Звездный человек - Александр Полещук

— Восемь! — вздрогнул Коля. — Восемь? Дмитрий Дмитриевич, голубчик, сколько времени? Скорее скажите, сколько времени?

— Без четверти восемь…

— Я бегу, я опаздываю, меня ждут, еще не ждут, но будут ждать… Ну что я скажу? Я не пойду, никуда не пойду… Что мне сказать?

— Кому? — спросил Человек.

— Ей, Лене… Мне так стыдно, если бы вы только знали, как мне стыдно! Она почти согласилась стать моей женой через пять лет.

— Не смею советовать, — пробормотал Дмитрий Дмитриевич. — В этих вопросах я не очень…

— Коля, — неожиданно сказал Человек. — Коля, пойдем вместе. Ведь мы с тобой были вместе и на Юпитере-Дмитрии Дмитриевич покачал головой и улыбнулся:

— Вы будете мешать.

— Но ведь я не мешал, когда Коля брал меня к Серафиму Яковлевичу.

— При чем здесь Серафим Яковлевич? — сердито сказал Дмитрий Дмитриевич. — Вы еще многого не понимаете… Так ты пошел, Коля?

— Да, — ответил Коля из коридора. Хлопнула парадная дверь.

Человек и Дмитрий Дмитриевич в упор посмотрели друг на друга.

— Так чего я не понимаю? — осведомился Человек. Дмитрий Дмитриевич медленно произнес:

— Это не так важно. Важно, что я многого не понимаю. Я не понимаю… вас.

— Меня? — удивился Человек.

— И весь мой жизненный опыт говорит за то…

— За то… — откликнулся, как эхо, Человек.

— Все говорит за то, что два удивительных, из ряда вон выходящих события не могут быть не связанными друг с другом, тем более что они наблюдались почти одновременно. Колин метеорит и встреча с вами — вот эти события.

Человек ничего не ответил и вышел в коридор, а Дмитрий Дмитриевич, взглянув в зеркало шкафа, увидел, что лицо Человека скривилось в насмешливую гримасу.

«ВЫ НЕ ТУДА ПОПАЛИ»

Дмитрий Дмитриевич в раздумье ходил по кабинету, а Человек сидел на кухне, скрестив на груди руки, когда раздался звонок. Дмитрий Дмитриевич вышел в переднюю и открыл дверь.

— А, Коля? Что мало гулял?

— Я с Леной.

— Вот молодцы… Очень приятно, здравствуйте, Лена, рад с вами познакомиться.

Коля повесил на вешалку кепку и покраснел, увидев, что Дмитрий Дмитриевич помогает Лене снять плащ: он, Коля, не догадался этого сделать.

— Мы… ходили, ходили, хотели в кино пойти, но билетов не достали, — извиняющимся тоном сказал Коля. — Вот я и предложил зайти к вам, это ничего?

— Наоборот, очень хорошо… Сюда, пожалуйста. Дмитрий Дмитриевич, попросив прощения за беспорядок, накинул пиджак и сказал:

— Рассаживайтесь, друзья. Что, Леночка, Коля рассказал о своей неудаче?

— Рассказал.

— И как, вы к этому относитесь? Лена пожала плечами:

— По-моему, ничего страшного не случилось…

Коля перебил ее:

— Конечно, для тебя ничего страшного. А для меня — целый год…

— Не следует огорчаться, Коля, — раздался в кабинете громовой голос.

Все вздрогнули и обернулись. На пороге стоял Человек.

Коля вскочил:

— Познакомься, Лена… Ох, я забыл, ведь вы уже знакомы…

— Здравствуйте, товарищ Антихрист, — насмешливо сказала Лена.

Человек почтительно пожал ее руку. «Почему Антихрист?» — хотел было спросить Дмитрий Дмитриевич.

Но Человек заговорил снова:

— Ты был огорчен, Коля, что не можешь получить свое, земное, знание — так я понял причину твоего плохого настроения, — и я решил кое-что сделать для тебя… Вот!

Он протянул Коле правую руку. На ладони лежал уже знакомый Коле прозрачный кубик.

— Я помню, — сказал Коля. — Вы в милиции с его помощью показывали нам историю своего мира…

— Здесь не только история. В нем вся наука, известная до меня — до дня моего вылета к вам, и здесь же моя записная книжка… Пока тебе нужно научиться читать простейшие вещи, потом я научу тебя, как им пользоваться…

— Но это все на чужом языке, на вашем языке…

— Сегодня я сделал перевод. И это очень просто. Я узнал почти все ваши слова, во всяком случае, те, что были в словаре русского языка… И многое из энциклопедии. В кубике эти слова хранятся в виде электрических импульсов очень несложной формы.

— Что-нибудь в виде азбуки Морзе, точка — тире? — спросил Дмитрий Дмитриевич.

— Немного сложнее, но смысл тот же… Ты, Коля, положишь свою руку на подставку кубика, вот так… Что, больно?

Коля прикоснулся к золотистым контактам в основании кубика и быстро отдернул руку… Сверкнули тоненькие искорки, и Коля вдруг вспомнил лес и найденный им камень, из которого били точно такие же голубые шуршащие искры…

— Больно, Коля?

— Нет, — ответил Коля. — Нет, не больно… Вы, Человек, помните, я вам рассказывал, что в тот день, когда вы появились, я нашел в лесу камень, странный камень… От него шли точно такие же искорки, точно такие…

— Что это и ты, Коля, и Дмитрий Дмитриевич мне весь день говорите про этот камень? — быстро сказал Человек. — Разве может существовать связь между камнем и мною, между камнем и живым человеком?… Не отвлекайся, Коля!.. Возьми себя в руки, больно будет только вначале… Потом ты привыкнешь… Я сейчас дам задание кубику. — Человек прикоснулся к контактам. — Каждый звук вашей речи будет сопровождаться картинкой, конечно, цветной и объемной… Потом картинки и звуки начнут чередоваться, пока твоя рука не научится читать.

— Рука?

— Да, рука. Ведь каждому слову будет соответствовать определенный набор импульсов, и тогда картинки будут не нужны… Ты прикоснешься к кубику, и польется мысль, нужные сведения… А скорость, — Человек взмахнул рукой, — не сразу, конечно, но ты сможешь довести ее до двух-трех тысяч слов в вашу минуту…

— Немного странная система, — задумчиво сказал Дмитрий Дмитриевич, — слова превращаются в импульсы…

— Вы, как всегда, непоследовательны, — резко ответил Человек. — У вас телефон, радиоприемник. Разве по проводу телефона или по антенне радиоприемника не идут слова в виде импульсов электрического тока? Мой, как вы его назвали, «кубик» — только дальнейшее развитие этих идей.

— А это верно, Лена, — сказал Коля. — Раз мы можем чувствовать электрический ток, то почему это не использовать?…

— Ну садись, Коля, положи руку вот так… Не больно? Я еще уменьшу напряжение… — Человек вновь прикоснулся к кубику, и над столом появилась блестящая, будто отлитая из серебра буква «А», ее сменила буква «Б», потом снова «А».

— Я чувствую разницу… Немного, но чувствую. Когда «А» — щекотно и чуть-чуть покалывает.

Дмитрий Дмитриевич, словно пораженный какой-то мыслью, зорко взглянул на Человека, затем вновь перевел взгляд на кубик.

— Садитесь, Лена, — сказал он. — Ты, Коля, подвинь руку, пусть и Лена научится звездной азбуке… А мы с Человеком пойдем… Нам нужно еще о многом поговорить.

Они вышли на кухню, и Дмитрий Дмитриевич плотно прикрыл за собой дверь. Коля и Лена остались одни. Лена, не мигая, глядела на серебристые буквы, прислушиваясь к ощущениям в кончиках пальцев.

Буквы вскоре перестали появляться, и перед ними повис шар. Какой-то деревянный голос уныло повторял:

«Шар… шар… шар…»

— Тебе не надоело? — спросила Лена.

— Ты не о том думаешь, о чем нужно.

— А о чем нужно думать, Коля?

— О том, что мы прикасаемся к искусственному мозгу… В этом кубике, если Человек сказал правду, хранятся миллионы книг, картин, а он весит не больше килограмма.

— А как отыскать в нем то, что нужно?

— Наверно, при помощи вот этих двух контактов, к которым прикасался Человек… Знаешь, что, Лена? Я попробую сюда подключить батарею… Ему хорошо, он сам электрический, а вот нам…

— Но ты можешь испортить что-нибудь…

— Ничего, не бойся. Здесь у Дмитрия Дмитриевича под столом есть совсем севшие батареи.

Коля залез под стол и подал Лене пачку связанных проволокой сухих батарей. Потом он зачистил две проволочки и соединил оголенные концы батарей с контактами кубика. Раздался громкий треск, и по стенам заметались цветные тени.

— Кажется, я испортил… — упавшим голосом проговорил Коля.

— Погоди-ка. — Лена оторвала проволочки от кубика, и перед ними мелькнул шар, сразу же сменившийся пирамидой, потом высоким цилиндром. — Все в порядке. Только быстрее все меняется.

— Мы все-таки угадали. Кубик действительно управляется токами. Значит, так… — Коля пустился было в предположения, но вдруг зазвонил телефон. Коля взял трубку. — Слушаю.

Чей-то по-военному четкий голос сказал:

— Прошу Михантьева.

— Одну минуту…

Коля осторожно положил трубку на маленький столик и подошел к двери на кухню. За дверью гремел уверенный голос Человека. Коля прислушался — разговор шел о нем.

— Коля мне нравится, — говорил Человек. — Я возлагаю на него большие надежды… Таких, как он, две-три тысячи, наивных, немного глуповатых, в хорошем смысле слова, без излишнего нездорового любопытства, — и с ними я многое сделаю.