Из Ночи и Хаоса - Дженна Вулфхарт

Но я вглядывалась в глаза тем штормовым фейри, что заманили нас с Каленом в ловушку в замке Итчена. Они были могущественны. Сущность Андромеды тогда усилила их способности, но я увидела достаточно, чтобы осознать: они были наделены смертоносной стихией. А их глаза… Что-то было не так с их глазами.

Все эти рассуждения и тревожные мысли крутились в моей голове, когда мы наконец-то пересекли границу и вышли из тумана на зеленые луга Королевства Бури. Наслаждаясь успокаивающим теплом, я подставила лицо свету и понежилась в лучах солнца. Солнце, прекрасное, восхитительное солнце. Я и не подозревала, как сильно по нему скучала.

– О, во имя света, – прошептала Фенелла.

Она стояла, раскинув руки в стороны, закрыв глаза и откинув голову назад. И впервые с тех пор, как я встретила ее, искренняя улыбка озарила ее лицо, стирая все напряжение, весь гнев, все отчаяние. Временами было легко забыть, что она была фейри света, а ее родной Эндир когда-то существовал в пределах Королевства Оберона. Она знала свет солнца и все же, должно быть, прошли столетия с тех пор, как она в последний раз ощущала его теплые лучи на своей коже.

Кален ласково улыбнулся при взгляде на нее, а затем обернулся к Торину и сразу нахмурился, увидев напряженное и настороженное лицо старого друга. Для него солнце не было поводом, которым стоит наслаждаться. Это лишь означало, что он снова оказался дома.

– Ну же, – сказал Кален, указывая на окружающие холмы, – давайте двигаться дальше.

Небольшой военный лагерь лежал перед нами, безмолвный, пустой и смертельно неподвижный, как будто даже ветер был поглощен туманом, пульсирующим на краю завесы. Пока мы шли мимо холодных ям бывших костров и разрушенных палаток, немой ужас – тот же, что и раньше – пробежал у меня по спине. Я огляделась, напрягая плечи, и приготовилась увидеть павших воинов. Но лагерь был пуст, и нигде не было ни единого тела.

– Ваше величество, – окликнул Кэдмон. – Разве вы не говорили, что сражались с армией, разбившей здесь свой лагерь?

– Я не уверен, что «битва» – подходящее слово для описания того, что я сотворил с этим местом, Кэдмон, – тихо сказал Кален.

Когда я была заперта в подземельях Оберона, армия штормовых фейри разбила лагерь у подножия гор, готовясь к захвату Дубноса. В течение нескольких недель они устраивали многочисленные нападения на Королевство Теней, иногда даже пересекали границу. Кален, отчаявшись покончить с угрозой своему народу и надеясь спасти меня до того, как Оберон проведет ритуал, направил свою жестокую силу на этот лагерь. Все войско штормовых фейри погибло.

Но единственными свидетельствами смерти стольких живых существ были палатки, почерневшие ямы от костров и жуткое ощущение, ползущее по спине.

– Ты чувствуешь это? – прошептала я Калену.

Он кивнул, когда мы проходили мимо еще одного скопления палаток. И затем внезапно замер. Это было единственным предупреждением. Тут же десятки грозовых фейри поднялись из колышущейся травы, их луки были натянуты, а стрелы нацелены на нас.

Глава XVI

Руари

Восстановление Альбирии только началось, и тут я получил гребаный вызов от одной из комнатных собачек Калена Денара. Я был склонен к тому, чтобы проигнорировать послание. Моя биологическая мать нуждалась во мне. Старухи едва ли чувствовали себя хорошо. А одну мы нашли бродящей в одиночестве по горам. И еще так много нужно было сделать, если я хотел вернуть городу времена процветания и счастья. Навести порядок на улицах, заново возвести дома и помыть все до блеска. Дважды.

Впервые я по-настоящему понял, почему отец полагался на людей из Тейна, которые выполняли большую часть кропотливой работы. Фейри были бесполезны – они долгое время избегали труда. Конечно, в этом, вероятно, была и вина моего отца. Мы не привыкли к тяжелой работе. На каждый этап уходило на несколько дней больше, чем следовало. При тех темпах, с которыми мы продвигались, Альбирия только через сто лет сможет стать прежней.

Тем не менее сообщение Гейвена было настолько интригующим, что два дня назад я решил отправиться в Эндир. Теперь я стоял в каком-то зале собраний вместе с горсткой своих воинов. Это было небольшое помещение сразу за Большим залом. Там пурпурные знамена украшали тусклый камень, а символ Эндира в виде маски-короны был выткан золотыми нитями. Горожане гордились своим наследием, несмотря на то, что были частью Королевства Теней всего четыреста лет.

Низенький фейри сидел за дубовым столом, водрузив свои кожаные сапоги на глянцевую поверхность, и рассматривал меня проницательными серебристыми глазами. Он сцепил пальцы под подбородком, каждый был украшен сверкающими кольцами, контрастирующими с темно-коричневой кожей. Я слышал о Гейвене от своего отца. Один из Туманной Стражи. Это он однажды выдал секреты, которые привели к падению Королевства Света. Он был предан Калену еще до того, как тот стал его королем.

– Ты собираешься сесть? – наконец спросил он, указывая на стул напротив себя. Я оглянулся на своих стражей и кивнул им. Пусть не спускают глаз с Гейвена и двери. Мы с Каленом дали клятву друг другу, но она не обязана была распространяться на кого-либо еще.

Конечно, каким бы испорченным ни был мой отец, он научил меня многому о выживании в Эсире. Во-первых, ты никогда не должен позволять врагу чувствовать твое беспокойство. И вот, со скучающей улыбкой, я выдвинул стул и сел.

– Надеюсь, ты сообщишь мне нечто действительно важное, Гейвен, – сказал я, проводя рукой по своей густеющей бороде. Большинство фейри не одобряли растительность на лице, но теперь я задавал моду. И, конечно, мой нынешний вид привел бы отца в бешенство. – Я проделал весь этот путь ради восстановления Альбирии.

Гейвен просто смотрел на меня своими проницательными глазами.

Из всех членов Туманной Стражи Гейвен был наименее известен. Он не носил оружия, по сему можно предположить, что он обладал исключительными способностями. Либо так, либо он был никудышным бойцом. Я был не настолько глуп, чтобы предполагать последний вариант.

– Как я уже сказал в своем послании, – наконец произнес он, нарушив напряженную тишину, – Морган спрашивала о тебе. Настойчиво. Есть идеи, почему?

– Мы никогда не были особенно близки, – ответил я, закидывая ногу на ногу и отклоняясь на спинку стула. Тот заскрипел под моим весом, и в тишине совещательного зала это прозвучало громко, как раскат грома. – Она подчинялась моему отцу.

Гейвен приподнял ухоженную бровь.

– Ты его первенец.

– Думаю, мне не стоит удивляться, что ваш король распространяет эту