по буреломам и тыкаешь мечом в воздух?

Фраза вышла более резкой, чем ему хотелось. Голос сам скакнул вверх, как и каждый раз, стоило ему вспомнить отца. Ворс поморщился.

– По крайней мере, не дрожу перед портретами. – Этого укола стоило ожидать.

Они так и замерли между двумя деревьями, чьи верхушки срастались высоко над головами. Ночь пахла страхом и опасностью, и даже шутки не помогали. Пара серых и пара карих настороженных глаз шарили сквозь сумрак в поисках невидимого врага, лишь изредка обращаясь друг к другу.

– Ты смог меня приятно удивить, детектив. Как ты говорил, широта взглядов – признак хорошего полицейского? Пусть так, а теперь уезжай.

– Нет, – просто сказал он. Вдруг Кая улыбнулась.

Комментировать его возвращение она больше не будет и прогонять не станет. Смогут ли они теперь стать командой?

Если он наконец-то поймет, что, черт побери, тут творится!

– Итак, лес, – серьезно начал он спустя несколько минут напряженного молчания. – Что мы тут делаем?

– Я знаю множество ритуалов призыва, пробую по паре-тройке еженочно.

О скорбных результатах ее усилий Ворс промолчал. И вместо этого выдал совершенно неожиданное:

– Покажи.

В нескольких шагах от них толстая ветка с оглушительным треском рухнула вниз.

Кая болезненно скривилась от его слов. Именно от них, Ворс был в этом уверен. Потому что ее глаза метнулись к нему за долю секунды до треска. И в них скользнул страх. Но его причину он не смог понять – уж вряд ли ведьмачка боялась собственного ремесла.

– Я никому не расс…

Он не успел закончить, когда