Моя непристойная тайна (СИ) - Спроус Миранда

— Да, это я, — Валери была сонной, ведь на дворе была ночь. Ее первая брачная ночь с Ричардом. — Вы кто?

— Сержант полиции Кларк, — сделав глубокий вдох, девушка начала говорить, — на вашу дочь напали и изнасиловали. Она в больнице. Вы можете подъехать?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Что?.. — Валери задыхалась. Терять родных — самое страшное, что может быть. Когда умер ее муж, она не справилась и потеряла себя. Часть ее умерла вместе с ним. — Я уже еду. Скажите, в какой она больнице.

Ричард услышал разговор по телефону. Руки у его жены тряслись и по щекам потекли слёзы. Пытаясь ее успокоить, он обнял ее, но женщина отбивалась. Чувство вины оглушило ее. Что если бы она не стала рушить ее отношения с Адамом? Возможно, она не оказалась бы в том переулке и не встретилась бы с Джереми Донованом. Ричард не так близко познакомился с Кэмерон, но понимал, насколько страшно видеть своего ребенка в такой ситуации. Он хотел узнать эту прекрасную девушку, которой она была. Не маску, скрывающую ее, а настоящую Кэмерон. Умную, честную, заботливую.

Льюис старший решил написать сыну, не подозревая, что сделает с ним это сообщение. Напечатав смс, он отправил: “Кэмерон в больнице, ее избили и изнасиловали”.

Адам продолжал напиваться у себя в квартире. Все его слова сегодняшним вечером были вызваны лишь ревностью. Он понимал, что поступил глупо, как мудак. Льюис младший собирался догнать Кэмерон, но что-то его остановило, и он ушел через другой выход вслед за ней. Джулс ушла сразу после свадьбы. Не по своей воле, мягко говоря. Адам сказал ей: “Спасибо за прикрытие”. После этого посадил в такси до отеля.

Любимый бурбон ничуть не скрашивал его печаль, ведь это могла сделать только Фостер. Он представлял, как гладит ее светло-русые волосы и целует мягкие губы. Адам отрубился почти сразу. Через два часа его разбудило сообщение от отца, и все внутри оборвалось.

Он был все еще пьян, и голова кружилась. Однако каждое слово впечаталось в его мозг. В ушах зашумело настолько громко, что Адам не слышал стук собственного сердца. Перед глазами появлялись ужасающие картинки с Кэмерон, оттого к горлу подступила тошнота. На ватных ногах он добрался до автомобиля, где до сих пор, к счастью, был водитель. Иначе этот день мог закончиться еще одной трагедией, ведь Адам не стал бы ждать ни минуты.

Дрожащими руками он позвонил отцу. Ричард ответил сразу.

— Как она? — рот открывался с трудом.

— Она в очень плохом состоянии, — отец Адама тяжело вздохнул. — Вся синяя. Много ребер сломано. Есть несколько порезов. Внутреннее кровотечение. Ее увезли в операционную. Валери вся трясется…

Льюис младший отключился. Прикрыв лицо руками, он пытался восстановить дыхание. Лицо Кэмерон в синяках не выходило из его головы. Водитель посмотрел на Адама и спросил:

— Вы в порядке, сэр?

— Просто следи за дорогой, — хрипло ответил Льюис младший.

Приехав к больнице, он увидел братьев Кэмерон и ее дедушку. Редж был зол, как черт. Он шепнул дедушке идти к Кэм, а сам пошел в сторону Адама вместе с Алексом. Ярость переполняла его. Редж сжал кулак и ударил Льюиса в челюсть. Адам чуть не упал на землю. Но боль от удара была не сравнима с гложущим чувством вины и беспокойством за Кэмерон. Более того, Адам жаждал этого. Он взглянул на Реджа.

— Чертов мудак! — блондин рычал от злости. — Почему, мать твою, она шла одна в том переулке?!

Льюис младший молчал.

— Какого хрена ты молчишь?! — Реджинальд хотел вновь ударить возлюбленного Кэмерон, но младший брат остановил его.

— Пойдем, брат, он того не стоит, — Алекс не очень был уверен в своих словах, однако не дал Реджу убить неприятеля. — Мы нужны Кэми.

Александр скрывал свои чувства изо всех сил. Его душа разрывалась на части, и было больно настолько, что слезы страха за маленькую сестренку едва не вырвались наружу. Поднявшись наверх, они сели рядом с Ричардом и Валери в зале ожидания. Никто не смел нарушать молчание, воцарившееся в помещении. Каждый думал о своем.

Адам с каждой секундой ненавидел себя все больше. Но знали бы вы, что он почувствовал, когда увидел Кэмерон, всю избитую и без сознания, Льюис был готов убить себя за всю боль,которую она ощутила. Он не догадывался, как и все присутствующие, кто на самом деле совершил этот поистине ужасающий поступок. К ней подключили какие-то провода и поставили капельницу. Валери не подходила к дочери, словно опасалась, что не сможет выдержать и упадет в рыданиях рядом. Никто не заметил, что по ее щекам текли слезы. Редж сидел в кресле рядом с кроватью Кэми и держал ее за руку, с другой стороны Алекс делал то же самое. Адам хотел прикоснуться к своей любимой, поцеловать ее израненные губы и прижать к себе, но он должен был стоять вдалеке с каменным лицом.

— Мне необходим кофе, — Валери буквально выбежала из палаты, Ричард отправился за ней.

У Адама появился шанс дотронуться до Кэмерон, но он не мог пошевелиться и стоял, зачарованно вглядываюсь в ее лицо.

— Что там произошло? Почему она была одна? — Алекс зарычал от злости, но Адам не ответил ему. Тогда Алекс подошёл к нему и хорошенько встряхнул. — Ответь, черт тебя побери.

Льюис занял место Алекса рядом с Кэмерон и поцеловал ее руку, мысленно умоляя открыть глаза.

— Мы расстались, и она ушла, — Адам с болью в голосе начал объяснять, почему не спас Кэми. — Чтобы не бежать за ней, я вышел через другой выход. Если бы я знал…

— Она права, ты полный болван! — Алекс едва сдерживался, чтобы не перейти на крик. — Ты ее не любишь, я правильно понял?

— Люблю, — Льюис зашипел, словно его ошпарили кипятком. — Но она меня нет. Я не хотел ее удерживать.

— Она любит тебя всем, черт возьми, сердцем! — Редж присоединился к разговору. — Все, что наговорила Валери, неправда. Кэмерон не успела тебе все объяснить. Валери узнала о вас и решила порвать ваши отношения сама. Ты поддался ей.

Презрение в голосе Реджа было отчетливо. Конечно, обвинять Адама в этом нельзя, но сейчас Фостеру было плевать.

Глава 16

Кэмерон

Пустота и отрешенность не покидали меня с момента пробуждения. Боль не была уже настолько сильной. Противное чувство внутри меня было гнетущим и испепеляющим. Я была жива. Тело вылечили, но душа разбилась на миллионы кусочков, которые я не могла склеить. Я провела в больнице неделю, и меня уже тошнило от ее запаха. Кэтрин приехала за мной и поклялась увезти подальше. Она рыдала рядом со мной три дня, проклиная сначала Его, потом Адама, и в конце дошла до Валери, которая, по ее мнению, и заварила эту кашу. Ещё подруга была зла, что ей не позвонили сразу. Редж еле сдержал ее, когда та пыталась найти Адама и выбить из него все дерьмо. Алексу пришлось усмирять их двоих, так как Кэт быстро убедила Реджинальда помочь ей.

Гейб приехал на следующий день после… Я была рада ему, насколько это было возможно. Сон являлся единственным облегчением, но в то же время был мучительным. Из-за кошмаров могла спать часа четыре. Когда я просыпалась с криками, друзья сразу же брали меня за руку и молча ждали, пока я не усну вновь. Слова никак не смогли бы меня утешить. От их жалостливых взглядов мне становилось еще хуже, если такое возможно. Мне хотелось просто исчезнуть, раствориться и забыть про все, что было. Я не знала ничего про Него. Одно Его имя приводило меня в самый настоящий ужас, а взгляд и голос, появляющиеся каждый раз, когда я закрываю глаза, били так же сильно, как Его кулаки.

Мы уже собрали все вещи и почти бегом покидали больницу. Я пошатывалась от незаживших ран, отвыкшие от длительных походов ноги едва смогли довести меня до машины. Все наблюдали за каждым моим движением. Если я как-то отклонялась назад, четыре пары рук тут же хватали меня.

Оказавшись дома, мне пришлось столкнуться с переживающими и мокрыми от слез глазами дедушки. Я просила не пускать его, пока не стану выглядеть более или менее сносно. Он крепко обнял меня. Я благодарна ему, что он не начал жалеть меня словами. Не знаю правильно ли это, но я легла спать. Можно ли вообще судить, что правильно в моей ситуации? Несколько дней не вылезая из кровати, я пересмотрела каждый уголок своей комнаты. Несколько пицц и парочка литров пепси скрашивали мое уединение. Редж почти не отходил от меня и не выпускал из объятий, даже до туалета мы ходили вдвоем. Алекс был неподалеку. Дедушку я уговорила уехать, потому что ему точно не стоило видеть, насколько мне плохо.