«Миги» против «Сейбров» - Евгений Пепеляев

При атаке маневрирующей цели сетка прицела уходит из его границ, а при энергичном постоянном маневре больше не появляется. Поэтому в воздушном бою с истребителем, если он тебя видит, приходилось огонь вести по неподвижной сетке прицела, то есть сам летчик, в зависимости от ракурса (угла между линией полета цели и линией атаки), должен брать соответствующее упреждение и только тогда открывать огонь. За все свои бои на МиГ-15 бис по подвижной сетке прицела я сбил только два самолета противника: Ф-86 и Ф-80. Остальные самолеты — по неподвижной сетке прицела — на глазок, под ракурсами, близкими к 0/4, что, безусловно, намного сложнее. Средняя дальность стрельбы 200 метров.

Лично я в воздушном бою на МиГ-15 стрелял небольшими очередями одновременно из всех пушек. Из расчета 6—7 снарядов большой 37-мм пушки и порядка 20 снарядов из двух 23-мм пушек в очереди. Это примерно 5—6 очередей продолжительностью около секунды. После чего заканчивался боекомплект 37-мм снарядов и оставалось немного снарядов для 23-мм пушек. В боях, которые проходили, 5—6 очередей из всех пушек мне вполне хватало, и очень редко были случаи, когда я полностью расходовал все 37-мм снаряды, их в боекомплекте 36.

Если по неподвижной сетке прицела результаты стрельбы видел не всегда, то при стрельбе по подвижной сетке, снаряды всегда попадали в цель. На дальностях 300—100 м попадания снарядов в цель отлично видно — как правило, это разрушение какой-то части самолета, иногда небольшой дымок из сопла самолета, и противник проваливался вниз. А вот упал этот самолет или нет, с большой высоты не видно. Добивать противника или проверять, упал он или нет, не практиковалось, так как воздушный бой продолжался. За все воздушные бои с истребителями я только один или два раза далеко внизу видел парашютиста.

Еще раз повторю, что в сравнении с поршневыми самолетами, двигатели которых работали на бензине, реактивные самолеты после стрельбы горели редко и плохо. Иногда, после попадания снарядов, видишь, как керосин хлещет струями, а самолет не горит.

Стрельбу на поражение с ракурсом более 1/4 и с дальностью более 600 м я не вел. При стрельбе из всех пушек только раз видел, как загорелся самолет. Раз десять видел разрушение самолетов при попадании. Пару раз, при попадании снарядов, видел небольшой взрыв с левой стороны кабины Ф-86. Несколько раз наблюдал после поражения небольшой выброс черного дыма из сопла самолета. Много раз видел разрывы снарядов на плоскостях самолетов, оставляющих большие дыры и шлейфы струй горючего из них.

Хочу сказать, что лично я подбитые и поврежденные в бою самолеты никогда не преследовал и не добивал. Довольствовался тем, что цель поражена, что это видели мои летчики. А если подбитый самолет выкарабкается из ситуации, в которую попал, то пусть живет, слава Богу. Ни разу не стрелял по летчикам, спускавшимся на парашютах, не видел и не слышал, чтобы это совершал кто-нибудь из наших. Наш же противник, случалось, прибегал к этому нечестному приему[14].

Основной задачей летчиков 196-го полка было выжать самолеты противника из района боя, не иметь потерь, и если представится возможность сбить, то воспользоваться этим.

15. О достоверности побед в бою и о наградах

Воздушные бои, в которых я участвовал, в большинстве случаев проводились группами, насчитывавшими менее двух десятков самолетов истребителей МиГ-15 и Ф-86 с каждой стороны. Бои шли чаще на высоте 8000—9000 метров. С такой высоты увидеть, упал самолет на землю или нет, очень трудно, к тому же бой продолжается, а до его окончания я, как правило, не уходил. Поэтому не могу сказать, что все сбитые самолеты, записанные на мое имя, обязательно упали на землю. Не могу также утверждать, что все победы летчиков моего полка, а тем более других полков достоверны. Твердо уверен и убежден, что и победы американских летчиков в воздушных боях преувеличены, причем гораздо более, чем наши. Есть русская пословица: «Нигде так не врут, как на войне и после охоты». Она касается как нас, так и американцев.

Важно отметить и тот факт, что стоявшие на самолете МиГ-15 фотопулеметы задачу фотоконтроля результатов воздушной стрельбы полностью не выполняли. Фотопулемет работал синхронно с работой пушек: стреляют пушки — включается фотопулемет; прекратилась стрельба — заканчивается и съемка. Практически получается, что результатов стрельбы из пушек, как правило, не видно, так как при короткой очереди и средней дистанции снаряды не успевали долететь до цели, как фотопулемет прекращал работу. Результаты стрельбы видны лишь при длинных очередях, да и то, если первые же снаряды попали в цель.

Неэффективность фотоконтроля при синхронной работе ФКП и пушек можно проиллюстрировать следующим примером:

Дальность стрельбы………………….300 м;

Скорость снаряда……………………600 м/с;

Скорострельность пушки……………..400 в/мин;

Получается:

Снаряд 300 м пролетит……………….0,5 сек;

Время очереди………………………0,5 сек;

Количество снарядов…………………5 снарядов;

Время начала стрельбы……………….0,0 сек;

Время начала работы фотопулемета…….0,0 сек;

1-й снаряд достигает цели…………….0,5 сек;

5-й снаряд достигает цели…………….1,0 сек;

Конец работы фотопулемета…………..0,5 сек;

5 снарядов летит до цели за……………0,5 сек;

5 снарядов долетят до цели……………0,5—1,0 сек;

ФКП фотографирует цель……………..0,0—0,5 сек.

Следовательно, ФКП фотографирует цель еще до того, как долетят до нее снаряды. Для повышения эффективности ФКП надо было увеличить частоту кадров и продолжительность работы ФКП на 1—1,5 сек после очереди.

О некоторых летчиках своего и особенно 176-го гвардейского полка могу сказать, что, случалось, им приписывали победы, приписывали и геройство.

Знаю, как, не участвуя в воздушном бою в октябре 1951 года, ребята из гвардейского полка приписали себе самолет Ф-86, совершивший посадку недалеко от берега во время отлива. Или возвели в степень геройства столкновение в воздухе, когда «Сейбр» в бою налетел сзади на МиГ-15. Летчик «Сейбра» погиб. Летчик «МиГа» — катапультировался и стал Героем Советского Союза.

Хочу сказать, что такие летчики 196-го авиаполка, как заместитель командира полка майор А. Митусов, командиры эскадрилий Б. Бокач, Н. Шеламонов, командиры звеньев Л. Иванов, И. Заплавнев, В. Алфеев, — настоящие труженики войны и мастера воздушного боя, остались в тени из-за своей скромности. Эти летчики сделали по 150—180 боевых вылетов, провели по полсотни воздушных боев, сбили по нескольку американских самолетов. Некоторые из них, такие как А. Митусов, Б. Бокач, И. Заплавнев, Н. Шеламонов, были отмечены государственными наградами за бои в Великой Отечественной войне.

Хочу сказать, что те, кто пишет о воздушных боях отдельных летчиков, должен, прежде чем публиковать эти данные, обязательно сверить их достоверность по документам, находящимся в Центральном архиве Министерства обороны (г. Подольск). Там есть альбомы и журналы потерь, журналы боевых действий, боевые донесения и другие документы — все то, что может подтвердить или опровергнуть объективность информации о воздушных боях в Корее и ее участниках.

В групповом воздушном бою, как и в любом другом бою, земном или морском, при равных возможностях сторон, немаловажное значение имеет численное превосходство. Поэтому в групповых воздушных боях истребителей за господство в воздухе большинство командиров стремится усилить количественно свою группу или группировку, и это вполне нормально.

Дело в том, что численное увеличение группы истребителей имеет свои пределы. Чем больше состав группы истребителей, тем трудней управлять и маневрировать этой группой, тем более осуществлять взаимодействие. Поэтому не зря организационный состав истребителей сведен в эскадрильи и авиаполки, численный состав которых более или менее отвечает указанным требованиям. Известно, что в воздушном бою происходит децентрализация управления, особенно в бою с истребителями противника полк распадается на эскадрильи, эскадрильи — на звенья и пары, где каждый из командиров звена, пары управляет своим звеном, парой в зависимости от поставленной ему задачи и сложившейся воздушной обстановки.

В воздушном бою, как и в спортивных играх, имеются «нападающие» и «защитники». «Нападающие» — это командиры полка, эскадрилий, звеньев, словом, ведущие группы — они должны «забивать голы», то есть сбивать самолеты противника, а все остальные летчики — это «защитники», которые обязаны обеспечить безопасность своих «нападающих». Сбивают же самолеты противника ведомые летчики очень редко, только тогда, когда самолет противника попадает в прицел. Как видите, если в эскадрилье два или три звена, то самолеты противника могут сбивать два-три человека, остальные летчики, это девять, десять человек, выполняют задачу прикрытия.

Вот и получается, что в эскадрилье 10—12 человек, сбивают самолеты 1—2 летчика, а если эти летчики стреляют неважно, то не во всяком бою они добиваются победы. Поэтому практически получается, что в истребительном полку, который ведет воздушные бои с истребителями противника, сбивают: периодически — 1—2 человека, эпизодически — 3—4 человека, остальные летчики выполняют задачи прикрытия, сбивают самолеты противника очень редко, а некоторые из них вообще не сбивают, особенно в первые месяцы боевых действий.