Елка и терн. Тетралогия (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

– А потом за его и твое самопожертвование даже черти вынуждены были отказаться, ага?

– Я все‑все сделаю, как вы сказали.

Глаза Татьяны были преданными, как у кокер‑спаниеля.

– Она не врет. Она жутко боится. И за себя и за него…

– И чего нас бояться? Мы же такие добрые?

– И крылатые.

– Она же этого не видела!

– Тем лучше. А то мы бы ее и не догнали.

Тёрн фыркнул, но возражать не стал. Зрелище действительно было для сильных духом.

– Все. Мы прощаемся. И больше не звони по этому номеру. Вам дан шанс. Но никто не подряжался разгребать ваши проблемы до скончания веков. Ясно?

– Ясно.

– и последнее. Если решишься от него рожать – погоди хотя бы пару лет. Организм должен окрепнуть и окончательно очиститься.

– Хорошо. Я все‑все сделаю, как вы сказали. Спасибо вам!!! СПАСИБО!!!

Послышался шум мотора и из подъехавшего такси выпрыгнул Лерг.

– Вот. Тяпнула какая‑то сволочь – и удрала. А парня надо везти в больницу.

– А он у меня на заднем сиденье не сдохнет? – мрачно поинтересовался шофер такси – крепкий мужичок лет сорока.

– Тогда довезешь до морга, – я сунула ему сто долларов. – Вопросы?

– До какого именно морга?

– при инфекционке. Таня, заползай.

Ребята тем временем кантовали любимого Пашеньку, как комод с клопами. Загрузили на заднее сиденье, Таня села на переднее – и машина растворилась в ночи. Мы переглянулись – и пошли гулять по ночному городу. А почему бы нет?

Спать пока не хотелось. А вот воспитать местное поголовье хулиганов…

***

Рассказывает Лоррелайн ан‑Астерра.

Внучка уехала. А я осталась в мире магии. И отчего‑то мне было ужасно тоскливо. Почему? Не знаю. Тоскливо, грустно, тошно и страшно. Почти как тогда, когда они с Тёрном пропали в неизвестности.

Но ведь сейчас все должно быть в порядке? Подлечится и вернется?

Умом я понимала это. А сердце – сердце не хотело слушать доводы рассудка. И я решилась явиться в кабинет директора.

Мы с ним очень подружились за последние несколько лет. Встречались, разговаривали… сначала – по организации учебного процесса, потом просто чтобы поговорить… внучка еще посмеивалась, что после смерти Директор специально останется привидением, чтобы со мной не расставаться. Зря она это. Тяжело жить неприкаянной душой.

Директор встретил меня ласково.

– Добрый день, Лорри.

– Если бы он был добрый, – я зависла над креслом и сделала вид, что сижу. Почему‑то хотелось походить на человека. – Я волнуюсь за свою внучку. Вы ничего не чувствуете?

– У меня сердце не на месте.

У меня тоже. Вообще‑то оно в фамильном склепе. Но от ехидства воздержалась. Нахваталась я от внучки, м‑да…

– Но что ей может там угрожать?

– Не знаю. Вроде бы с ней Тёрн, с ней телохранители…

– Она без магии.

– Лорри, она и без магии на многое способна.

Согласна. Но…

– Мне все равно страшно! Я ничего не могу с собой поделать, я боюсь за нее! Шеф, вы не можете сходить к ней, туда?

Вымолвила – и почувствовала, насколько мне стало легче.

– Лорри, ты же знаешь – день там – три дня тут. А у меня через десять дней встреча в Гварде. А потом еще надо ехать в эльфийский лес…

– Я ничего не могу с собой поделать!!! Я за нее боюсь!!!

Директор вздохнул.

– Ладно. Обещаю после возвращения от эльфов, я обязательно съезжу туда. Пойдет?

Тревога чуть утихла. Но не намного.

– Не знаю. Мне страшно…

– Если привидение чего‑то боится – к этому стоит прислушаться. Вы намного чувствительнее в таком состоянии.

– В том‑то и дело! И я боюсь! Я ничего не могу с собой поделать!

Я понимала, что говорю глупости, я все понимала, но МНЕ БЫЛО СТРАШНО. Иррациональный страх сводил с ума, мешал здраво размышлять, туманил голову. Не за себя. За внучку. Почему судьба отнимает у меня близких!? Я не хочу!!!

– Лорри, я обещаю. Я отправлюсь в мир техники прямо от эльфов. Хорошо?

Я вздохнула.

– Я верю.

Но от страха избавиться так и не смогла.

***

Ночной город встречал нас прохладным ветром и гирляндами огней на деревьях. Было тихо и спокойно. Иногда попадались гуляющие парочки или небольшие группки подростков, но с нами связываться никто не рисковал. Почему?

Жить, наверное, хотелось. Чего стоил только один Эвин – здоровущий волк чуть не выше меня! Такой цапнет – и пиши завещание мелким почерком. Да и элвары безобидными не выглядели. Слишком мягкие движения, слишком уверенные выражения лиц – и явственный аромат опасности. Они словно предупреждали 'Не подходи. Убью!'. И вполне могли так поступить!

Мы прогуляли почти два часа, прежде чем повернули к дому. И – заблудились.

– Ничего страшного, – успокоил меня Тёрн. – У вас не мегаполис, рано или поздно, так или иначе… посмотри какие романтичные фонари. А если устанешь – я могу понести тебя на руках!

Ребята тоже не протестовали. Но судьба еще не устала преподносить нам сюрпризы. Когда из маленького переулка послышались глухие звуки ударов и женский крик: 'Не троньте его, сволочи!!!' – мы свернули туда прежде, чем успели что‑то сообразить.

Представшая картина оказалась настолько омерзительной, что ребята рванулись в драку раньше, чем я успела выругаться.

Трое бугаев свалили на землю и с ожесточением пинали ногами какого‑то парня, норовя попасть в голову. Вокруг них металась девчонка в коротком платье и жалобно кричала, прося остановиться.

Куда там! Один из бугаев толкнул ее так, что она не удержалась на ногах – и полетела на землю.

Не долетела.

Ее перехватили надежные руки Винера. А Керрон и Реллон рванулись в драку. Эвин без предупреждения рванул одного из молодчиков зубами за что попало. Попала занесенная для удара нога и часть ягодицы. Парень взвыл и осел на землю. Кровь из укуса хлестала потоком – но лечить эту мразь!?