Я покупаю эту женщину - Наталья Перфилова

Кочнов вкратце, без особых подробностей, стараясь особо не пугать, обрисовал Елене Станиславовне ситуацию…

– Я думаю, вам лучше всего прямо сейчас пойти в милицию и написать заявление о пропаже девочки. Если хотите, я могу довезти вас до отделения, – предложил он.

– То есть, насколько я понял, вы считаете, что этого богатого бизнесмена убила Ольга? – с порога поинтересовался снова появившийся в комнате отчим. По всей видимости, уходить он никуда и не собирался. Стоял с той стороны двери и подслушивал, поняла Марго. – Теперь она скрывается, чтобы ее не нашли, а вы предлагаете нам пойти в милицию и собственными руками сдать дочь? Лен, я по-прежнему тебе не советую писать никакие заявления. Если девочка попала в беду, ее нужно поддержать, а не сдавать первому попавшемуся милиционеру.

– Но если все, что говорят эти люди, – она кивнула в сторону Марго и Евгения, – правда, то нашей девочке нужно помочь…

– А ты меньше слушай, что всякие адвокаты говорят. – Олег бросил недоброжелательный взгляд в сторону Кочнова. – Откуда ты знаешь, какие цели он преследует и на кого работает? Ты его нанимала? Ну скажи, нанимала? – Женщина покачала головой. – Вот видишь! И чего он тогда тут вынюхивает? Эти адвокаты народ ушлый, без денег ни одного движения не сделают, а тут смотри-ка, прямо домой пришел и даже довезти предлагает на собственном автомобиле. Неспроста это, Лен. – Он обнял жену за плечи и погладил по голове.

Женщина с благодарностью посмотрела на него.

– Я думала, ты Олю недолюбливаешь, а ты вон как о ней заботишься…

– Долюбливаю, недолюбливаю, какая разница, – проворчал отчим Ольги. – Распустила ты ее, ведет себя хамски, сто раз говорил: не уговаривать ее надо с утра до вечера, а ремня хорошенько всыпать, чтобы училась и по ночам где попало не шлялась… но сейчас это не важно, она член нашей семьи, и ей нужна помощь, поэтому все ссоры и обиды отложим на потом. Сейчас надо сесть и крепко подумать, чем мы можем помочь нашему ребенку. Или хотя бы не навредить. – Он посмотрел на адвоката и сухо поблагодарил: – Спасибо, что потрудились прийти и ввести нас в курс происходящего. Мы примем к сведению ваши советы насчет милиции и прочего, но сейчас нам с женой хотелось бы остаться наедине… – Он замолчал, выразительно глядя на дверь.

– Хорошо. – Марго и Евгению не оставалось ничего, кроме как вежливо попрощаться. Уже у выхода Кочнов протянул Олегу свою визитку: – Вы подумайте над тем, что я вам только что рассказал. Надеюсь, вы примете правильное решение. Если наши подозрения правильны и девочка скрывается, ей лучше как можно быстрее найтись. Все равно она не сможет скрываться всю оставшуюся жизнь. Появляться рано или поздно придется. Так лучше сейчас, пока еще речь может идти о шоке, аффекте и непреднамеренном стечении обстоятельств. Каждый новый день добавляет ее действиям осознанности и продуманности. Я очень советую в самое ближайшее время написать заявление в милицию. Да и о собственном положении в этой истории тоже подумайте. У вас ребенок пропал, девочка несовершеннолетняя, да еще при таких обстоятельствах, а вы уже столько дней даже не пытаетесь ее искать… В общем, решать, конечно, вам. Если потребуется юридическая консультация, всегда готов помочь. Там на визитке есть мои телефоны, звоните без стеснения в любое время суток. До свидания.

– До свидания. – Мужчина аккуратно спрятал визитку в карман олимпийки. – Спасибо еще раз.

– А дядька-то не такая сволочь, как показался вначале, – сказала Марго, когда они с Кочновым вышли из подъезда. – Честно говоря, сначала мне жутко хотелось съездить ему по физиономии. А вот гляди ж ты, оказывается, и он способен на какие-то чувства.

– Да обычный он мужик… Когда между взрослым и ребенком не складываются отношения, виноват, безусловно, всегда тот, кто старше. Но все мы, Рит, не Макаренки. Да и детки сейчас сама знаешь какие. К ним иной раз при всех психологических образованиях подхода найти невозможно. Что ты хочешь от обычного среднестатистического работяги? Он, может, и рад бы, чтобы в семье тишь, гладь и божья благодать, да не получается…

– Как думаешь, пойдут они сегодня писать заявление?

– Не знаю, – пожал плечами Кочнов. – Собственно, для нас это уже большого значения не имеет. Елена назвала фамилию мальчишки. Имя, возраст примерный мы знаем, теперь его можно будет найти. Сейчас я заеду к следователю Серову, расскажу ему про эту самую «Фабрику грез», которую Владимир у себя в доме организовал, дам координаты мальчишки. Пусть они его вычисляют, приглашают к себе, берут показания. Ну а потом они эту Ольгу и сами искать начнут, безо всякого заявления. Вызовут родителей, поинтересуются, почему они так халатно относятся к судьбе несовершеннолетней дочери… Пусть занимаются. В конце концов, это их работа, а не моя – преступников ловить. А я что-то жутко устал за эти дни. – Кочнов откинулся на спинку водительского сиденья. – Слабость какая-то навалилась, голова побаливает… Думаю, уж не заболеваю ли, у меня перед гриппом всегда такое состояние муторное… Ну что, свой моральный долг мы с тобой выполнили, теперь обедать, что ли? – Он вопросительно посмотрел на Марго: – Куда желаешь поехать?

– А давай в шашлычку, ну, ту, за городом, – предложила Маргарита, – помнишь?

– Ту, в которой я откармливал, когда ты первый раз ко мне пришла? Помню, конечно. Глазищи были по полтиннику. И аппетит просто волчий.

– Еще бы, я ведь тогда три дня не ела, – печально улыбнулась девушка. – А к тебе все не решалась позвонить, боялась, что ты меня обратно ехать заставишь. Мне тогда было лучше умереть, чем обратно к теткам… Сколько же всего произошло с тех пор, даже не верится… – На глаза Маргариты навернулись слезы.

– Вот только сырости не надо. Чего ты расклеилась-то, Рит? Нормально все. Думаю, скоро с этим убийством мы разберемся, устроим Владимиру шикарные похороны, ну а потом будем жить дальше… Ладно, давай-ка бери себя в руки, и двигаемся есть шашлыки. Сейчас только заскочу на минутку к Серову, и поедем по местам твоей боевой юности. Ну, выше нос!

Глава 21

В особняк Марго возвращалась в удивительно приподнятом настроении. Дело об убийстве Владимира, кажется, уже основательно двинулось вперед, еще пара-тройка дней, и она сможет совершенно легально возвратиться к себе домой, скинуть уже наконец эти убогие тряпки и снова стать самой собой – гламурной, преуспевающей леди – Ткачевой Маргаритой Александровной. А теперь, кстати, и чертовски богатой. Вспомнив о том, что теперь она становится единственной и полновластной владелицей ткачевских миллионов, Марго довольно улыбнулась. Вот ведь, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Но гораздо больше ощущения будущего богатства Маргариту сейчас волновала ожидаемая уже буквально через несколько минут встреча с Павлом. К своему удивлению, она поняла, что за эти несколько часов, проведенных вне дома, успела ужасно соскучиться. Предстоящий разговор с Егоровым ее немного пугал, рассказывать всю правду и признаваться в обмане сейчас, когда их отношения только-только зарождались, было страшновато, но другого выхода не было. Рассказать Павлу все следовало как можно скорее, пока ситуация не зашла слишком далеко… Жаль, что не удалось поговорить еще утром, но в спешке обсуждать такие серьезные вопросы не хотелось. Тут подход нужен определенный, атмосфера… А Павел очень торопился, ему нужно было везти Ефимию в поликлинику. Да к тому же, как правильно Паша сказал, у них в это утро были занятия и поинтереснее каких-то там разговоров…

Когда из-за поворота показались кованые ворота особняка, Марго невольно ускорила шаг, ей просто нестерпимо захотелось как можно быстрее оказаться в объятиях любимого. Ну, или хотя бы увидеть его глаза, обменяться улыбкой… «Боже мой, какие нежности, – усмехнулась про себя Маргарита. – С ума сойти, да неужели это я! Если так дальше пойдет, я еще, чего доброго, и детишек любить научусь». Девушка снова счастливо улыбнулась и открыла калитку. Во дворе, недалеко от ворот гаража, она увидела незнакомый серебристый автомобиль с откинутым верхом. «Красивая какая машина, – невольно отметила про себя Марго, – и чертовски дорогая. Видимо, к нам пожаловал какой-то солидный гость». Потом она внезапно замедлила шаг: «А вдруг это кто-то знакомый… мы с Владимиром частенько на всякие приемы, рауты, презентации хаживали, пожалуй что меня может узнать добрая половина этих самых солидных людей нашего города. Тем более что про убийство Ткачева наверняка и говорят, и пишут сейчас очень много… Черт! И что же теперь делать? Может, вернуться в лес от греха подальше и подождать, пока этот гость на крутой машине уедет… А вдруг он до вечера останется, что, так и сидеть полдня в лесу, комаров кормить? Наверное, лучше тихонечко через кухню пробраться в свою комнату и там отсидеться. Хотя этот вариант тоже не самый лучший. Наверняка в доме, на кухне например, меня кто-нибудь заметит, Павел и Ефимия будут знать, что я вернулась, и могут в любой момент позвать. Придется идти, а куда деваться… Можно будет, конечно, сказать, что голова болит или что-то в таком роде…» Тут Марго увидела копающегося в грядке рядом с аллеей Василия.