Дочь ведьмы - Альбина Равилевна Нурисламова

Спрашивал ли он, как ее зовут?

Он вечно забывал их имена… Обычно это не имело значения, но сейчас внезапно пришло понимание: это была ошибка. Ошибкой было пригласить эту девушку, привести в дом, не узнав, как ее зовут, кто она такая, что делала ночью во дворе чужого дома, как там очутилась.

Осторожно поставив чашки на журнальный столик, Валентин потер ладони одну о другую: в комнате стало еще холоднее, когда дышишь – пар изо рта идет!

– Подойди, – не оборачиваясь, шепотом проговорила девушка. – Посмотри, какая ночь.

Валентин нехотя повиновался. Подойдя ближе, он заметил, что прежде сверкающие белокурые локоны незнакомки выглядят неопрятными, нечесаными, искусственными, как у дешевой куклы.

«Что происходит?» – хотел он спросить, но в этот момент девушка стала поворачиваться к нему.

Бессильно уронив руки, смотрел Валентин на самый страшный кошмар в своей жизни. Даже зажмуриться не мог: неведомая сила не давала ему сделать этого.

Прекрасной юной незнакомки не было – ее место заняла жуткая старая ведьма. Сероватая, рыхлая, покрытая струпьями кожа, крючковатый нос, глубоко запавшие глаза. Узкие губы изгибались в ухмылке, клочковатые волосы падали на лицо.

Старуха резко вскинула руки, цепко ухватив Валентина за плечи, и прошамкала:

– Тебе хочется узнать мое имя, не так ли? Теперь поздно задавать вопросы. Ничего не изменить. Ты уже позволил мне войти, дорогой.

– Кто ты такая? – спросил несчастный, чувствуя, что язык распух и еле ворочается во рту.

От ледяных ладоней, что держали его за плечи, по телу распространялся жгучий холод, будто текла студеная колодезная вода, впитываясь в каждую клетку. Валентин замерзал, уже не чувствовал ни рук, ни ног.

– Зачем спрашивать? – ведьма захихикала. – Ты же догадался обо всем!

Она повернула голову и поглядела в окно. Валентин сразу понял, куда она смотрит. На опустевший постамент, где прежде стояла страшноватая новогодняя фигура.

– Ага, Снегурочка! – облизнула губы старуха. – Деда Мороза внучка, девочка-красавица! Самая желанная гостья на Новый год!

Валентин дернулся, стараясь освободиться, но ничего не вышло: мышцы одеревенели, не слушались. В позвоночник словно насыпали льда и снега.

– Сердце у меня ледяное, как твоя холодная душа, которая только себя любить умеет! – Она приблизила лицо вплотную к его лицу. Ведьма не дышит, с ужасом понял Валентин, и его окатило новой порцией холода. – Не бьется сердце мое, не гонит кровь. Чтобы жить, нужна мне чужая жизнь. Тепло тела человеческого. Твоего, например. Я тебя еще на днях приметила, вот ты мне и сгодишься.

«Нет!» – хотел закричать Валентин, но не смог.

Тело было заковано в лед, как в непробиваемую броню.

Ведьма-Снегурочка припала к Валентину всем телом, обвила руками, оплела, как лиана, в мерзкой пародии на любовные объятия. Он чувствовал, что уже не сможет сопротивляться, и не пытался больше.

– Ледяная волна движется к твоему сердцу, скоро доберется до него, и ты заснешь. Будешь спать крепко-крепко. Мертвые спят беспробудным сном.

Он слушал ее шепот, однако последнюю фразу уже не расслышал. А между тем ведьма сказала:

– Я таких, как ты, изнутри стылых, сразу примечаю. Вы для меня самая легкая добыча.

Нашли Валентина на следующий день. Это была одна из тех загадочных смертей, объяснить которые обычно не удается.

Молодой человек, студент-третьекурсник замерз насмерть в жарко натопленной квартире. Просто превратился в ледяную статую.

Когда тело его выносили из подъезда, соседи качали головами: надо же, ужас какой! Многие крестились.

Жуткая Снегурочка, стоявшая посреди двора, провожала мертвеца равнодушным взглядом.

Нечто в подвале

Эдик приехал рано утром без предупреждения, что было вовсе на него не похоже. Да он и сам на себя не похож, подумалось Никите. Обычно брат тщательно следил за своей внешностью, а сегодня был взъерошенный, небритый.

– Ты почему не на работе? – удивился Никита.

– Ник, это кошмар какой-то, – заявил с порога Эдик. – Я живу в фильме ужасов.

Братья обнялись. После тяжелого развода с женой и смерти матери, которая вырастила сыновей одна (отец умер молодым), у Никиты не было никого ближе брата, и он, конечно, встревожился, увидев, в каком тот состоянии.

Но, с другой стороны, Эдик – человек эмоциональный, импульсивный, склонный все преувеличивать. Так что, возможно, мелочь на работе или ссора с девушкой выбила его из равновесия.

Эдик занял свое любимое место, усевшись в кресло в гостиной.

– Ты завтракал?

Брат отмахнулся: не голоден.

– Я кофе собирался пить, сварить тебе тоже?

– Не до кофе сейчас! Можешь ты меня выслушать?

Вот теперь Никита встревожился. От кофе Эдик никогда не отказывался, был настоящими кофеманом, к тому же полагал, что никто лучше старшего брата варить его не умеет.

– Выкладывай, – велел Никита, садясь напротив Эдика. – Что стряслось?

Брат потер покрасневшие глаза и рассказал самую странную историю, которую когда-либо слышал Никита.

– В прошлые выходные я решил съездить на природу. Ребята на работе говорили, что грибной сезон. Я в грибах, правда, плохо разбираюсь, но мухомор от подберезовика отличу. Захотелось в тишине побыть, по лесу побродить, подышать, голову проветрить, а то все город да город. Алину звал, она разнылась, мол, комары, чего там делать. Мы поссорились, я поехал один. На электричке. Доехал до станции Сергачево, углубился в лес. Красота, воздух прямо звенит от свежести, солнышко, но не жарко, в лесу прохлада. Сначала просто шел, потом вспомнил, что за грибами явился, стал их высматривать. Заблудиться не боялся, тропу из поля зрения не выпускал. Но вот как-то грибок за грибком, полянка за полянкой… Короче говоря, забрался в сторону от дороги. Хотел вернуться, а грибы как повалили! Такое изобилие! У меня прямо жадность проснулась, не успеваю срезать один за другим. И все, знаешь, как с картинки: ножки ровные, шляпки тугие, ни червоточинки. Помутнение накатило: бегу вперед, увижу гриб – бухаюсь на коленки, срезаю, глядь – еще один. Очнулся, когда полную корзину набрал и еще пакет. Понял, что забрался в чащу, а в какую сторону идти – бог его знает.

Вытащил телефон. Сигнал и возле станции слабый был, а здесь вообще пропал. Ничего себе, думаю, приплыли. В целом заблудиться я не боялся. Не такие дикие места, чтобы не выбраться. Можно по солнцу ориентироваться. Только погода ухудшилась: солнце скрылось, похолодало, ветер налетел, того и гляди дождь начнется.

Сколько я кружил по лесу, не скажу, но часа два точно. Устал, но так на свою дорогу и не вышел. И вообще никакого пути не видел. Темнеть стало, думаю, вот засада, но оказалось, что это еще цветочки были. Через