Твое нежное имя - Гвендолин Кэссиди

Уже за полночь гроза, наконец, прошла, но дождь продолжал лить как из ведра. Джек поднялся первым и стал прощаться, объясняя, что утром предстоит важная встреча.

– Пожалуй, мы тоже пойдем, – сказал Томас. – Ехать далеко. – Он легко встал, протянул руку Мэри и ободряюще улыбнулся. – Готова?

– Тогда увидимся в четверг, – говорила Флер, провожая гостей до дверей. – Конечно, если жених с невестой не сбегут из-под венца!

Тут Мэри с удивлением поняла, что эти несколько часов и не вспоминала о тайне, которую пообещала хранить. О Господи, если бы Джон и Джун сбежали в самом начале этой авантюры, это избавило бы всех от кучи неприятностей…

В машине Мэри молчала и сидела тихо. Томас участливо посмотрел на нее.

– Устала?

На самом деле его вопрос имел подтекст – он спрашивал, не отвезти ли ее прямо домой, догадалась Мэри и тут призналась себе, что больше не в силах сдерживать томление, нараставшее с каждой минутой. Что бы ни ожидало ее в будущем, эту ночь девушка собиралась запомнить на всю жизнь.

– Не слишком, – ответила она.

Глава 11

Мэри не сомневалась, что Томас все прекрасно понял, но молча, продолжал вести машину. Она украдкой взглянула на четкий профиль, желая узнать истинные мысли и чувства сидевшего рядом человека.

– Ты уверена, что хочешь этого? – наконец произнес мужчина, заставив сердце девушки биться неровными толчками.

– Как никогда, – решительно сказала Мэри. – Я хочу тебя, Томас.

Тот криво усмехнулся.

– Смотри не передумай. Нам еще ехать и ехать.

Слишком долго, подумала Мэри, глядя на пустынную дорогу, освещенную фарами. Целых двадцать минут. Конечно, выспаться сегодня она не успеет… Ну и пусть! То, что произойдет сейчас, важнее.

Когда приехали, Томас не стал зажигать в доме свет; просто обнял и поцелуями довел до того, что девушка забыла обо всем на свете, потом отнес ее в спальню. Мужчина медленно, но уверенно раздевал Мэри, и охваченная томлением девушка не испытывала ни малейших сомнений правильности происходящего.

Когда мужчина, наконец, лег рядом, обнажений, как и она, Мэри не могла сдерживать эмоций; она целовала Томаса, сгорая от желания, нуждаясь силой и игрой дрожащих от прикосновения мускулов. Возбужденный до предела, Томас все же не торопил девушку, пока его руки и губы не ввергли ее в пучину неслыханного наслаждения; при этом шептал такие нежные слова, от которых сердце начинало биться у самого горла.

И она раскрылась навстречу, как влажный, только что распустившийся цветок. Боль длилась лишь секунды, сметенная потоком радостного ликования, когда он целиком вошел в нее.

Какими бы восхитительными ни были ее фантазии, они не могли сравниться с изумительным чувством полного слияния плоти с плотью, когда вся растворяешься в том единственном мужчине на свете, который предназначен тебе судьбой. Мэри наслаждалась его властной любовью и инстинктивно подчинялась ритму медленных длинных толчков; в горле зарождался первобытный крик, и крик вырвался наружу, когда движения ускорились, подводя обоих к потрясающему завершению…

Первым пришел в себя Томас, приподнял голову и посмотрел глазами, полными нежности. Таких глаз Мэри еще не видела у любимого никогда.

– Ты откровение! – прошептал мужчина. – Как только подумаю, что кто-нибудь другой… – Он резко оборвал фразу и потряс головой. – Забудь, что я сказал.

Охваченная любовью, Мэри отбросила остатки сомнений и заговорила о том, что больше не имело смысла скрывать.

– Я не хочу никого другого! – исступленно, словно принося клятву, выкрикнула она. – Никогда не будет никого другого!

В темноте невозможно было разобрать выражение лица Томаса.

– Никогда – большой срок, – осторожно начал мужчина. – Ты меня знаешь всего две недели, и большую часть этого времени я вызывал у тебя только отрицательные эмоции.

– Это не так… – Мэри подняла руку и положила пальцы на его твердые чувственные губы. Даже мимолетного прикосновения хватило, и тело затрепетало от возбуждения. – Просто иногда я злилась на тебя, когда ты ругал Джун…

Томас поцеловал ее пальцы и слабо улыбнулся.

– Не сказал бы, что мое мнение об этой юной леди изменилось. Я действительно не прав, считая во всем виноватой тебя. Нельзя требовать от человека, чтобы тот успевал вести дело и держал в руках своенравного подростка. Один Бог знает, сколько сил положил я сам, чтобы справиться с Джоном… – Том перекатился на бок, притянул Мэри поближе, положил ее голову себе на плечо и ласково пригладил волосы. – А если говорить честно, я боролся с самим собой. Не ожидал, что сдамся старшей сестре девчонки, позарившейся на деньги Джона.

– Ты не похож на сдавшегося, – промурлыкала Мэри, с наслаждением вдыхая запах кожи любимого.

Мужчина коротко рассмеялся.

– Если я чему-то и научился – это не выдавать подлинных чувств. Женщины привыкли пользоваться любой зацепкой.

– Не все, – возразила Мэри. – Как сказала Флер, ты чересчур обобщаешь.

– Флер и сама порой не прочь воспользоваться ситуацией…

Мэри постаралась задать вопрос безразличным тоном.

– Знаешь по собственному опыту?

– Если хочешь спросить, не было ли чего-нибудь между нами, я отвечу «нет», – спокойно ответил Том. – Это не она звонила в то воскресенье. – Мужчина жестом собственника провел рукой по шее и обнаженной груди. – Тогда звонила случайная знакомая. Я ни с кем не связан.

Теплая волна затопила молодую женщину. Мэри прижалась губами к его плечу, рука скользила по широкой груди мужчины, ощущала твердые мышцы живота, блуждала по ставшему знакомым телу и наконец, нашла живое свидетельство вновь возродившегося желания. Почувствовав свою власть, Мэри овладела ожившей плотью и услышала участившееся дыхание.

– Хочешь еще? – хрипло спросила она.

– Попробуй меня остановить, – прорычал он в ответ.

В первый раз их близость была восхитительна, но вторая еще лучше… Наконец-то она стала опытной женщиной, с улыбкой подумала едва очнувшаяся Мэри.

Когда Томас привез ее домой, шел третий час ночи. Мэри отчаянно хотелось вернуться и провести ночь в его объятиях. Если бы не магазин, она могла бы остаться. Впервые в жизни было противно думать о работе.

– Завтра вечером у меня деловая встреча, – сказал Томас, расставаясь с ней у дверей, – теперь встретимся только на свадьбе. Тебе придется поторопиться, чтобы успеть в церковь, верно?

В четверг машины заказаны на два двадцать; после работы времени оставалось только заехать домой и переодеться.

– Успею, – сказала она. – Хорошо, что миссис Стивенсон согласилась поехать с Джун. На месте матери я чувствовала бы себя неловко.