Время жить (трилогия) - Виктор Тарнавский

– Так как ты меня нашла? – отсмеявшись, спросил Кэноэ.

– Очень просто, – Кээрт посмотрела на него снизу вверх, не высвобождаясь из его объятий. – Ты ведь носишь тот браслет, что тебе подарил мой отец, верно? А он работает и как поисковик. У нас такие носят почти все, чтобы если кто потерялся или заблудился в степи, его можно было бы найти.

– Какой ужас! – Кэноэ в притворном испуге схватился за голову. – Так ты, выходит, всегда знала, где я нахожусь?!

– Нет, – серьезно ответила Кээрт. – Но если бы мне было надо, я нашла бы тебя и без браслета.

Обнимать ее было очень приятно, и Кэноэ решил, что господин Граух может и подождать.

– Поехали домой, – предложил он. – А то неудобно здесь как-то. И типы всякие вокруг валяются.

– Идет, – согласилась Кээрт. – Только чур, я сама тебя отвезу.

– Подожди, – Кэноэ остановился. – А как же мой гравикатер?

– Заберешь его, когда в следующий раз будешь в Старом Городе. За пару дней, думаю, ничего с ним не случится.

Кэноэ раньше не приходилось бывать в комнате Кээрт, и он с интересом осматривался по сторонам. Широкая кровать в углу, видеоэкран, письменный стол с персональным компьютером, книжные полки… И рисунки на стенах.

– Здорово! – сказал Кэноэ, остановившись перед красочной картинкой с изображением фантастического города со странными плавными очертаниями без единой прямой линии. – Это ты сделала на компьютере?

– Да, – Кээрт подошла к столу. – На моем "Ушастике".

– На чем?

– Это так зовут мой компьютер, – засмеялась Кээрт. – Когда он плохо себя ведет, я беру его за уши… вот так… (Кээрт ухватилась по бокам монитора) и немножко его за них дергаю. Но он вообще-то у меня хороший, он меня слушается.

– Но ты рисуешь не только на компьютере? – Кэноэ показал на портрет светловолосой женщины. – Это ты рисовала?

– Я, – кивнула Кээрт. – Это моя мама.

– Я догадался, ты на нее похожа.

– Только он еще не закончен. Я только руки доделала.

– Руки красивые, – отметил Кэноэ. – У тебя есть талант. Знаешь, я в этом разбираюсь.

– Ты преувеличиваешь, – улыбнулась Кээрт. – Я ведь рисую только для себя. Я немного училась, но потом это пришлось прекратить.

Кэноэ уже заинтересовался новым рисунком. Полуобнаженная светловолосая девушка сидит посреди лесной поляны и держит на коленях странную зверушку, несколько других окружили ее со всех сторон.

– А это кто?

– Ты не замечаешь? – задорно усмехнулась Кээрт. – Помню, тебе эта книга очень понравилась.

Кэноэ снова вгляделся в рисунок. Только сейчас он заметил, что у зверей на нем было по шесть лап.

– Я понял! Это Аиле из книги "Племя черного грифона"! Только знаешь, она у тебя здесь прямо как лесная принцесса, а на самом деле, по книге, жизнь у нее была не слишком легкая.

– Я не умею рисовать некрасивых людей, – призналась Кээрт. – И мне кажется, она была по-настоящему красивой, внутренне. Ее все любили, и поэтому ей удалось сделать так много.

– А ведь это было на самом деле, – увлеченно сказал Кэноэ. – Триста с лишним лет назад, когда Коангахорэ только осваивали, маленькая девочка потерялась в лесу и прожила больше пятнадцати лет в племени диких туземцев, четвероруких. А когда она вернулась к людям, она всю жизнь работала над тем, чтобы наладить взаимопонимание между двумя расами. Я даже читал, что Динуэлт, которая написала эту книгу, – прямой потомок Аиле!

– У нее не было потомков, – тихо сказала Кээрт. – Ее единственного сына убили "чистильщики", когда он хотел остановить их от нападения на поселок четвероруких.

– Тогда ты знаешь больше меня, – покачал головой Кэноэ. Ему стало немного стыдно: это ведь он всегда любил хвастаться своей осведомленностью по всякому поводу и без повода. Ему впервые пришла в голову мысль, что Кээрт может знать о многих вещах не меньше, чем он.

Чтобы скрыть смущение, он начал рассматривать большую стереофотографию. Молодая девушка в шлеме, из-под которого выбиваются длинные светлые волосы, мчится, пригнувшись, на скейтборде – узкой гравидоске с сенсорным управлением. Сама девушка яркая и в фокусе, а изображения вокруг несколько размыты, что только подчеркивает ощущение скорости.

– Это ты? – спросил Кэноэ.

– Да. У нас на Таангураи на скейтах гоняют все. Знаешь, у нас степи, простора много.

– И это твое? – Кэноэ показал на стоящий за стеклом кубок с фигуркой скейтбордиста наверху. – Ты что-то выиграла?

– Нет. Только третье место заняла.

– На чем?

– На юниорском чемпионате Таангураи.

– Ты стала третьей на первенстве планеты среди девушек?! – изумился Кэноэ.

– Почему среди девушек? У нас ребята и девушки соревнуются вместе. На скейтборде ведь сила не нужна, только ловкость. Тогда первое место тоже девушка заняла.

– Вот это да! – восхищенно сказал Кэноэ. – А почему ты в наших гонках не участвуешь? Ты бы всех шутя обогнала!

– Именно поэтому.

– Чем ближе я тебя узнаю, тем больше удивляюсь, – покачал головой Кэноэ. – Вот этот рисунок с рухнувшими домами – это Гомзи? Ты была и там?

– Была, – не стала скрывать Кээрт. – Я приехала туда на следующий день после тебя. Мы привезли теплую одежду, лекарства, медицинское оборудование и продукты. Я тебя даже видела на посадочной площадке.

– И я тебя видел! – воскликнул Кэноэ. – Только я не думал, что это ты! И вообще, что ты еще от меня скрываешь? Я смотрю, ты так много умеешь. Рисуешь на компьютере, читаешь больше меня, знаешь приемы борьбы, гоняешь на скейборде… и стреляешь ты, наверное, не только из шокера?

– Не только, – улыбнулась Кээрт. – Меня папа всему научил.

– И водишь ты лихо, – отметил Кэноэ. – Может, ты еще и космические корабли умеешь пилотировать?

– Нет, этого мне еще не приходилось делать. Здесь ты меня обогнал, – развела руками Кээрт и звонко рассмеялась. – Я все больше наземные и воздушные машины…

– А что ты еще можешь?

– Кое-что могу, – кокетливо опустила глаза Кээрт. – Но мне кажется, тебе будет интереснее постепенно узнавать об этом самому.

– И все-таки странно, – Кэноэ в смущении взъерошил волосы на затылке. – Почему же я так мало о тебе знал?

– У нас на Таангураи есть одна поговорка, – хитро прищурилась Кээрт. – Если умеешь считать до дюжины, лучше остановись на восьми. А во-вторых, тебя раньше это не слишком интересовало.

– Какой же я был дурак! – покаянно сказал Кэноэ.

– Нет, Кэно. Просто тогда этому еще не пришло время. А сейчас ты повзрослел. Знаешь, Кэно, я сначала не хотела уезжать из дома. А когда увидела твою фотографию, поняла, что ты на самом деле хороший, только еще не нашел себя.

– А сейчас нашел? – спросил Кэноэ.