Заставлю тебя полюбить (СИ) - Орлова Юлианна

— Но я же видела…

— Ко мне прицепилась кучка маминых раздолбаев, или гопстопнуть хотели, или что, припугнули ножом. Пока разобрался с ними, пока то, се. Алинка под руку попала, ее тоже приложили слегонца. Что ты там увидела, ничего вообще не значит.

Нож. Господи, а он так спокойно об этом говорил…

— Они тебе угрожали ножом, а ты так спокойно об том говоришь? — Мила растеряла вообще любые промилле, что имелись в ее организме. Словно и в рот не брала ни капли. Вот уже как быстро Ракитину довелось привести ее в чувства, никакая буренка и в сравнение не шла.

А Саша улыбнулся, опуская голову к шее девушки и провел носом до самого уха, жадно впитывая в себя ее аромат. Сразу целый табун мурашек прошелся по телу.

— Волнуешься? Приятно, это, черт возьми, всегда приятно.

Вибрацией по коже прошлось мужское рычание. Но Мила не потеряла основную мысль и продолжила гнуть свою линию.

— Не смешно! Ты чем думал вообще?

— Мил, я на работе своей вижу смерть каждый день, я живу с ней бок-о-бок ощущаю ее холодное дыхание за спиной, я это я, и ножом меня не испугать, пуганый, — Саша прошептал на ухо девушке слова, от который волосы на теле встали дыбом. Она машинально обхватила его за шею и прижала к себе так крепко, как только могла. — Я не боюсь ничего, вообще ничего. За всю жизнь боялся дважды: когда ты в аварию попала и когда пропала сейчас, и я понятия не имел, где ты и что с тобой случилось. Чуть себя не сожрал, что вот такую ситуацию допустил, — с каждым словом сердце Милы таяло все сильнее и сильнее, а еще и сжималось до противных болезненных спазмов в грудине.

— А сам вместо того, чтобы быть рядом, с Алинкой зависал, — все равно ковырнула Мила

— Да что ты? Может ты не заметила, или не то видела, но именно Алинка после всей истории обливалась слезами, что я ее отшил. Пьяная мелкая девка без особых мозгов, придумала себе невесть что и правда хотела меня поцеловать. Но я ведь не пацан в пубертате, Милк.

Разумеется, это Ракитин. Он всегда и во всем будет вести себя не как обычный парень.

— Но ты оставил меня, — девушка нахмурилась.

— Мил, это не тюрьма, это сельский клуб, в котором у меня ровно половина — это знакомые детства.

— Но даже это не помешало кому-то докопаться до тебя, а ты меня оставил.

— Забудь об этой ситуации, я все решил, — Саша вдруг стал серьезным, нахмурившись больше обычного, все упоминания о веселом расположении духа смыло за секунду. — Физически тебе там ничего не угрожало, я боялся, что именно ты найдешь приключения вне стен клуба, и что ты сбежишь, а у меня ноль инфы о твоем передвижении.

— Так волновался, что…

Но Ракитин закатил глаза и перебил девушку.

— Думаешь, я не знаю, сколько девушки приводят себя в порядок? Или другой вопрос, сколько ты приводишь себя в порядок? Тебе напомнить наши сборы? Я бы успел уже несколько раз накостылять кому-то и вернуться, а потом еще тебя перехватить и закружить в танце, но кто-то решил иначе и пошел мстить не пойми зачем. И вообще-то это я должен мстить, потому что, зайдя в женскую уборную, я испытал некоторую степень стресса. У вас там принцессы в туалет ходят или слоны? Какого там так воняет?

Мила сдавленно засмеялась, представив эту картину.

— А что ты делал там?

— Догадайся! Жену искал, а она сбежала с какими-то ушлепками и украла корову. Где ты ее вообще нашла?

И Мила впервые применила кое-что запрещенное, чтобы не отвечать на неудобные вопросы. Она сама потянулась к Саше и поцеловала его, плотно обвивая шею руками. Она сама начала льнуть к Ракитину, забывая на мгновение обо всем.

24. Доведи меня до безумия

Саша не долго думал. Моментально включился, а точнее сказать выключился, подхватывая Милу на руки. Все это Багирова понимала каким-то кусочком сознания, что все еще функционировал, явно поражая этим его владелицу.

Ладони водили узоры по ягодицам, смещая оголившиеся бедра к эрегированному члену. Мила ощущала пульсацию, красноречиво вещавшую о том, что Саша возбужден. Хриплые стоны врывались в ее сознание, попеременно с раскачивающим изнутри горящим потоком возбуждения. Губами мужчина жалил ее, оставляя красные отметины везде, где только мог дотянутся. Трехдневная щетина царапала кожу, но эти отметины приносили лишь новую волну трепета.

Возбуждение достигло своего пика и вылилось в сдавленный хриплый стон из горла мужчины. Когда пара очутилась на кровати, Саша первым делом содрал эту ненавистную юбку, что точно теперь будет сниться ему в кошмарах, и оголил такую желанную грудь, срывая с Багировой яркий топ. Он по швам разошелся и опал по обе стороны от девушки.

— Ох, — это первый осознанный звук, что услышала Мила от Ракитина. И все это походило на стон наслаждения и упоения от открывшейся перед ним картины.

Руками девушка моментально обвивала его шею, притягивая к себе. Она отключилась в этот момент, впадая во власть его рук, как же ей было хорошо. Особенно когда Ракитин опустился к шее и провел влажными губами до груди, а затем обвел языком возбужденный сосок и прикусил нежную кожу совсем чуть-чуть, только чтобы табун мурашек прошелся по телу, изгибая Милу дугой.

Табун и прошелся, заставляя девушку хрипеть от сковавшего ее возбуждения и горячего шара, давящего на низ живота. Запредельные ощущения, ломающие ее хлипкую реальность пополам. Прядь волос упала на вспотевшую кожу лица, и Мила наконец-то распахнула глаза, сталкиваясь с потемневшим взглядом своего мужа.

Мысленно она впервые назвала его именно так, заостряя граничащее с безумием внимание на этом, а еще и на мужественно очерченных губах, которые только что доводили ее до пика наслаждения.

Саша оторвался на миг, а затем начал снимать с нее мокрые насквозь трусики.

Не было желания скрестить ноги, закрыться или еще что-то. Мила сама к нему тянулась, что в принципе не смогла бы от себя ожидать.

Она следила за пальцами, которые гуляли по ее коже и медленно смещались к самому сокровенному. Всего в одно касание, плавное и тягучее, Саша коснулся клитора, и Мила застонала, потому что это было выше ее сил.

— Ты никогда не трогала себя, так? — прошептал мужчина, плавно водя пальцами по влажной плоти, изнывающей от уже знакомого для Милы ощущения. Все ее познания начинались с Ракитина.

Багирова зарделась, отвернулась от Саши, но тот быстро накрыл ее своим телом, не прекращая вводить в нее свои пальцы. Сначала один. Стон разнесся по комнате. Затем второй. Осторожно, ласково, запредельно приятно. На грани.

Осторожный поцелуй в скулу, а затем несколько в шею, пальцы продолжали погружаться в нее, оставляя в пространстве хлюпающий звук. Миле стало стыдно, а Саша словно прочитал это, заприметив, что девушка напряглась.

— Это приятно, что ты настолько готовая. Это хорошо, — а с этими словами он провел влажными подушечками по коже живота, поднял руку к лицу и облизал.

Мила потеряла всякую связь с реальностью.

— Не стесняйся, — в темноте комнаты все должно было быть для девушки проще, но на деле, она слово при свете дня видела то, как ее покачивающаяся от рваного дыхания грудь, касалась жестких волосков на груди Ракитина, как ребра сдавливались под мощью его тела, как его глаза вперялись в ее губы.

И все это микс чистого безумия. Невозможной ситуации, где кажется, что ты на самом деле спишь. А как проснешься, все растворится с первыми лучами солнца.

— Посмотри на меня и ничего не бойся, тебе будет только приятно.

Мила подняла затуманенный взгляд к Саше, не понимая, что у него явно на все были свои планы. Мужчина оставлял порхающие поцелуи на шее девушки, опускаясь ниже и ниже, ладонями сжал грудь, в очередной раз заставляя Милу прогибаться в пояснице и обхватывать его тело ногами, смазано касаясь изнывающим влагалищем о ткань его брюк. Почему он был все еще одет? Это все пролетело в ее голове за секунды, прежде чем дальнейшие действия Саши надолго выбили девушку из колеи.