Посланец Сварога - Лопатин Георгий

Но не успели, жертва прибыла слишком рано. Они только-только начали загружать лодочки глиной с камнями. Если бы помогли рыбакам, коих заставляли этим заниматься, то, может, и управились бы вовремя, но побрезговали, не стали лично марать ручки землей, вот и пролетели, что вызвало у авар приступ бешенства.

Галера шла по реке, и весла временами упирались в дно, скребли по мели. Со стороны авар полетели стрелы, так что пришлось, прикрывшись щитами, дополнительно присесть за фальшбортом. Об ответной стрельбе даже не помышляли. Ильмера что-то хотела изобразить, но Рус ее одернул, заставив буквально упасть на палубу и не отсвечивать. Стрелы залетали в весельные порты, но, к счастью, они не очень большие, так что гребцы были почти неуязвимы в этом плане, хотя нет-нет да кого-то задевала стрела…

– Они атакуют! – воскликнул Славян.

Рус даже несколько опешил от такой картины. Оно и понятно, кавалерия атакует идущее по воде судно, не самая частая ситуация в истории.

Приблизившись вплотную, всадники вновь принялись стрелять из луков, и на этот раз их стрельба оказалась гораздо более эффективна, ведь стреляли практически в упор, и в качестве целей теперь выступали именно гребцы, ведь весельные порты оказались на уровне головы всадника, так что они хорошо видели внутренности галеры.

Впрочем, не все коту масленица, началось активное противодействие, и с галеры полетели стрелы во всадников. Рус и Славян прикрывали щитами сестру, и Ильмера азартно гвоздила противников сквозь небольшую щелочку, что оставили для нее между щитами и фальшбортом. Так же работали и остальные лучшие лучники-дружинники под прикрытием своих товарищей. Только врагов было много, и они подобрались к галере совсем уж вплотную, так что в обороняющихся полетели дротики, что должны были заставить щитоносцев раскрыться от удара и открыть для лучников-аваров их визави.

Всадники, что растратили свои дротики и стрелы, кидались на весла, дестабилизируя работу сократившихся в числе гребцов.

– Суши весла! – заорал кормщик.

Дестабилизация работы гребцов заставила галеру опасно вильнуть, и она чуть не вылетела на мель, о чем свидетельствовал скрежет днища о камни. Лучше уж тогда пока без живых движков обойтись, благо что течение тут довольно сильное, по крайней мере судно вполне уверенно двигалось вперед.

Весла быстро втянули внутрь, порты закрыли специальными ставнями, и авары попытались прорваться на борт, встав на спину своих коней и в прыжке цепляясь за перила фальшборта, но тут уже не зевали как дружинники, так и матросы, спихивая первых смельчаков ударами копий.

Галера вышла на более глубокий участок, и преследование на некоторое время отстало. Сначала кони уже просто не могли двигаться сквозь толщу воды достаточно быстро, а потом и вовсе стали утонуть. Вот только дальше имелся еще один подобный мелководный отрезок, и авары про него были в курсе, если судить по тому, как уверенно они продолжили двигаться параллельно галере и даже забирая вперед.

Без потерь эта атака авар не обошлась. Помимо десятка гребцов погибло трое матросов, а один из дружинников схлопотал стрелу в лицо, плюс еще трое получили ранения, так как стрелы пробили кольчуги. Им принялись оперативно оказывать помощь.

Снова выдвинули весла. Лишь одно весло совсем выбыло из работы из-за гибели на нем обоих гребцов, еще на нескольких осталось по одному гребцу, но их сил пока хватало для работы, тем более что требовалось лишь маневрировать.

Как и ожидалось, авары повторили атаку на следующем мелководье, вновь осыпав галеру стрелами, и под прикрытием обстрела своих лучников десятки всадников пошли на резкое сближение с целью абордажа.

Противодействовать им под градом стрел было очень непросто, тем более что атакующие еще и дротиками снова стали активно кидаться, так что голову высунуть за фальшборт было невозможно, и, как результат, первые авары с дикими криками и искаженными от ярости лицами запрыгнули на палубу.

«То ли до сих пор от наркоты своей не отошли, то ли дополнительно дурью закинулись», – подумал Рус, глядя на такое неадекватное поведение.

Первые смельчаки, коим повезло оказаться на борту галеры (или не повезло – тут как посмотреть), опали, как осенние листы, получив стрелы от Ильмеры и прочих лучников.

Тут еще было хорошо то, что они лезли полностью открытыми, щиты в лучшем случае висели у них за спиной, так что всадить стрелу им в лицо или ткнуть копьем не составляло большой проблемы. Главное – не увлекаться и самому не попасть под удар дротика, а швыряли их просто в промышленных масштабах, вся палуба оказалась ими утыкана, словно из досок пророс своеобразный лес…

Но, несмотря на большие потери, авары продолжили настойчиво перелезать через фальшборт, падали сраженными обратно в воду или растягивались на палубе, заливали кровью доски настила, будучи пронзенными стрелами или дротиками. В какой-то момент их стало так много, что пришлось пустить в ход холодное оружие, и на борту завязалась ожесточенная схватка. Это позволило атакующим накапливаться опережающими потери темпами.

Клеарх, закрытый телами защитников из матросов, практически ничего не видел, и в результате галера то и дело скребла килем по дну, но в последний момент кормчий успевал вывернуть руль и избежать посадки судна на мель, иногда дополнительно отдавая команды гребцам. Толкучка в его районе была такая, что на рычаг руля то и дело наваливались тела матросов, сбитые то дружинниками, то аварами, мешая выдерживать ровный курс. Благо у галеры имелась инерция хода, и резкие толчки слабо влияли на движение, но хорошего в этом смысле было, конечно, мало.

Рус рубился вместе с братом и сестрой в окружении врагов, полностью отдавшись схватке, не пытаясь воздействовать на тело хоть как-то сознательно, и это было правильно, так как инстинкты работали на порядок лучше. Палуба покрылась слоем из тел врагов. Впрочем, имелись и свои среди погибших, но пока не понятно сколько…

От бесконечного потока все новых врагов спас выход галеры на новый участок с глубокой водой, и Клеарх все-таки посадил галеру на мель, что имелась прямо посреди русла. Но это даже оказалось к лучшему. От сильного толчка никто не удержался на ногах, в результате обороняющиеся получили немного времени для того, чтобы перегруппироваться и, атаковав противника, окончательно всех перебить.

27

Тела реально устилали палубу галеры по всей ее площади, в некоторых местах в два слоя. Действительно ступить было некуда. Про то, что кровь стекала с палубы через водостоки кровавыми ручьями, и вовсе говорить не стоило. Стонали раненые, но чужих быстро добили без всякой жалости и попыток найти относительно здоровых для пополнения числа пленных для показа вождям на вече.

В целом авары как бойцы впечатления не производили, по крайней мере те, что относились к легкой коннице. Оно и понятно, все-таки это простые пастухи, на удивление неплохо оснащенные и вооруженные, но пастухи. Может, они были даже неплохи как кавалеристы, что тоже не факт, но вот в пешем бою ничего особенного собой не представляли. Длинное оружие да еще в такой толкучке им скорее мешало, что и позволяло дружинникам – профессиональным бойцам достаточно уверенно с ними бороться, орудуя больше топорами и ножами.

Рус провел перекличку и стиснул зубы. Хоть бойцы из авар оказались не ахти, но численное превосходство все-таки сказалось неприятным образом. Он потерял еще шесть дружинников (матросов так и вовсе осталось в живых всего трое), но что гораздо хуже, все остальные оказались ранены, имелись и тяжелые. В том числе получил ранение Клеарх, ему отрубили три пальца на левой руке, остался лишь большой и мизинец. Потому, собственно, и не удержал галеру на фарватере.

Как оказалось, сам Рус тоже не избежал ранения, даже двух: одно – довольно глубокое на правой ноге выше колена, а вторая рана обнаружилась на левой стороне груди. Лишь Ильмера оказалась без ран, хотя ее доспех отметился множественными следами, но она за счет своей гибкости и скорости умудрялась извернуться так, что удары проходили по касательной. Славян тоже морщился от пореза на спине.