Попаданец и Огонек: Иные в академии - Нина Море

— Постарайтесь больше не попадать в беду, Мелани, — улыбается так грустно, разворачиваясь к карете.

— А вы… — подаюсь немного вперед, видя, как Стоун разворачивается и смотрит на меня с такой надеждой. — Разве вам не надо в академию? — вот зачем я это спросила…

— Нет, — выдыхает Стоун так горько, а мне становится грустно, словно я понимаю, в чем его печаль… или нет. — У меня есть еще дела. До встречи, Мелани! — Стоун скрывается в карете, а я возвращаюсь к себе в комнату.

Облокачиваюсь затылком о дверь комнаты, жмуря сильно глаза. Что за раздрай в душе. От чего? Вспоминая Тедди Стоуна, почему-то на миг сердце начинает ныть.

Щелкаю выключатель. Но он не загорается.

— Отлично! Лампочка перегорела! — вот только этого для полного счастья не хватало.

Беру с комода коробку, достаю свечу, поджигаю ее и ставлю на полку, рядом со своими лентами для волос. Но вздрагиваю, когда рядом на стуле вижу свой плащ, что потеряла вчера в лесу, когда следила за Иным.

Дышу рвано, касаясь его, а следом одергиваю руку, когда чувствую позади себя шаги.

Глава 15

Их встреча

Страх быстро сменяется жгучим трепетом. По глупому сердцу разливается тепло. Потому что я знаю, кто стоит позади меня. Нервная дрожь пробегает по телу, а дыхание срывается, когда позади меня останавливается ОН.

— Это ты? — спрашиваю дрожащим хриплым голосом, поворачивая голову немного вбок. Он здесь… я вижу высокий мужской силуэт…

И тут же мне на плечи кладутся ладони, что осторожно притягивают ближе к его телу, и я легко вздрагиваю от того, что висок опаляет горячее дыхание.

— Привет, Огонек, — слышу пьянящих шепот мне на ухо, его губы почти коснулись мочки. А следом его руки обнимают меня со спины, медленно скользя, как змеи, по талии к животу.

— Почему «Огонек»? — улыбаюсь от такого ласкового прозвища. Почему я это спросила? Ведь нужно узнать, кто он. Но от опаляющих прикосновений начинается кружиться голова, которая уже откидывается на его плечо. Мои ладони накрывают его на моем животе.

И нет бы мне высказать все, что накипело, этой «коварной соседке», этому фокуснику, что дурачил всем голову и мне в том числе. Но я очень долго ждала… Я так соскучилась…

— Закрой глаза, Мел, — шепчет, улыбаясь (я это чувствую), мне на ухо, и я послушно закрываю глаза. Что я делаю? Я добровольно схожу с ума! Чувствуя, как он трется щекой по моему виску, слишком шумно вдыхая, а руки берут меня в капкан, прижимая к твердому сильному телу.

— Тебе нельзя здесь находиться! — сознание плывет, и я говорю это, словно пьяна. Я все еще не вижу его лица, но понимаю, что сразу узнаю его. — В Академии опасно, если ты без морока!

Чувствую, как Иной тянется к моим лентам, что лежат рядом со свечой, берет одну и… завязывает мои глаза. Я лишь на миг увидела его руку с выступающими венами и напряженными мышцами, с закатанным до локтя рукавом светлой рубашки. А теперь холодный атлас касается моих закрытых глаз, и от этого тело бросает в жар.

— А ты волнуешься за меня, Огонек? — в голосе такие самодовольные нотки. У него очень красивый голос, будто знакомый. Он льнет ко мне всем телом, жадно проводит ладонями по талии, сжимая кожу через тонкое платье.

Почему я ему разрешаю прикасаться? Ведь я его не знаю совсем… Или знаю… Мы учились вместе, жили рядом… ОН был рядом со мной, не давал в обиду, а сам…

— Такой смелый и наивный Огонек… — усмехается словно, а после целует в шею. — Моя смелая огненная ведьма…

Мой таинственный гость разворачивает меня к себе, под мой рваный вздох, и обнимает меня одной рукой, кладет мою ладонь себе на грудь напротив сердца, а затем очерчивает контур моей улыбки большим пальцем ладони. От того, что я его не вижу, ощущения обострены, но я так хочу узнать его облик…

— Как тебя зовут? — тихо спрашиваю, чувствуя, как ладони Иного зарываются мне в волосы и он склоняется ближе, что наши дыхания смешиваются.

— Разве это важно, Мелани? — его губы касаются моих дыханием, но он не целует, а скользит ниже и целует шею, немного всасывая кожу, притягивая меня ближе, заставляя задыхаться от чувств.

Один поцелуй, второй, третий. Звук прикосновения влажных губ к шее и его шумное дыхание врезаются в сознание, словно он еле держит себя в руках. Я начинаю терять голову, осторожно прикасаясь к его плечам, чувствуя, как мое тело выгибается ему на встречу, и я сильнее отклоняю голову, предоставляя его поцелуям больше пространства.

— Так нечестно! — пытаюсь оттолкнуть его так неуверенно. — Не могу же я называть тебя «Кристина»! — слышу, как Иной смеется, соединяя наши лбы, прижимая к себе, словно самую дорогую для его сердца, или это у меня бурное воображение. — Я и так тебя не вижу, назови хотя бы имя, — отстраняю его дальше, чтобы наконец произнес его. — «Кристина», ответь! — улыбаюсь.

— Марк… Меня зовут Марк! — отвечает так сразу, зависая немного. Понимаю, что он осматривает меня, и увиденное ему нравится.

— Марк… — произношу это необычное и красивое имя, которое мне тоже очень нравится. И слышу, как судорожно он выдыхает, услышав свое имя из моих уст. — Я понимаю, что тебе было нелегко… Но почему ты появился именно сейчас?

— Чтобы забрать свой второй поцелуй, Мелани… И третий… И все остальные… Которые не получит твой новый учитель, — чувствую грубые нотки в голосе и ладонь Марка, что поглаживает меня за скулу, тогда как вторая прижимает меня к нему за спину слишком жестко.

— Ты ревнуешь? — меня это так веселит. Я поймала Иного, используя давление на мужские инстинкты? — Кто ты? Откуда? Почему ты здесь? — пытаюсь спросить все, что меня волнует, пока голова еще на мне, пока еще что-то соображаю в его объятьях. — Тебя ищут, Марк. Ищет наш новый учитель. Здесь больше не безопасно! — пытаюсь отстранить его, но вздрагиваю, когда его ладонь скользит ниже и сжимает бедро, вдавливая пальцы, а следом проникает в разорванный край платья, отодвигая его и поглаживая кружево чулка, поддевая его пальцем и немного приспуская, а я рвано выдыхаю от этих прикосновений.

— Новый учитель? Он запал тебе в душу, Огонек? И когда только успел? Ты только моя, Мел! — произносит прямо мне в губы. А следом накрывает их бешеным поцелуем, забирающим дыхание. Он целует меня иначе, чем в прошлый раз. Мои губы прикусывают и сильно всасывают, а я лишь