Луковое горе - Дмитрий Анатольевич Кадочников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прошло несколько часов, карьерный огромный отвал, видневшийся впереди недалеко от горизонта, поравнялся с путником. Вблизи он оказался огромным нагромождением негабаритных булыжников, слегка присыпанных снегом. Солнце опустилось ещё ниже, в его лучах пустая порода, сваленная в огромную гору, отбрасывала длинную тень, граница которой терялась за пределами зрения. Вдруг на горизонте показались жёлтые огни.
– О, наконец-то, ещё два часа, и дойду! Обратно возьму такси. Зайду в кафе-мафе. Чай-май, – обрадовался Егор, всё быстрее шевеля потерявшими чувствительность ногами и ускоряя шаг в попытках согреться, но злой степной ветер мощными порывами огрызался, пытаясь свалить с ног путника и покатить, как обычную степную траву, в царство белого безмолвия.
Сигнал позади заставил уйти с центра дороги и остановиться. Егора обогнал полный людей УАЗ-буханка и остановился.
– Давай залазь! – крикнул высунувшийся казах-пассажир.
В плотно набитой женщинами и мужчинами машине все пассажиры имели крайне озабоченный вид, громко переговаривались на своём языке, кивая головами в сторону нового пассажира.
– Твои стоят? – по-русски неожиданно задал вопрос водитель УАЗа.
– Да, иду за бензином, почти дошёл. Вопрос, а сколько с меня? – Егор полез за пазуху.
– Стой, так довезу! Твоих не взял, видишь ты и то с трудом влез, они просили за тебя, – водитель договорил, со скрежетом переключил передачу и начал медленно разгонять усталую машину. На въезде в город Егор заправил канистру, тут же на заправке поймал старый «москвич», водитель которого долго торговался, явно завышая цену, и всё же сжалился, согласившись добросить пассажира обратно к горе-коммерсантам в степь за умеренную оплату.
Онур и Алексей приседали и плясали возле заглохшей «Волги», с надеждой всматриваясь в сумеречную даль. Мотор заглох час назад, ветер быстро выдул остатки тепла из салона. Турок жадно курил сигареты одну за одной, хлопая себя руками, как плетьми, по бокам. Приехавший Егор был встречен радостными возгласами, Алексей достал фотоаппарат «Зенит», запрятанный глубоко в суму до лучших времён, начал с этого момента вести фотолетопись событий Великого Орловского Лукового похода.
– Завелась, ласточка! – Онур ласково провёл трясущейся, замёрзшей рукой по торпедо.
– Ты что там полчаса ковырялся в Караганде? Алексей, руки у тебя точно не оттуда! – Егор слышал громкие ругательства на русско-турецком, прерываемые порывами ветра. Вскоре кусок глушителя и задний бампер были втиснуты в багажник.
– Да так, ничё, оторвало болт с рессоры, и ещё по мелочам. Так доедем, Аллах поможет, – Онур зло посмотрел на сидящего рядом Алексея и покачал головой, с упрёком цокая языком.
Доехали. Ночной Балхаш, заправка, над головой глубокое тёмное небо. Месяц почти в вертикальном положении, Егор отчётливо увидел его сходство с мусульманским символом на башнях минаретов в России. Всё вокруг казалось почти таким же, но уже другим. Русского языка становилось всё меньше, его понимали, но не говорили на нём между собой. Телевизоры в кафе и радиостанции вещали на казахском.
Онур у стоявших на стоянке дальнобоев выпросил что-то похожее на срезанный в степи болт. Совместными усилиями с трудом закрепив болт, путешественники, не найдя нужной гайки, ударами кувалды превратили его в здоровую заклёпку.
– Пойдёт, это Казахстан, тут так можно, – отбрасывая в сторону инструмент, Онур полез греться в машину.
Ночная дорога вдоль невидимого озера, вырываемые фарами редкие кафе да развешанная вдоль дороги копчёная рыба. Ветер всё усиливался, но снега стало заметно меньше. Онур увлечённо повествовал о прекрасном летнем отдыхе на Балхаше, поедании дешёвой рыбы и арбузов.
– Э, вот будет Чиганак, а тут рядом ракетная часть была, очень секретная! Озеро проедем и будем почти дома. Нужно бы в ночь Шуйскую долину проскочить, там могут травку подкинуть –опасное место! – опытный турок при последних словах добавил газу, машину затрясло на ухабах, казалось, что к концу поездки отвалится задний мост.
На рассвете остановились у стелы Шу, отдохнуть, поесть купленного балхашского сазана, выпить воды. Опасный участок остался позади, впереди Джамбул и отдых на настоящих кроватях.
– Это мы на легковой так бодро едем, на грузовой мы бы на всех весовых и постах-шмостах ГАИ зависали, много б дней ехали! Летом-то в объездку по степи жарим, через Байконур и выскакиваем на границе! Температура – степной полтинник, пыль-мыль! И чистый, как дыхание гор, насыщенный травами, плотный степной воздух, – Онур мечтательно закатил глаза и затянулся дымом дешёвой сигареты.
Измотанные поездкой все трое смотрели в окна и считали оставшиеся метры до финиша, вот выскочили на ровную трассу Чимкент – Алма-Ата. Уже недалеко Джамбул.
«Там в городе точно можно найти телефон, позвонить родным, успокоить, что доехали. Наверняка телефон есть у Онура в доме», – наивно думал Егор.
По радио звучали местные станции с необычными для уха названиями «Хабар» и «Шалкар», сообщали что-то важное на казахском.
Въезд в Михайловку, тополя вдоль дороги, село, где когда-то жили немцы, начало менять хозяев. Одновременно с развалом СССР, разрухой и засильем местного населения во всех органах власти немцы сразу начали уезжать на свою родину. Со слов Онура, он купил дом как раз у одного из таких переселенцев. Уехали и почти все русские, оставив так или за бесценок продав дома и квартиры, оставляя насиженные места истинным ценителям комфорта – деревенским казахам.
Светало, вдали стали отчётливо видны горные хребты. Поднималось яркое, тёплое южное солнце, снега не было вовсе.
– Всё, приехали? Тут прямо конец апреля! Только село называется Сарыкемер! – не выдержав, радостно выкрикнул оттаявший Алексей, вышел из машины, зажмурившись, подставил лицо встающему солнцу и взял фотоаппарат, чтобы дополнить свою хронику покорения Казахстана снимками въезда в село.
– Это сейчас казахи так назвали на свой манер, но мы, аборигены, называем его как раньше – Михайловка, – потирая красные усталые глаза, пояснил Онур и продолжил. – Тут через десять домов прижмись влево – вон, видишь –дерево, вот туда.И всё, считай, дома, приехали.
Джамбульские мытари
Разворот через всю проезжую часть – «Волга», как вкопанная, встала у въезда в добротный, оштукатуренный, покрашенный в белое, одноэтажный дом. Обессиленные путники, пошатываясь, вышли из машины, радуясь солнцу и теплу. Хотелось только спать. Сначала спать, потом уже заниматься поиском лука. Вошли во двор дома. Справа у сарая возвышался недостроенный тандыр, возле него суетился высокий узбек в тюбетейке. Онур, приобнял его, начал, что-то быстро вещать на непонятном языке, узбек обтёр руку о перекинутое через плечо полотенце и, оскалившись, подал её по очереди каждому, не дослушав имён гостей.
– Мой Жасур, лепешка, тандыр, хорошо работаю – после короткой презентации узбек, взглянув на солнце, достал из кармана папиросу ручной сборки и раскурил её. Егор почувствовал специфический запах – это был не табак.
– Онур, ончто, нарк? – Алексей и Егор многозначительно переглянулись, на лицах обоих застыло недоумение.
– Какой нарк-шварк, у нас
