Расстояние - Хелен Гилтроу

– И как долго продолжалось ваше общение?

– Мы иногда встречались, около месяца, наверное, раз пять или шесть.

– Вы не против того, чтобы рассказать, как все закончилось?

– Мы оба много работаем… Все само собой завершилось. Я не думал, что это кому-то известно. – Скрытый вопрос: «Как вы узнали?»

Эллис его игнорирует.

– Вы поссорились?

– Нет.

– Вы знали, что у нее депрессия?

– Нет.

– Она посещала психоаналитика.

Пауза.

– Я не знал. – Кажется, сказано искренне.

– Вы не думали обратиться в полицию, когда она пропала?

– Мы не виделись уже несколько месяцев.

– Вы уверены? Даже мельком? Например, на конференции?

– Совершенно уверен.

– Каким она была человеком?

– Образованным, умным, амбициозным, преданная делу.

– У вас были на нее профессиональные виды, мистер Девлин? Наряду с…

– Нет.

– Вы никогда не предлагали ей стать вашим клиентом?

– Нет.

– Вы обсуждали ее проблемы, события на работе, например?

– Нет. Во время последней нашей встречи у нее все было хорошо. Вы говорили, у нее была депрессия. Полагаете, она…

– У вас были опасения за ее жизнь?

Впервые Девлин, кажется, шокирован.

– Нет, разумеется, нет. С какой стати?

Я буквально вижу, как Эллис смотрит на него равнодушным взглядом и произносит будничным тоном:

– Это обычные вопросы в подобных случаях, сэр. Такова моя работа.

– Итак, Прага. Развлечение для врачей. Он рад прибрать к рукам таланты, она великолепна и честолюбива. У них роман. Они возвращаются в Лондон, где связь продолжается. – Эллис фыркает. – «Образованна, умна, амбициозна, предана делу». Бог мой. Похоже на цитаты из анкеты, верно? Может, они больше трахались, чем разговаривали. – Пауза, и Эллис продолжает: – Это не он. Да, да, я знаю правила, прежде всего проверяют друзей и близких. Нет, он к этому не причастен.

– Почему?

– Вы на что намекаете? Они трахаются, он ей надоедает, а через одиннадцать месяцев Девлин решает отомстить из ревности?

– Его слова помогают определить временные рамки, их отношения попадают под них.

– Послушайте, его девушка пропала без вести, но он не скрывает, что у них были отношения. Он знает, что тем самым включает себя в круг подозреваемых. Именно поэтому Девлин и молчал все это время, не хотел навредить себе. Кроме того, существуют три записи телефонных разговоров, я все проверил. Частые звонки двухгодичной давности с его мобильного на ее и наоборот. Начинаются сразу после Праги и прекращаются через месяц, потом ничего, никаких разговоров ни с мобильного, ни с рабочего или домашнего. Да, я понимаю, то, что он не признается, не означает, что не думает. И вот еще что: зачем она сказала, что заболела ее мать?

– Может, решила таким образом от него избавиться?

– Зачем? Он издевался над ней? Охотился, искал? Оставлял сообщения на автоответчике или забрасывал письмами? Вы думаете, нашли того, кого искали? Нет и нет. Все неверно. Только послушайте, как он о ней говорил. Такое впечатление, что Девлин отвечает на вопросы о почти незнакомом ему человеке.

Последняя фраза долго крутится в моей голове уже после того, как разговор с Эллисом закончен.

Эллис не самый лучший коп, но он умен. Я доверяю его интуиции, несмотря на то что ему неизвестна вся правда.

Встаю, готовлю кофе, смотрю в окно и возвращаюсь к столу. Надо еще раз прослушать запись допроса Девлина.

«Образованна, умна, амбициозна, предана делу».

Эллис прав, больше похоже на анкетные данные. Странно говорить так о человеке, с которым ты спал, хотя, возможно, это были отношения, основанные на страсти и ни на чем больше – вспыхнули быстро и так же быстро перегорели, искры гаснут, за считаные недели остается пепел. Так бывает, я знаю по личному опыту.

Или, может, он просто непостоянный человек. Любит женщин, но избегает привязанности. Вспоминаю о фотографиях, на которых он запечатлен в сопровождении разных девиц. Мне знаком этот тип мужчин.

Прокручиваю запись назад и включаю сначала: «Образованна, умна, амбициозна…» Нет, что-то не так. Так характеризуют мужчину – умный, амбициозный, – он сам обладает этими качествами, которые помогли ему добиться теперешнего положения. И тон его холоден, словно он сделал шаг назад и держит Кэтрин на расстоянии вытянутой руки, он не хочет вспоминать о ней.

Эллис: «Вы знали, что у нее депрессия?» Девлин: «Нет». «Она посещала психоаналитика». Пауза, прежде чем Девлин отвечает: «Я не знал». Готова поклясться, что в эти доли секунды в голове Марка Девлина все кусочки встали на свои места. Нечто для него непонятное обрело смысл. И это касается Кэтрин Галлахер.

Однако он не рассказал об этом Эллису. Мужчины такого типа не любят откровенничать с въедливыми полицейскими.

Может, он захочет поговорить со мной?

Девлин бывает в тех же местах, что и Шарлотта Элтон. Возможно, он заочно со мной знаком.

Но как он отреагирует, если Шарлотта станет задавать вопросы о Кэтрин на следующий день после допроса в полиции? Шарлотта Элтон – моя легенда. Нельзя рисковать, ввязываясь в сомнительные аферы.

И тем не менее к тому времени, как под моим окном появляются спешащие в бары служащие, Шарлотта Элтон уже довольно долго выбирает платье для вечера. Она уже решила, что проведет его не дома.

Выставка под названием «Украшения плоти» в модной галерее в Ист-Энде. Любой пришедший сюда в надежде на острые эмоции был бы разочарован. В витринах представлены разнообразные предметы роскоши, изготовленные из плоти животных: сумки, гаджеты, часы и обувь. Многие витрины представляют собой стеклянные холодильники, но не все, отчего в воздухе иногда появляется запах гниющей пищи. Творец этих шедевров, полноватый и бледный молодой человек, стоит в стороне с бокалом пива, время от времени становясь объектом внимания критиков и журналистов. Между собравшимися бесшумно снуют официанты с подносами еды и выпивки, но мало кто рискует прикоснуться к канапе. Я беру бокал вина, которое совсем не планировала пить; это вызвало необходимость что-то держать в руке и чем-то себя занять. Здесь же присутствуют несколько знакомых Шарлотты – среди них юрист, на этот раз под руку с женой-политиком с ярко накрашенными губами. Проходя мимо, он произносит несколько слов, которые я не слушаю. Все мое внимание приковано к двери, поэтому пару я замечаю, как только она появляется на пороге.

Каждый мужчина и большинство женщин прежде всего разглядывают девушку: шатенка с длинными волосами, невероятной длины ноги, красота без усилий. Но я вижу только ее кавалера, потому что это Марк Девлин.

Серые глаза, бледная кожа потомка кельтов, один из тех типов, что отлично выглядят в творении итальянских портных за две тысячи фунтов. Его волосы не такие темные, какими казались на фотографиях, но насыщенного рыжевато-коричневого оттенка. Он кивком подзывает официанта и предлагает бокал своей спутнице, затем подводит ее к группе людей искусства. Похоже, Девлин знаком и с журналистами, и с критиками, и с коллекционерами. Я отворачиваюсь, решив пропустить процедуру знакомства.

Я звонила сегодня организаторам мероприятия, чтобы удостовериться, что интересующий меня человек включен в список гостей. Мой вопрос не вызвал подозрений, они решили, что я его секретарь.

Еще один звонок – и имя Шарлотты Элтон также в списке гостей.

Поворачиваюсь и продолжаю наблюдать. Девлин и его девушка осматривают работы. Я также медленно перехожу от одной витрины к другой и вскоре, будто случайно, задеваю плечом Марка. До меня долетают последние фразы их разговора. Он делает все, чтобы развлечь девушку, но она капризна и раздраженна. Это их первое свидание или уже второе? Девлин плохо ее знает. Пригласив ее сюда, он был уверен, что она сочтет это мероприятие любопытным и увлекательным, ей же все это кажется, по меньшей мере, странным. Марк расстроен. Вскоре они уйдут. У меня мало времени.

Я выхожу в фойе и беру телефон.

– Привет, милый.

Робби соображает быстро.

– Серебристый «ауди» в пятидесяти метрах от твоей машины, от входа налево.

– Прекрасно, спасибо, милый.

– Ты уверена? – интересуется Робби.

– Не в первый раз.

– Но это было давно.

Я возвращаюсь в зал. Девушка Марка со скучающим лицом направляется в дамскую комнату. Девлин стоит один у разлагающейся сумки Луи Витон. Я подхожу ближе и останавливаюсь у него за спиной. Напряженным взглядом смотрю ему в затылок, а когда он поворачивается, произношу, придав лицу ироничное выражение, таким тоном, словно мы знакомы много лет: