Неизвестная Канада - Борис Кригер

– Не такой уж это маленький город, чтобы его совсем не было в Интернете! – причитала она. На поверку оказалось, что название города Дженни написала с тремя ошибками...

А на днях Дженни не вышла на работу. Оказалось, она всю ночь провела в больнице со своим мужем, который ей не муж... Ну хорошо, скажем – с отцом своих детей. Бедолага решил немного заработать и подвизался перекладывать кому-то черепицу на крыше. Для храбрости принял горячительного и не стал пользоваться страховой веревкой. Последствия не заставили себя ждать: наш крышелаз упал с высоты третьего этажа. Но и этого оказалось мало. Упал он точнехонько в яму. К тому же сверху на него обрушилось шесть ящиков с черепицей!

Трезвый человек после такого события обычно попадает в рай, ну, или в ад, в зависимости от итогов заполнения своей налоговой декларации (ведь в современном мире, кроме неуплаты налогов, других грехов нет). А нашему герою – хоть бы что. Только сломал несколько костей в ступне ноги.

Дженни рассказала об этом с неопределенной улыбкой, но когда дело дошло до ноги, она почти торжественно сообщила, что хирурги развели руками – говорят, это не срастется.

– Может быть, придется отрезать ногу, – весело возвестила она.

Несмотря на многие годы, которые я провел в канадском тылу, я до сих пор не привык, что говорить с улыбкой о смерти близких, о ценах на похороны и о различных травмах и увечьях – вовсе не проявление скрытого садизма местного населения. Видимо, таким образом проявляется их многовековая напуританенность — особое воспитание, запрещающее выказывать свои чувства. Хотя в случае с Дженни мне показалось, что она повествует о случившемся с каким-то нездоровым наслаждением. Конечно, мужик этот ее порядком достал... Но где же логика? Ведь теперь ей придется ходить за ним до гробовой доски! А может, она его, хромого, на улицу-то и выгонит! Теперь-то, мол, пойди, погуляй, родимый!

Если вы думаете, что в случае с Дженни есть нечто необычное, вам наверняка будет интересно узнать, что у нее есть сестрица-близняшка. Кристин тоже прожила много лет с не мужем, с которым недавно как бы развелась, хотя подобной процедуры и не потребовалось. После развода она поселилась в доме Дженни, и теперь они живут в трех комнатах с хромым мужем, который не муж, и пятью рыжими мальчуганами, потому что сестричка-близняшка прижила со своим не мужем двоих детей, которым тоже посчастливилось обзавестись древним шотландским геном рыжины.

А на днях и вовсе приключился казус. Хромой муж вдруг таинственным образом пропал. Искали всю ночь. К утру он вернулся промокшим до нитки.

– Я уж подумала, решил утопиться, окаянный, – весело сообщила Дженни.

Но муж, который не муж, сообщил, что был на рыбалке, рыбы не принес потому, что всю рыбу выловили подонки из Торонто, а то, что удалось поймать, отобрали инспекторы из министерства природных ресурсов, пьяный он потому, что нужно было как-то согреться после того, как он упал в воду, а упал он потому, что хромой, а хромой он потому, что Дженни – сволочь, а ее сестрица – ее копия...

Несмотря на то что не муж прожил с Дженни не меньше пятнадцати лет, он не мог отличить ее от сестры-двойняшки, особенно когда та надевала вещи Дженни. И тут, разумеется, не обошлось без казусов, в которых мы не можем его обвинить, поскольку наличие в доме двух одинаковых не жен вызывает у нормального мужчины мельтешение в глазах, и поди разбери, кого можно хлопнуть по заду, а кого нельзя...

– Лучше бы он утонул, – ласково произносит Дженни, и на ее лице появляется немного смущенная улыбка. – И как он, хромой, из воды выбрался? – не унимается она.

Дженни мечтает стать писательницей. Мне кажется, она могла бы... Просто описала бы свою жизнь – и лавры ей обеспечены. А еще говорят о тайнах русской души. Пойдите, почитайте при пугливо горящей свече тайны душ, населяющих канадскую глубинку, – уверяю вас, все буквы, запрыгав, сольются в единую запутанную нить, и не разберете вы в их душах ни сказуемых, ни прилагательных, ни наречий... Останутся одни междометия – и те с грамматическим ошибками.

Блондинка с топором

Повсеместная победа Интернета неожиданно привела к причудливым смешениям генетического материала, невероятным семейным парам, романтическим историям вне границ и рас.

Если раньше у местного молодого парубка широта выбора спутницы жизни по большей части ограничивалась местным околотком и вопросы «любит – не любит» раскачивались между родной в доску кузиной и дочерью местного мельника, то теперь эти времена позади. Нынешние женихи канадской глубинки, особенно те, что уже в самом соку, предпочитают выписывать себе жен по Интернету. Ну а невесты тут как тут, выстроены рядами, как в магазине, – красиво, чисто, удобно. Остальное – дело вкуса. Сайты переполнены невестами с Филлипин, Папуа-Новой Гвинеи, Соломоновых островов и, разумеется, России.

Напоминать читателю, что русская женщина – самая лучшая в мире, просто нелепо. Это – известный и научно доказанный факт. И тут дело даже не в том, что она «избу на скаку остановит...». Бросив беспристрастный взор на мировое женщинство, нетрудно заметить, что англичаночки стараются быть незаметными, как мышки, одеваются серенько, под девизом: «Только бы не заметитли!», израильтянки – грубы и вызывающи – мол, вот какая я, а тебе фиг, американки глядят оценивающе – то ли в суд подать за сексуальное домогательство, то ли под венец... все зависит от того, что будет прибыльнее, француженки поистерлись и настолько измучены невниманием своих французских парней, что упоминание о сексе встречают нездоровым хлопаньем в ладоши и криками «браво!» на французский манер, с ударением на букву «о»... И только русская женщина одевается и ведет себя так, словно говорит: «Ну есть среди вас мужчины или нет? Посмотрите на меня, разве можно пройти мимо?»

Многие жители канадской глубинки оказываются мужчинами и мимо не проходят. Они выписывают себе жен из России, чем вызывают нездоровую зависть соседей, которые явно поторопились, обручившись с местными «девушками с веслом», коими являются канадки из глубинки. Давеча в местной газете на первой полосе напечатали груповой портрет женщин-охотниц. Только не воображайте себе ничего романтического, никаких там амазонок, Диан-охотниц... Ничего античного и обнаженногрудого... На фотографии красуются нормальные такие бабы в летах... Короче, им надоело, что мужья на неделю уходят в лес и там пьянствуют под предлогом охоты, а в конце этого неудобного во всех отношениях отпуска не приносят никакой дичи. И вот наши уставшие от бесплодного, изнурительного ожидания дамы собрались в небольшую, но тесную, исключительно женскую команду, и за неделю завалили семь лосей, пять волков и одного медведя! На цветной фотографии красуются мужественные лица охотниц, а у их женственных ног, обутых в болотные сапоги, с сосредоточенным выражением морд лежит убиенная ими добыча. Трудно придумать более эротическое зрелище. Увидев такую фотографию, хочется навсегда отказаться от полового пути размножения.

Грубого мужчину завсегда тянет на ласку. А как может приласкать такая охотница? Она неплохо рубит дрова, может носить тяжести на спине вплоть до двухдверного холодильника, рыть ямы, забивать сваи... А вот насчет ласки – это не к ней. Но где же отыскать сексапильную блондинку с топором? «Почему же непременно с топором?» – спросите вы. Так дрова же на зиму нужно заготавливать!.. Местные мужчины очень упрямы в своем стремлении совместить нежные чувства с поиском рабочей силы. Вот потому и тянутся жители глубинки к русским женщинам. Те наивно раскрывают своим канадским женихам затуманненые русские души, прилетают на крыльях надежды... А тут-то и оказывается, что наши мужики – пьяницы и грубияны. А далее «жизнь удалась!» – скандалы, взаимный мордобой, раздел имущества и прочие неприятности. И наши неутомимые женихи, едва распрощавшись с неудавшейся супругой (которая, впрочем, обычно достаточно благоразумна и не проявляет свой истинный норов до получения канадского гражданства), снова шмыгают в Интернет.

И не зря канадское правительство наложило ограничение на частоту подобных коллизий, позволяя канадцам спонсировать супругов из-за границы то ли раз в два года, то ли раз в три года... Чаще нельзя. Нельзя!

У нас в глубинке мало иностранцев, но иногда появляются редкие типажи из весьма удаленных стран. Дело в том, что министерство окружающей среды рассылает своих сотрудников на работу по всей Канаде. Именно так у нас очутился маленький юркий камбоджиец, которого мы лаского прозвали «Кхмер», хотя он не только не был «красным кхмером», но даже, кажется, от них в свое время пострадал.

Из рассказов нашего Кхмера, который, по его утверждению, кхмером не был, мы узнали, что красными кхмерами называлось вооруженное коммунистическое движение в Камбодже. Они там в свое время установили диктаторский режим, угробив в результате репрессий около трех миллионов человек, что оказалось по числу уничтоженных по отношению к общему количеству населения одним из самых жестоких режимов в истории человечества. Были запрещены письменность, деньги, иностранные языки. Вся страна была превращена в трудовые сельскохозяйственные коммуны с двадцатичасовым рабочим днем; горожан под предлогом «эвакуации от американского наступления» вывозили из городов и размещали в трудовых бараках. Казнью грозили за малейшую провинность (например, за рождение ребенка без разрешения руководства коммуны, за «ностальгию» по дореволюционным временам), практиковался геноцид по национальным и социальным параметрам (были уничтожены этнические китайцы, вьетнамцы, бывшие представители господствующих классов и даже имеющие высшее образование). Была введена специфическая лексика, напоминающая новояз (граждане были объявлены «инструментами» в руках «Организации», литературные слова, вплоть до слов вроде «мать» или «отец», заменялись диалектными, были отменены стандартные для языков Юго-Восточной Азии формы вежливости). Камбоджа (переименованная в «Демократическую Кампучию») была почти полностью изолирована от внешнего мира, контакты поддерживались только с Китаем и Югославией. Даже имя и портреты руководителя страны – Пол Пота – держались в тайне от населения.