Среди песчаных холмов - Кристина Ролофсон

Мэтт поспешил присоединиться к своей семье. Он знал, что в случае нужды найдет кого-нибудь, кто позаботится о его девочках. Однако заменить Эмму будет непросто.

Его бросало в жар от одних лишь раздумий на эту тему.

Эмма маялась всю неделю, не в силах прийти наконец к какому-то решению. В воскресенье она ездила в Норт – Платт покупать себе платье на те деньги, что приберегла. Она не могла пойти в ресторан (если вообще могла решиться на такой шаг) в джинсах и тенниске. Она купила также бледно-зеленый вязаный свитер под цвет шерстяных носков. И денег еще с избытком оставалось на то, чтобы купить билет на самолет до Чикаго, что при необходимости ей придется сделать.

Она уточнила стоимость билета в маленьком аэропорту Норт-Платта просто для собственной уверенности.

Оставшиеся дни недели были такими же, как обычно. Эмма сопровождала девочек в школу и обратно, покупала продукты, готовила еду и даже (когда не было выбора) хваталась за пылесос и чистила ковры. Макки непрестанно болтала о своем грядущем дне рождения. Как-то днем приходила подруга Марты, чтобы поупражняться в балетном танце. А однажды утром она присоединилась к двум женщинам-матерям и пила с ними кофе в кафе, пока воспитатели детского сада совещались. Она по-прежнему валилась в кровать от усталости около половины десятого, однако больше не плакала, когда не ладилось с приготовлением того или иного блюда. Томсоны в любом случае съедали все.

– Ты пропустишь передачу!

– Иду!

Эмма поспешила вниз, уложив прежде в постель для послеобеденного отдыха Макки и Мелиссу.

Она обогнула угол гостиной и уселась на стул лицом к телевизору. Рут объяснила ей сюжет «Дней нашей жизни», и теперь она была так же подкована, как и старая дама.

– Вот, – сказала Рут, вручая ей крохотный прямоугольник, который когда-нибудь в следующем тысячелетии должен был превратиться в покрывало из шерсти афганских коз. – Я прошлась и закрепила эту выемку, и я не вплетала зеленой пряжи, поэтому, когда пожелаешь сменить цвета, можешь связать зеленый.

– Спасибо. – Эмма никогда не делала ничего подобного, только подсчитывала вышитые салфетки на уроке домоводства у мисс Финч. В Небраске мисс Финч не продержалась бы и трех часов. – Я по-настоящему ценю ваши уроки вышивки тамбуром.

– Не могу поверить, что ты начинаешь с нуля. Когда ты берешь вязание и приступаешь к работе, той указательный палец находится в абсолютно правильном положении.

Эмма уложила пряжу на колени и взяла крючок.

– Вы приняли лекарство?

– Забыла. – Рут вздохнула и потянулась за свои таблетками. – Я не думала, что буду так долго еть. Ненавижу причинять беспокойство.

– Вы и не причиняете, – заверила Эмма. – А кроме того, вы вынуждены оставаться здесь, пока я осваиваю вязание тамбуром.

Рут вздохнула:

– Н-да, по-моему, это означает, что я пробуду здесь чертовски долго. А ты?

Улыбка исчезла с лица Эммы, когда она встретилась глазами с больной.

– Не думаю.

– Есть причина?

– Да. Несколько.

Рассерженный отец. Жизнь в Чикаго. Лживый бывший жених. И фермер, который никогда ее не полюбит, который думает, что однажды она станет заниматься любовью с другими мужчинами. Что ж, возможно, он и прав, однако ей трудно вообразить такое, пока она по уши влюблена в Мэтта Томсона.

– Надеюсь, они хорошие, – сказала Рут, пялясь на телеэкран. – Что ты думаешь о дочери Марлены, разорвавшей свою помолвку?

– Думаю, она поступила правильно. – Эмма обмотала вокруг пальца нить желтой пряжи и во ткнула крючок туда, куда, как она надеялась, и было нужно.

– Да, пожалуй, женщина должна быть уверена в своем мужчине, прежде чем идти с ним под руку к алтарю. Вот что я думаю.

– Вы мудрая женщина, – согласилась Эмма.

– Солнышко, когда ты три раза побываешь замужем, как я, ты поймешь, почем фунт лиха. И будешь лучше знать мужчин.

Эмма подумала о Мэтте и о его приглашении пообедать вдвоем в ресторане.

– Как вообще можно понять мужчин?

– Главное для них – секс и еда, – хихикнула Рут. – Вот чем они живут. Этим и еще желанием защищать своих женщин. Ты должна вселять в мужчину чувство, будто он – король горы, будто он – существо особое.

– Как этого добиться? – Клубок зеленой шерсти соскочил с ее колен и упал на пол.

– Если он хорош в постели, то ты его кормишь, ты его любишь и обращаешься с ним по-доброму. Некоторые из них не слишком-то умны, но все они довольно чувствительны. – Рут изменила положение тела и содрогнулась от боли. – Передай мне вон те ножницы, ладно? Меня утомил фиолетовый цвет.

Она ответит ему согласием, решила Эмма. А кроме того, она уже много недель не держала в руках меню и не имела удовольствия заказывать по нему блюда.

Мэтт ожидал ее в гостиной. Когда Эмма вошла комнату, он встал и улыбнулся ей.

– Я готова, – сообщила она, удивляясь, отчего то все на нее так уставились. – В чем дело?

– Ты… ты выглядишь великолепно, – вымолвил Мэтт, запинаясь от волнения.

Мелисса сновала рядом, прикасаясь к ее яркой юбке:

– Зеленая, как яблоки.

– Именно так барышня в магазине назвала зеленое яблоко.

– А где платье принцессы? – Марта была разочарована. – Я думала, ты сегодня будешь в нем.

– Я люблю это платье еще больше, – заверила ее Эмма. – Но белый цвет не годится для этого времени года.

– А еще мне нравятся твои сапоги, – сказала Марта. – У моей учительницы такие же.

Эмма посмотрела на закругленные мыски своих кремовых ковбойских сапог. – Я не смогла устоять. Они были уцененные.

– Очень мило, – сказал Мэтт. – Мы сделаем из тебя настоящую женщину Запада.

Она пошевелила кончинами пальцев на ногах.

– Они гораздо удобнее, чем я думала.

– Тогда пошли. Поедем в город. – Он взял ее за руку, и она не возражала, когда их пальцы переплелись. Он нежно сжал ее пальцы и потянул за собой к двери, а она на ходу давала указания, как готовить легкий ужин, когда ложиться в постель и до которого часа смотреть телевизор.

– Никаких ужастиков, – настаивала она. – И ровно в девять в постель.

– Нет проблем, – сказала Марта, глядя на них сияющим взглядом. – Хорошо вам повеселиться.

Эмма замечательно провела время. Она убеждала себя, будто это потому, что ей не нужно было готовить ужин. Потому, что у нее был официант, было меню и был столик с зажженными свечами.

А вовсе не потому, что она влюблена и любимый мужчина сидит рядом с ней. О нет, не поэтому. Быть влюбленной в него не означает дать ему почувствовать это. Действительно, для нее много лучше, чтобы он об этом не знал. Недавно ее гордость и без того была уязвлена. Ей ни к чему, чтобы теперь ее остатки затоптал ковбой. Их сапоги шлепнулись на пол одновременно.